Нэнси подняла на него глаза:

– Давай попробуем еще раз, я тебя умоляю.

Джастин в растерянности посмотрел вокруг, как будто кто-то из присутствующих мог подсказать ему что делать. И тут…

Он увидел Патрика. Тот сидел неподалеку, улыбающийся, уверенный в себе. Держал бокал с вином и увлеченно рассказывал что-то своей спутнице. Подождите-ка… Да это же Линда!

Шеридан, увидев, что друг смотрит на него, приветственно махнул рукой. Тот по инерции сделал то же самое. Он даже забыл на секунду, что рядом сидит Нэнси, что она расстроена и плачет. Все его мысли вертелись вокруг одного – Патрик в ресторане с женщиной, которую он, Джастин, любит.

– Кого ты там увидел? – спросила Линда, заметив приветственный жест.

– Нашего общего знакомого, – как бы между прочим ответил Патрик.

Все шло как надо. Лучше и представить нельзя. Он долил вино в бокалы, делая вид, что не происходит ничего особенного.

– Общего знакомого, – эхом повторила Линда.

И вдруг поняла. Он говорит о Джастине. Он здесь.

Может быть, оборачиваться было неприлично, но молодая женщина не смогла удержаться. Она хотела увидеть того, о ком постоянно думала вот уже несколько дней…

Они встретились взглядами.

Это было как в кино, когда идет замедленная съемка. Секунды растянулись в годы, воздух стал вязким, а голоса окружающих стихли в одно мгновение. Реальность расплылась, словно свежий акварельный рисунок, залитый водой.

Ничего, что они сидели далеко друг от друга. Их взгляды говорили сами за себя.

Я люблю тебя, кричали голубые глаза Джастина.

Жаль, что все так… – с грустью отвечали им карие глаза Линды.

Нам нужно объясниться! – умолял он.

К сожалению, мы встретились слишком поздно, печалилась она.

Немой диалог двух влюбленных, которым не суждено быть вместе…

– Все в порядке? – донесся до Линды голос Патрика.

Она моргнула, обрывая невидимую нить, связывающую ее с Джастином. И увидела, что он не один.

Рядом с ним сидела красивая брюнетка с фарфоровой кожей…

– Это Нэнси? Его невеста? – спросила Линда своего спутника.

– Да. Если хочешь, пригласим их за наш столик. Поужинаем вместе.

Нет, вдруг испугалась Линда. Только не это!

А потом, побоявшись, что мужчина угадает ее мысли, добавила:

– Давай лучше побудем вдвоем.

– Конечно, нет проблем, – кивнул Патрик.

И он накрыл своей ладонью руку Линды, лежащую на столе. Пальцы той слегка дрогнули…

Они сидят как влюбленная пара, с отчаянием подумал Джастин. Его сердце разрывалось на части. Раньше он думал, что это просто красивое выражение из любовных романов, но теперь осознал, что такое действительно возможно. И это было нестерпимо больно.

Нэнси подняла на него глаза:

– Неужели ты не дашь мне шанса? – спросила она дрожащим голосом.

Он молчал. И смотрел, как Линда и Патрик беседуют о чем-то. Пьют вино. И их руки соприкасаются.

– Я не знаю, что сказать тебе, – отозвался Джастин, мало понимая, что говорит. С таким же успехом он мог бы декламировать сейчас таблицу умножения.

Улучив момент, к столику все же подошел официант. Спустя две минуты Нэнси без особого аппетита ела салат, поглядывала на бывшего жениха. Тот задумчиво уставился в чашку с кофе, словно надеясь найти в ней ответы на свои вопросы.

Их руки соприкасались, размышлял он. И это отнюдь не дружеское рукопожатие. Они – пара.

Ну а что тут такого, пытался найти разум объяснение всему. Она молода и красива, он богат и свободен. Почему у них не может быть романа?

Да потому что я люблю ее, колотилось сердце. Люблю с первой минуты, как увидел. И с каждой секундой это чувство все сильнее и сильнее! Когда-нибудь оно поглотит меня целиком, и я сойду с ума. Если не добьюсь взаимности.

Перестань, снова возразил разум. Ты же сам видишь, она с Патриком. Это ее выбор. Выбор Королевы. А ты, заметь, сидишь не один. А поскольку Линда в курсе, что ты был помолвлен, то сейчас, сопоставив факты, наверняка догадается, кто есть кто.

– Милый, ты так напряжен сейчас, – перебил его мысли голос Нэнси. – Все в порядке? Может быть, хочешь уйти?

Джастин поднял на нее глаза, возвращаясь в реальность. Действительно, какой смысл здесь сидеть? Это похоже на пытку. Знать, что Линда рядом, но не сметь подойти к ней.

– А как скоро состоится свадьба Джастина? – словно между делом поинтересовалась Линда, помешивая ложечкой зеленый чай, чтобы тот поскорее остыл.

– Думаю, что уже недолго осталось, – отозвался Патрик.

Со стороны могло показаться, что за их столиком царит гармония. Внешне так оно и было. Но если бы кто-то смог заглянуть в души этих людей, то понял бы, что улыбки на их лицах – не более чем маска.

Патрик праздновал победу. Не окончательную, конечно, поскольку Линда пока не принадлежит ему. Но все же главный соперник – Джастин – был устранен. Дальше – проще. Рестораны, подарки, цветы. Не пройдет и месяца, как молодая женщина сама упадет к нему в объятия. Не было пока никого, кто бы устоял перед его обаянием.

Любил ли он ее? Он и сам не мог ответить на этот вопрос. Чувствовал влечение – да. Ревновал к другу – да. Хотел выиграть пари – да. Но любить…

Хотя кто знает, прагматично рассуждал Патрик. Может быть, все сложится так, что Линда станет моей женой. А почему бы и нет? Сейчас модно разрушать стереотипы и жениться на красотках не своего круга.

Он рассказывал какую-то забавную историю, а его спутница улыбалась. Правда, слышала ли она то, что он говорил? Ведь ее мысли были прикованы к мужчине, сидевшему за одним из соседних столиков.

Нэнси… Такая красивая, думала она. Изящная, утонченная. Да, правильно, такая невеста и нужна Джастину. Но почему так болит душа? Нужно забыть о нем, не думать. Это ничем хорошим не закончится.

Но вместо того чтобы выбросить ненужные мысли из головы, она вдруг вновь оглянулась на Джастина.

Пара встала из-за стола, собираясь уходить.

Линда повернулась назад и виновато посмотрела на Патрика. Все-таки это было невежливо по отношению к нему – так вот оборачиваться. Но тот вовсе не обиделся. Наоборот, увидев, что его знакомые покидают ресторан, сказал ей, вставая со стула:

– Извини, я провожу их, нужно сказать пару слов. Посидишь минутку одна?

Она кивнула. А оставшись в одиночестве, почувствовала, как новая волна печали накатывает на нее. Очень захотелось домой. Упасть на кровать, укрыться с головой одеялом и рыдать в подушку несколько часов подряд. А потом уснуть с надеждой, что утром станет хоть немного легче.