«Я думаю, что если мы сможем успешно интегрироваться с искусственным интеллектом, улучшив нейронную связь между корой головного мозга и цифровым расширением себя (которое уже существует, только имеет проблему пропускной способности), мы станем симбионтом искусственного интеллекта. Если это распространится и каждый сможет иметь свой доступ, проблема осуществления контроля, считайте, решена. Не нужно будет беспокоиться о каком-то злом диктаторе искусственного интеллекта, потому что мы все станем коллективным искусственным интеллектом»[188].

«Сила искусственного интеллекта должна быть широко распространена, чтобы не было никого, обладающего сверхинтеллектом в миллион раз мощнее, чем все остальное. Если сила синтетического разума будет распространена до такой степени, что станет консолидирована с волей отдельных людей наподобие личного агента, то любая попытка сделать что-то ужасное нейтрализуется коллективной волей других членов общества. Но если существует один искусственный интеллект, в миллион раз превосходящий все прочее, достичь этого нет шансов»[189].

SpaceX готовится к следующему шагу в экспансии на космическом рынке.

«Для рынка спутников мы хотим сделать то, что мы сделали для ракет.

Большинство спутников – это довольно примитивные устройства. На первый взгляд, спутниковые технологии выглядят передовыми. Но при создании больших спутников, особенно геостационарных, нужно использовать нечто, уже зарекомендовавшее себя в авиации или в космических полетах. Это вовсе не должна быть новая технология. Для разработки и создания такого устройства, очевидно, нужно время, а значит, когда спутник выйдет на орбиту, в нем уже будет старая технология, которой, по крайней мере, лет пять – десять. А если мы говорим о геостационарных спутниках, которые должны работать в течение пятнадцати лет, то в конце их эксплуатации технологии, с применением которых они были созданы, насчитают четверть века. С точки зрения развития электроники, это – антиквариат. Но люди, которые используют стратегию а-ля Battlestar Galactica и загружают все в одно гигантское устройство, боятся, что если одна эта штука не получится, то весь их бизнес рухнет, и поэтому придерживаются старых проверенных технологий. А можно было бы использовать более мелкие спутники, которые будут чаще запускаться на орбиту, используя при этом новейшие технологии, в том числе самые передовые и только-только разработанные. Часто запуская и часто тестируя, мы могли бы иметь в космосе технику, в среднем на десять, а в некоторых случаях – и на двадцать лет более прогрессивную»[190].

«Спутники составляют примерно такую же (а может, и бо́льшую) стоимость всей деятельности по освоению космоса, что и ракеты. Достаточно часто сателлиты намного дороже их ракеты-носителя. И для того чтобы произвести революцию в космической отрасли, мы должны заниматься как ракетами, так и спутниками. Мы начнем с создания собственной системы, но одни и те же спутниковая платформа и технология могут быть использованы для наук о Земле и наук о космосе, равно как и для других возможных целей.

Мы сосредоточены на создании глобальной коммуникационной системы. Это – амбициозное начинание. Речь идет о том, что в длительной перспективе станет созданием интернета в космосе. Наша цель – перенять бо́льшую часть глобального интернет-трафика и около десяти процентов локального клиентского и бизнес-трафика в сети»[191].

«Долгосрочная цель – создать глобальную коммуникационную систему, которая позволит иметь высокопропускное беспрепятственное соединение в любой точке мира и обеспечит сетевое взаимодействие через спутники, улучшающее глобальный интернет. Стоит заметить, что через космос можно проложить более короткий путь, а фотоны могут двигаться быстрее. В зависимости от материала, используемого при изготовлении оптического волокна, в вакууме они могут двигаться примерно на сорок – пятьдесят процентов быстрее, чем в нем самом. Кроме того, оптоволоконные кабели бегут, огибая береговые линии континентов, они проходят через множество маршрутизаторов, ретрансляторов и т. д.»[192].

«Этот проект даст людям дополнительные возможности как в развитых странах, так и в более бедных, где даже нет электричества или доступа к проводному интернету. Он станет реальной поддержкой для людей в менее развитых регионах и расширением возможностей для жителей более богатых стран. Это обязательная, но очень трудная техническая задача. Поэтому для ее решения нам нужны лучшие в мире инженеры»[193].

Есть ли еще какие-нибудь направления развития космической промышленности?

«Я не сторонник концепции космического лифта. Когда кто-то вспоминает об этом, у меня возникают ассоциации с моим детством, с книгой “Чарли и шоколадная фабрика”. Проблема с космическим лифтом состоит в том, что для начала надо вывести на орбиту линию из углеродной нанотрубки длиной от сорока до шестидесяти тысяч миль. Насколько мне известно, до сих пор еще никто не построил из углеродных нанотрубок даже тридцатисантиметровой подножки. А значит, создание чего-то, что будет иметь длину в сорок тысяч миль, – это приличный шаг вперед. Есть, конечно, и другие задачи: такая конструкция определенно будет прекрасно собирать космический мусор, обладая при этом высокой ударной силой. И если вы доберетесь до конца лифта, вам придется что-то делать, иначе она выбросит вас в космос. Так что ракеты нужны в любом случае, а чем на самом деле может стать космический лифт – это более дешевым средством вывода ракетного топлива на орбиту. Теперь здесь не над чем работать, это просто далеко идущая оптимизация»[194].

Один из самых интересных будущих проектов Маска – планы развития транспорта, особенно в городах.

«Я фанат тоннелей – они недооценены! Основная проблема городов – то, что мы строим их в трех измерениях. У нас полно высоких зданий со многими людьми на каждом этаже. Но у дорог только два измерения. Это никуда не годится. Пробки гарантированы. А дороги тоже могут быть трехмерными, если использовать тоннели. Можно построить множество пересекающихся тоннелей, отделенных друг от друга несколькими метрами по вертикали, и таким образом полностью избавиться от проблем с коммуникацией. Насколько я знаю, в Гонконге уже строят такие подземные магистрали. Меня это очень радует – вот настоящее решение большинства проблем с движением в больших городах»[195].

«Мы пытаемся вырыть яму под Лос-Анджелесом. Предполагается, что это начало трехмерной сети туннелей, которая уменьшит проблему заторов