ёб твою мать, извинись ты перед ним! Вы понимаете, что вы сейчас можете сделать то, о чем будете жалеть до конца своих дней?!

–Похуй, – в один голос сказали Роман и Наум, смотря друг на друга.

Палец медленно, но верно давил на курок, приближая выстрел. Еще несколько секунд и прогремит выстрел. Вдруг, Наум убрал пистолет от челюсти.

–Живи, но ты еще ответишь за слова, – тихо сказал Славич, отходя от Романа.

Антон вытер пот со лба. Страшное осталось позади.

–Я ж говорил, «угрожалка» не доросла. Как дорастет, подходи, обсудим, – кинул Роман в спину уходящему.

–Сукин сын, я тебе дал шанс, – прошептал Наум, оборачиваясь.

Антон, Борис и Диана увидели то, чего боялись. Рука Наума поднимала «Ярыгин», как в замедленной съемке. Неспешно, с толком, с расстановкой, с пониманием, что отступать дальше некуда. Доку был дан шанс остаться невредимым, даже не избитым. Но он решил им не пользоваться. Пришла пора проучить самодовольного, уверенного в себе взрослого человека.

Выстрел.

Пуля, словно нехотя, медленно приближалась ко лбу Романа. Лицо последнего не успевало даже меняться. Все та же ехидная улыбка, взгляд, полный уверенности в своей победе. С этой застывшей эмоцией на лице тело Романа громко ударилось о пол. Кровь изо лба брызнула и попала на светлый диван. Другая часть попала на одежду Дианы, которая, несмотря на все условия, была чистой. Рот Романа издал последний выдох.

Наум побелел еще сильнее, насколько позволял организм. До него дошло, что он сделал. Пистолет с грохотом упал на пол, вслед за телом убитого товарища.

Первым к телу бросился Антон. Он не верил в то, что произошло. Он надеялся, что проснется в холодном поту ночью и осознает, что это был просто страшный сон, а парни спят в соседних комнатах и готовятся к трудным дням.

Борис подбежал следующим, только уже к Науму, который сел, опираясь на дверной косяк, и закрыл лицо руками. Диана осталась стоять без движения, закрыв лишь руками рот.

–Рома! Роман! Блять, да что такое?! Сука, сука, сука! Рома, очнись, родной, прошу! Рома! – кричал Антон, обнимая тело мертвого товарища. Из его глаз капали слезы. Огромные капли с периодичностью стукались о тактическую куртку.

Борис пытался убрать руки Наума, чтобы посмотреть на его лицо. Он боялся, как бы последний что-то с собой не сделал после такого.

–Ты чем, блять, думал, придурок?! Ты понимаешь, что ты убил его?! У него жена, дети! Ты оставил их без отца, Наум, блять! Ты сделал их своими клонами наполовину, ты осознаешь?! – продолжал кричать Антон.

Наум сидел без движения. По его белым щекам текли слезы, а руки, закрывающие глаза, тряслись.

–П…парни, я…я не хотел, про…простите, – заикаясь, выдавил он.

–Наум…Наум, послушай, ты совершил ошибку, давай сейчас успокоимся, хорошо? – сказал Борис, убирая руки от глаз Славича.

Тот кивнул, после чего резко схватил пистолет и, если бы не своевременная реакция Бориса, квартира пополнилась бы еще одним трупом. Никто не мог поверить в то, что случилось. Антон просто хотел проснутся, ему хотелось просто проснутся мокрым под одеялом, но с живым Романом в соседней комнате, хоть он и понимал, что это не сон. Спустя столько лет погибает важный член группы. Даже не на задании.

Остаток дня группа провела в сборах – задерживаться в доме точно нельзя было. Диана сидела с Наумом, который не произносил ни слова. Труп Романа так и лежал, только его прикрыли черной наволочкой.

–Тох, тебе не кажется, что Наум был очень странным? Ну, во время конфликта, – спросил Борис у Антона.

–Да, тоже заметил. Я не верю, чтобы Наум, просто из-за слов Ромы, убил бы его. Я думаю, это влияние спрутов. Как говорил наш покойный: «У кого-то большая чувствительность, у кого-то меньшая». Видимо, у Наума сильнейшая чувствительность, – ответил Борису Антон, – Ладно, брать надо нашего бойца и топать дальше.

Двоица пошла в соседнюю комнату, где сидела Диана с Наумом. Подходя к двери, они услышали странные звуки, похожие на всхлипывания. Бойцы переглянулись, еле сдерживая смех, и отошли подальше от двери.

–Я надеюсь, эта парочка не будет трахаться весь день, а то в ночь чапать не охота, – прошептал улыбающийся Антон, понимая, что теперь у него непаханое поле для шуток.

–Да, я тоже надеюсь. А то парень то рассказывал, сколько он может трахаться. Как бы член не отвалился, – ответил Борис, тихо смеясь.

Спустя несколько десятков минут дверь в комнату открылась. Оттуда вышел красный Наум, правда, полностью одетый. За ним вышла Диана, у которой на щеках был румянец, а под глазами были следы от потёкшей туши.

–Диан, ты чего заплаканная? Ты что-то грустное рассказывала? – с наигранной серьезностью спросил Антон, а Борис поспешил прикрыть рот рукой.

–Да, рассказывала, как жила до этого, накатило, – ответила Диана.

Антон с Борей уже не смогли сдержаться. Их будто прорвало и изо рта полился поток смеха. Давно у них такого не было. Диана поняла, что соврала неубедительно и покраснела.

–Парни, ну да, трахались мы, но вы что, не люди? Не понимаете, какого это, когда долго партнера нет? – сказал Наум и, заметив, как у Антона начало меняться лицо, поспешил добавить, – Тох, прости, тебя не касается.

–Ладно, надо двигать, – сказал Марков, поднимаясь и протягивая руку Диане, – Хозяйка, спасибо за все, что для нас делала. В частности, для Наума. Но, тебя, я думаю, он поблагодарил.

Славич цыкнул и жестом показал Антону и Борису выйти на улицу. Боря тоже попрощался с Дианой и вышел на улицу.

–Может, пойдешь с нами? Место в группе тебе точно найдется – спросил Наум, беря девушку за руку.

–Наум, прости, но нет. Я должна остаться здесь. Теперь это – мой дом, – ответила девушка и слезинка скатилась по ее лицу.

–Я приду за тобой однажды, обещаю. Но, не факт, что живым. У меня перед глазами лицо Ромы. Момент, как я его убиваю, – начал Наум, – Я ведь даже не хотел. Как-будто что-то внутри меня приказало сделать это. Я начинаю сходить с ума. Только секс помог немного выйти из этого состояния.

Девушка улыбнулась.

–Я рада, что смогла хоть как-то помочь. Ты, правда, прекрасный мужчина, но, увы, нам придется остаться каждый в своем мире. Я очень надеюсь, что вы отыщете дорогу домой.

–Спасибо тебе, принцесса, – сказал Наум, целуя свою возлюбленную.

Этот поцелуй, как казалось Славичу, длился вечно. Ее нежные губы, касания ладоней о его небритое лицо. Стук в окно прервал этот прекрасный момент. Наум обернулся и увидел Антона,