Коул отвел глаза.

— Людям свойственно меняться. Причем нередко они осуждают других именно за те недостатки, которыми страдают сами.

— Вероятно, в суде ты имеешь большой успех, — с иронией заметила Глэдис.

— Давай без фокусов. Если ты крутишь роман с Дереком…

— Не кручу и никогда не крутила, — устало проговорила она. — И ты скоро узнаешь почему.

Лицо Коула исказила горькая гримаса.

— Посмотрим, — буркнул он.

В этот момент послышался звонок в дверь.

Глэдис неторопливо поднялась с ковра и пошла открывать. Горящий взор Коула преследовал ее.

— Ты поверишь мне, обязательно поверишь, Коул, — мягко, но твердо заявила она и слегка улыбнулась, представив себе перемену, которая произойдет в их отношениях, когда его подозрения развеются и он узнает ее по-настоящему.

Вдруг Коул встал с дивана, быстро догнал Глэдис, притянул к себе и заглянул в лицо, а потом крепко поцеловал ее в губы.

Снова раздался звонок. Коул стремительно отпрянул, и Глэдис нетвердым шагом двинулась к входной двери.

— Что случилось? — шепотом спросил Дерек. — Если ты хочешь соблазнить Коула и заставить его потакать своим желаниям, то тебе лучше оставаться с ним наедине, а не приглашать гостей!

Глэдис поспешно наклонилась, скрывая свое горящее румянцем лицо, и подхватила на руки четырехлетнюю Сандру.

— Я хотела передать тебе список заказов на завтра и подумала, что это подходящий случай представить тебя и твою семью Коулу, — сказала она смущенно.

— А, верно. Ну, мы долго не задержимся, — вступила в разговор Карен.

— Что ты имеешь в виду? — неуверенно спросила Глэдис.

Подруга обняла ее за плечи.

— Дорогая, я отлично понимаю, почему пылает твое лицо и сияют глаза.

— Почему? — Дерек был заинтригован.

Карен весело рассмеялась.

— Ох уж эти мужчины! Почему до них все так долго доходит?

— Что доходит? — не отставал Дерек.

Она склонилась к нему и шепнула на ухо:

— Глэдис влюбилась в Коула!

Неужели это так заметно? — ужаснулась та.

Подойдя к гостиной, она на пороге столкнулась с Коулом. Неужели он тоже слышал слова Карен? На его лице была дежурная улыбка, но он тяжело дышал.

Гости сдержанно поздоровались, и вскоре, убедившись, что в гостиной завязалась вежливая беседа, Глэдис улучила момент и вышла, чтобы приготовить детям питье.

Когда она вернулась, Коул расспрашивал Карен о ее детях. С Дереком он не разговаривал.

Глэдис, у которой от волнения дрожали колени, присела на краешек дивана.

Коул ответил на вопросы о себе, и разговор затих.

— Дерек, может быть, ты почитаешь детям любимую сказку Сандры? — в панике предложила Глэдис.

— Ну, не здесь, — запротестовал тот. — Кому это интересно…

— Пожалуйста, — неожиданно вмешался Коул, — почитайте своему ребенку.

Повисла тягостная тишина.

— Давай, — взмолилась Глэдис, понимая, что должна срочно что-то предпринять, чтобы поколебать упорствующего в своем предубеждении Коула.

— Ладно, — добродушно отозвался Дерек.

Он уселся в кресло и открыл книгу.

Тотчас все семейство — Карен, Сандра и маленький Бобби — уселось на ковер и с обожанием уставилось на Дерека. Их поведение не оставляло сомнений в том, что это традиция, которую все с удовольствием соблюдают.

Глэдис взяла сонного Шона на руки, устроилась на диване поудобнее и расслабилась. Наконец-то Коул все поймет, решила она.

Дерек не просто читал, но еще и забавно изображал всех персонажей сказки: рычал, жестикулировал, пищал и покрякивал. То и дело он прерывал чтение, чтобы погладить Карен по плечу или чмокнуть кого-нибудь из детишек в румяную щечку. Причем все это происходило так естественно и органично, что любому стало бы ясно — в этой семье царят согласие и любовь.

Глэдис сияла.

Милый Дерек! — думала она. Ну, кто теперь усомнится, что он преданный муж и отец?!

Однако к ее радости примешивалась толика печали. Она всю жизнь мечтала иметь такую же семью…

Глаза ее увлажнились, и она искоса взглянула на Коула.

На его лице отражалось… потрясение? Да нет, скорее, страдание.

— Коул! — встревоженно шепнула Глэдис.

Он вздрогнул, и выражение его лица так быстро сменилось на отрешенно-безразличное, что она даже засомневалась: а не показалось ли ей, что он расстроен?

С этого момента и до конца визита семейства Дерека Коул только односложно отвечал на вопросы.

Он проводил гостей и, не сказав ни слова, вышел в сад.

Глэдис была просто раздавлена. Ее план провалился.

— Ну, что ты за человек, Коул Лиммерикс! — пробормотала она с досадой. — На всем белом свете нет никого упрямее тебя!

Она надеялась, что он сменит гнев на милость, попросит у нее прощение, признает, что она всего лишь обычный человек, а не какая-нибудь роковая женщина, сошедшая со страниц бульварных газет… Она бы улыбнулась, он бы понемногу оттаял, а потом они поцеловались бы…

Но этого больше не будет! — с грустью сказала себе Глэдис. Сердце у тебя будет болеть, но ты должна запретить себе надеяться.

И все же ее не покидало твердое убеждение, что они с Коулом созданы друг для друга. Ему просто нужно дать время, убеждала себя она, и однажды он прозреет.

Выкупав Шона, и, как обычно, трижды прочитав вслух его любимую сказку, Глэдис уложила сына в постель и начала готовить ужин, но успокоиться так и не могла. Вздрагивая от каждого звука, она то и дело бросалась к окну. Коул все не возвращался.

Глэдис нервничала, как девушка перед первым свиданием. Поймав свое отражение в зеркале, она заметила, что и вид у нее соответствующий.

Давненько ты не надевала вечернего платья! — усмехнулась она, но решила не задумываться, почему это случилось сегодня. Нет ничего странного в том, что ей захотелось выглядеть прилично.

Ее взгляд снова скользнул к зеркалу. Густые черные локоны обрамляли взволнованное лицо с огромными черными глазами и волнами падали на плечи.

Глэдис не могла не признать, что выглядит привлекательной. Поэтому Карен и пришла к такому выводу, догадалась она.

Да, друзья оценили ее внешность. Только вот что думает по этому поводу Коул? Возможно, тут и кроется причина его поспешного исчезновения? Он мог решить, что она намерена соблазнить его…

Снова беспокойно взглянув на часы, Глэдис поняла, что паб давно закрылся. Она выглянула в окно.