Касум! – сказал доктор Симачев в конце операции.

– Шьем! – улыбнулся тот.

– Дайте-ка я… – вдруг вызвался Игорь Анатольевич. – Зашью…

Касум недоуменно взглянул на него.

– Дай, не бойся! – шепнул Александр Кириллович.

– Ты пока постой тут, – попросил Касума доктор Симачев, – на всякий случай.

Но тот виртуозно справился с задачей.

– О, сколько я читал про фирменный шов доктора Симачева! – воскликнул Касум. – Игорь Анатольевич, дорогой, неужели? Как я рад! Аллах услышал мои молитвы!

– Ух, я устал, как будто сам оперировал, – заявил сияющий доктор Симачев. – А всего только зашил…

– Но как зашил! Красота просто! – простонала Надежда Викторовна. – Поздравляю от всего сердца.

– Спасибо, друзья! Я так счастлив сегодня… Но, пожалуй, сейчас домой поеду…

– Я вас подвезу, – заявил сияющий Касум. – Мое дежурство кончилось.

– Да не стоит, Касумчик.

– Стоит, стоит!

– Ладно, спасибо.

– Игорь Анатольевич, а вы что, машину не водите?

– Водил. Но сейчас у меня машины нет, а покупать вроде как незачем…

– Как незачем? – поразился Касум.

– Ох, с ней столько мороки. А такси сейчас приезжает максимум через пять минут, да и дешевле насколько. И парковаться вечная проблема… Так зачем? Но в твоем возрасте я тоже любил машину водить.

– А теперь совсем разлюбили?

– Совсем.

– Надо же…

– Касумчик, может, зайдешь ко мне, с котейкой познакомлю?

– Спасибо, Игорь Анатольевич, но в другой раз. Устал, спать хочу! Извините.

– Ладно, езжай спать, тебе далеко?

– Да нет. На Мичуринской. Еще раз примите поздравления!

– Спасибо, друг!

Касум уехал. Зазвонил телефон.

– Алло, Игорь, это правда? – раздался в трубке голос Матвея Александровича.

– Правда, Мотя! А кто тебе сказал?

– Лавочкин! Говорит, таких швов сроду не видел.

– Да ладно, – обрадовался доктор Симачев.

– Как думаешь, сколько времени на реабилитацию потребуется?

– Полагаю, не меньше месяца, а может, и больше.

– Ух ты, здорово!

Прошло две недели. Доктор Симачев вовсю разрабатывал руки. И был по-настоящему счастлив. И лишь изредка вспоминал странную девицу по имени Ива. А может, она просто сумасшедшая? То с порога бросается руки целовать, в любви объясняться, то исчезает бесследно… Вероятно, решила, что я не тот кадр, который ей нужен. Впрочем, и она не мой кадр. Мне бы что-нибудь поспокойнее.

Тоски по красотке он не испытывал, разве что недоумение. За самостоятельные операции он пока не брался, слишком ответственно относился к своей работе, но частенько уже не просто наблюдал за операциями учеников, но и ассистировал все более уверенно. Короче, медленно, но верно возвращался к себе прежнему, и душа его наполнялась ликованием.

Я не сдался, не растекся от жалости к себе, и вот судьба меня вознаградила за это… Ох я и скотина, надо же позвонить тете Розе, обрадовать ее…

И вечером он позвонил.

– Игоречек, дорогой, как хорошо, что ты позвонил. Как твой Рыжик? Небось вымахал? А как твои дела? Я скучаю по тебе! Когда еще приедешь? – затараторила Розалия Моисеевна.

– Тетя Роза, погодите, я хочу сказать…

– Ты женишься? – упавшим голосом спросила тетка.

– Господи, даже мыслей таких нет! Я… у меня руки больше не дрожат, тетя Розочка! Я скоро опять начну полноценно оперировать! Вот звоню поделиться с вами радостью! – единым духом выпалил он, пока она его не перебила.

– Ох, мальчик мой, как же я рада! Это просто счастье!

– Да, я счастлив, тетя Роза! А Рыжик и вправду вырос, такой умный кот! Я когда пылесос включаю, он забирается в капюшон моей куртки. Мне пришлось новую купить, он ту изодрал…

– Надо же, в капюшоне прячется, – засмеялась Розалия Моисеевна. – Скажи, а ты там никого еще не завел?

– Вы что имеете в виду? – засмеялся он.

– Ну девушку какую-нибудь хорошую?

– Да нет, тетя Розочка, хорошие что-то не попадаются…

– Привередничаешь, парень! Смотри, скоро стариком будешь…

– Ладно, тетя Розочка, как-нибудь…

– Скажи, может, приедешь весной? Весной тут рай…

– Пока ничего не знаю, но если найду, с кем оставить котейку…

– Да бери с собой, не проблема!

– Тетя Роза, до весны еще времени много…

– Да ладно, там видно будет. Оксанке привет передать?

– Да не стоит, тетя Розочка!

– Ох, какие ж вы, мужики, поганцы!

Да, наверное, мы поганцы! – усмехнулся про себя Игорь Анатольевич.

Утром у доктора Симачева был прием в поликлинике. Пришли двое, отец и сын. Отцу хорошо за шестьдесят, а сыну лет тридцать на вид. Но в консультации кардиохирурга нуждался именно сын.

– Доктор, скажите ради бога, это правда, что парню нужна операция на сердце? Ну как такое может быть? Он же молодой совсем! Мне вот уже седьмой десяток, а я как огурец…

– К сожалению, так бывает… Погодите, господа, я должен подробно ознакомиться со всеми показателями.

И он углубился в чтение бумаг.

– Ну что мне вам сказать… Операция необходима. Но сейчас это рядовая операция, и через полгода вы, молодой человек, сможете жить вполне нормальной жизнью.

– То есть донорское сердце ему не нужно? – уточнил отец.

– Слава богу, нет, – искренне рассмеялся Игорь Анатольевич. – Подремонтируем вашему сыну его собственное сердце и хватит с него. Все не так плохо, господа!

– И как нам сейчас действовать, доктор?

– Собрать все анализы вот по этому списку…

Доктор подробно все объяснил отцу. Сын был как-то странно безучастен.

– Доктор, а оперировать будете вы? – спросил отец.

– Возможно, но в любом случае я буду присутствовать на операции.

– А от чего это зависит?

– Исключительно от состояния моего здоровья.

Когда отец и сын собрались уходить, Игорь Анатольевич попросил сына задержаться.

– А в чем дело? – встревожился отец.

– Не волнуйтесь! Я должен задать пациенту несколько вопросов.

– А почему нельзя при мне?

– Это вопросы, так сказать, интимного свойства. При вас ваш сын может застесняться.

Молодой человек испуганно взглянул на врача, потом на отца.

– Странно, очень странно, – проворчал отец, но все-таки вышел из кабинета.

– Не волнуйтесь, молодой человек, – не будет никаких интимных вопросов. Просто скажите, вы женаты?

– Нет.

– И девушки постоянной нет.

– Нет… А что?

– Ваш отец слишком плотно вас опекает.

– Ну да… С тех пор как умерла мама…

– Я не имею права вмешиваться в вашу личную жизнь, но постоянно сдерживаемое раздражение – нехороший фактор при больном сердце.

– А что, это заметно? – оживился вдруг молодой человек.

– Да.

– И что же мне делать? Он генерал в отставке, привык командовать…

– Я так и подумал… Знаете, это я не как медик говорю, а как человек. Женитесь!

Молодой человек вдруг просиял.

– И я могу сказать, что это рекомендация врача?

– Можете! – засмеялся Игорь Анатольевич.

– Спасибо! Спасибо вам, доктор! Вот теперь я точно знаю, что попал в хорошие руки!

И парень, совершенно счастливый, вышел из кабинета.

Надо же, –