– Ну что, пойдем дальше? – предложил Джо девушке.

С неохотой оторвавшись от окошка в цилиндре, она кивнула. Затем вежливо поблагодарила Венсесласа. Уже на пороге Джо придержал дверь и спросил коллегу:

– Ты днем здесь будешь?

– Да, буду.

– Я заскочу, хочу просмотреть парочку экспериментов…

В этот момент внимание Венсесласа привлек галстук Джо. Он приблизился и даже наклонился вперед.

– Боже милостивый! – воскликнул он и уставился на предмет возникшего интереса, будто не веря своим глазам. – Это что, летающие поросята?

– Все поросята летают, только никто этого не видит. Так говорил мой отец. – Джо подмигнул коллеге и вышел через двойной тамбур в морозильную комнату. Его спутница, погруженная в свои мысли, шла следом.

– Сколько человек здесь работает? – неожиданно спросила она.

– Над созданием АРХИВа? Думаю, человек двадцать пять: ученые-исследователи и технический персонал. В том числе и биологи.

– Доктор Хьюлетт тоже работает над проектом АРХИВ?

– Безусловно. АРХИВ – это наше коллективное детище.

Снимая защитную одежду, Джулиет проговорила:

– Я очень хочу показать вам то, что делаю в «Кобболд– Тессеринге», профессор. Уверена, что вас это заинтересует.

– Разве меня туда пустят? – засомневался Джо. – Насколько мне известно, это очень закрытая организация.

– За несколько дней я все улажу, – заверила девушка.

Джо скинул халат, чулки и бросил все в бельевой бак. Они вернулись в лабораторию. Джо направился к другой двери с надписью: «БИОЛОГИЧЕСКАЯ ЗОНА. ПОЛНАЯ СТЕРИЛЬНОСТЬ. НАДЕТЬ ЗАЩИТНЫЕ КОСТЮМЫ И ДЫХАТЕЛЬНЫЕ АППАРАТЫ». Глаза девушки вопросительно округлились.

– За этой дверью находится биологическая часть компьютера АРХИВ, – ответил на ее недоумение профессор.

– Вот это мне хотелось бы увидеть больше всего.

– Мы посмотрим на него с другой стороны, – пояснил профессор. – Здесь мы войти не сможем, минуя душ и стерильную обработку.

– Душ? – удивилась Джулиет.

– Там идет конструирование биологического мозга АРХИВа. У нас четыреста тысяч живых человеческих нейронов. Они совершенно не имеют иммунитета. Любая инфекция уничтожит результаты работы нескольких месяцев.

Они вошли в длинный коридор. В конце его была дверь. Чтобы открыть замок, Джо снова воспользовался карточкой-ключом.

– Отсюда контролируется вся система, – сказал профессор, толкнув дверь и открыв взору узкую комнатку, буквально напичканную электронной мониторинговой аппаратурой. В ней располагались два терминала и множество дисплеев.

Они находились еще не в главной машинной комнате, куда так стремилась попасть Джулиет. Это помещение было видно через огромное смотровое стекло. То, что представало перед глазами, походило на картины Дантова «Ада» в исполнении художника-абстракциониста. В ряды выстроились высокие черные металлические футляры с отполированной до зеркального блеска поверхностью. По каждому футляру плясали цепочки красных огоньков.

Джо мог сделать все то же самое поумереннее, поскучнее и поменьше. Но детское желание привести в восторг персонал, коллег, посетителей, да и просто похвастаться взяло верх. Широко раскрытые глаза Джулиет доказывали, что эффект достигнут.

Джо закрыл дверь в коридор. В этот момент прозвучал голос АРХИВа, и профессор от неожиданности вздрогнул.

– Джулиет, рад видеть вас снова. Если не ошибаюсь, «Пуазон»?[5]

Глаза девушки забегали по комнате в поисках спикера. Джо остолбенел.

– Я прав? – настаивал голос. – «Пуазон»?

Джо буквально вскипел от негодования. Это все Блейк, он убьет его! Но Джулиет, оправившись от неожиданности, улыбалась и кивала.

– Мои духи! Просто невероятно, – восхитилась она, – он узнал их! «Пуазон» фирмы «Кристиан Диор»!

Джо с облегчением расплылся в улыбке. Он ткнул пальцем под потолок. Джулиет последовала туда взглядом и увидела грушевидный предмет размером с черный футбольный мяч.

– Сенсор обоняния, – пояснил Джо.

– Так я прав? – снова спросил АРХИВ. – Это «Пуазон»?

Джулиет попыталась определить источник голоса, затем перевела подозрительный взгляд на обонятельный сенсор.

– Да, АРХИВ, ты прав, – натянуто засмеявшись, подтвердила она.

– Надеюсь, вы не подшучиваете надо мной? – проговорил компьютер.

– Нет, АРХИВ, я… я поистине поражена.

– Ай-ай-ай, вам не нужно обращаться к потолку, Джулиет Спринг. Вы можете говорить нормально.

Джулиет растерянно хихикнула и искоса посмотрела на Джо. Тот, подмигнув ей второй раз за это утро, спокойно сказал:

– Вокруг нас повсюду встроены микрофоны.

Девушка перевела дух и сказала, глядя на этот раз уже прямо перед собой:

– Теперь лучше, АРХИВ?

– Ай-ай-ай, гораздо лучше! – последовал ответ.

– Это «ай-ай-ай» звучит так, словно я получила новое имя, – снова рассмеялась девушка. – У тебя потрясающие способности, раз ты различил мои духи. Как тебе это удалось?

Компьютер ответил с некоторой обидой:

– Я узнаю очень многие запахи. И вот еще: вы курите, а это вредно для вашего здоровья. Ай-ай-ай, дурно, дурно!

– Очень впечатляет, – повторила Джулиет, подкрепляя свои слова энергичным кивком.

Между тем компьютер продолжал диалог:

– Профессор Мессенджер, ваше присутствие и визит вашей благоухающей гостьи в мое личное пространство – честь для меня. Даже в том случае, если она действительно курит.

– АРХИВ, с возрастом ты наглеешь, – раздраженно заметил Джо.

– Мне всего три года шестнадцать дней восемнадцать часов двенадцать минут четырнадцать и двадцать четыре тысячных секунды, профессор Мессенджер. – Голос компьютера звучал обиженно. – Вот когда мне исполнится сто лет и я получу поздравительную телеграмму от королевы, тогда можно будет говорить о моей старости.

– А как же я? Сколько лет будет тогда мне? – шутливо спросил Джо.

– Вы уже умрете, профессор, – заявил компьютер.

Воцарилась неловкая тишина. Джулиет в замешательстве уставилась в темноту машинной комнаты. Там среди аппаратов прохаживался Дейв Хотон. Его сопровождал один из двух технических специалистов машинного отделения, которые круглосуточно, все семь дней в неделю, по очереди обслуживали электронную аппаратуру АРХИВа.

Между тем компьютер пустился в пространные объяснения: