Ричард налил немного вина в бокал и падал матери, себе взял свой стакан с виски и устроился напротив неё в кресле.

– Так, о каком недоразумении идёт речь? – немного отпив вина, поинтересовалась она.

– Это всё мисс Либерти, – спокойно произнёс Ричард, задумчиво покручивая стакан в руках.

– Мисс Либерти? – удивилась Оливия.

– Да, – он глянул на мать, – моя дорогая невестушка, заставила прислугу обыскать комнату мисс Уилсолн, на предмет кражи её кулона.

– О Господи, что?! – ужаснулась графиня.

– Вот, вот и я удивился, услышав такое, – он размял затылок, словно сильно устал, – А мисс Уилсолн, почему-то решила, что это была моя идея обыска её комнаты, в следствии чего сильно оскорбилась. Я же, в свою очередь, не смог сказать ей, что это её дорогая Эмили обвинила её.

– Это ужасно, – расстроилась Оливия,– А кулон, действительно пропал? – спросила она.

– Не знаю, – он пожал плечами, – Но мне показалось странным, что из множества количества слуг, она выбрала именно мисс Уилсолн.

– Ты прав, – согласилась графиня, – А что говорит сама Эмили?

– Она объяснила всё странным выходным днём мисс Уилсолн.

– И что ты думаешь, по этому поводу? – спросила Оливия.

– По поводу, где она была, я понятия не имею, но то, что она ничего не крала, я уверен.

– Да, не простая ситуация, – она задумалась, – никогда бы не подумала, что мисс Либерти на такое способна.

Вернувшись в комнату, Кэтрин обнаружила там миссис Форест, она распаковывала её вещи. На секунду девушка замерла, затем спокойным голосом проговорила, словно ничего и не было.

– Благодарю миссис Форест, но я бы и сама справилась.

– Мисс Уилсолн, – начала та, – вся эта ситуация, – от волнения она путалась в словах, – я хочу сказать, что господин тут не причём, его даже не было дома. И тут Кэтрин осенило, «Его же действительно не было, он был у Хоксуортов», она задумалась.

– Но кто тогда? – спросила она глядя на служанку

– Это…

– Мэриэн, вот ты где, – перебила её, только что вошедшая Эмили, – а я тебя везде ищу, – и глянула на миссис Форест, – вы можете идти, нам с мисс Уилсолн нужно поговорить.

Явно не довольная, сложившейся ситуацией, служанка направилась к выходу, уверенная что как только представиться возможность, непременно всё расскажет Мэриэн.

Остаток вечера девушки провели вместе болтая о разном, Кэтрин радовалась, что настроение подруги улучшилось, со времени их последней встречи. Поэтому она не стала рассказывать об обыске, дабы не расстраивать подругу.

Затем они вместе придумали причину, по которой мисс Уилсолн не выйдет завтра из своей комнаты, по крайней мере, пока не закончится визит мисс Ронвелл.

Позже, ночью ворочаясь без сна, Кэтрин раз за разом прокручивала в мозгу все события сегодняшнего дня, пытаясь понять, кто бы мог её оклеветать. Но так и не пришла ни к какому результату.

Единственное о чём она старалась не думать, это поцелуй, так как в глубине души Кэтрин сознавала, что если он был ей приятен, значит, она такая же и ни чем не отличается от графа. То, что он бесчестный, не имеющий моральных ценностей человек, в этом не было никаких сомнений.

Тяжело вздохнув Кэтрин в который раз повернулась на бок, а сон всё не приходил. Она села, тяжёлые мысли не давали покоя, «Необходимо отвлечься. Но чем можно занять себя посреди ночи?»

Она прошлась по комнате, несколько минут смотрела в окно, небо ясное, огромная луна завораживала, девушка проследила взглядом, куда падал лунный свет. На глаза попали чернила и перо, «А ведь я, могу отказаться от завтрашнего визита и в письменной форме», – она села и задумалась…

«Приношу свои искренние извинения, так как, несмотря на огромное желание, навестить мою дорогую подругу мисс Либертти, такой возможности пока не предвидеться. Обещаю, в скором времени, всё же воспользоваться, вашим приглашением.

Благодарю за понимание.

Кэтрин Ронвелл.»

Закончила она, своё письмо, прекрасным размашистым почерком. – Да, именно так, – довольная собой, она присыпала письмо пудрой, приподняла лист и сдула её, пудра распылилась и плавно, танцуя в свете луны, медленно опускалась на землю. Несколько секунд Кэтрин любовалась пылинками в свете луны, сложила и запечатала конверт, осталось дело за печатью. Девушка поднялась, «удивительно, что после сегодняшнего обыска она осталась не замеченной», она открыла шкатулку, в которой покоилась «печать перстень», только ещё и в баночке из-под лавандового масла. Не зря она в своё время перестраховалась, спрятав печать.

Вот и всё, воск растоплен, печать там, где ей и следует быть. Стал вопрос, как доставить письмо графу, не может же она, просто положить его на комод, «Хотя, это было бы здорова», подумала девушка. Заодно написала несколько строк брату, так же запечатала и посмотрела на часы. Слуги уже проснулись, значит нужно собираться.

Приблизительно через полчаса, Кэтрин вышла из комнаты и отправилась в конюшни, в надежде, что сможет уговорить лакея отвезти её в город, не бесплатно конечно. Она и сама могла управлять повозкой но, во-первых это выглядело бы странно, а во-вторых разница всё же существовала, что ездить у себя на острове, а что в таком городе. Не хотелось бы застрять на какой-нибудь улице, и думай потом, как добраться, и всё объяснить его сиятельству. Поэтому решено, «вооружившись» звонкими монетами девушка держала свой путь в конюшни…

Ещё через час, Кэтрин была практически на Мойн-стрит. Оставив экипаж в переулке, она направилась в лавку, где для неё есть определённый заказ, очки с обычными стёклами. Ей до жути надоело быть «слепым, неуклюжим кротом» поэтому, как только, она оказалась в Ронвелл-холле, первое что сделала, это отправила прислугу, сделать на имя леди Кэтрин Ронвелл, очень важный заказ. Очки оказались просто чудесными, как только Кэтрин их примеряла, настроение улучшилось. Больше никаких натыканий на стену и предметы мебели, больше не придётся изворачиваться, чтобы подглядеть. Старые очки можно было выбросить, но Кэтрин не решалась, они всё-таки сыграли свою определённую роль. Решив оставить их на память, девушка отложила их в сумку. Затем, она заплатила мальчишке, разносчику газет, за доставку писем по двум адресам.

Все дела завершены, и Кэтрин медленно побрела по дорожке к оставленному экипажу, завернув за угол, девушка остолбенела, не обнаружив там его. Вернее сказать она обнаружила, полное его отсутствие.

– Я взял на себя смелость, отправить ваш экипаж.

Кэтрин обернулась и мысленно застонала. У стены, засунув руки в карманы брюк, стоял никто иной, а сам граф Ливингстон. Сменив растерянность на невозмутимость, оглядев Ричарда с головы до ног, Кэтрин с деловым видом поправила очки. Теперь-то она всё прекрасно видит и от неё не ускользнул тот факт, что выглядит граф «немного помятым», а легкая небритость свидетельствует, что и эту ночь его сиятельство, провёл вне стен дома.