Похоже, шутка пришлась эльфу по душе, и он ещё некоторое время ухмылялся и покачивал головой, пробуя её на зуб. Впрочем, лично я ничего особо забавного в ней не видел, более того, как-то не верилось мне, что никто и никогда не приводил подобных вполне очевидных аналогий, а потому прервал затянувшееся веселье:

– Ну? Так что там с нормальными названиями? Есть они у них или нет?

– В общем-то, нет. Понимаешь ли, какое дело. Лет триста назад, незадолго до моего рождения, распалась Великая Империя Восходов и Закатов, огромное эльфийское государство, в которое входили не только нынешняя Тримлибьет – страна детей Эльматэрацу, но и земли Королевства Серентия, Республики Умбрия и Пакта Свободных Баронств…

– Ты мне конкретику давай, – оборвал я явно пустившегося в долгий сказ Гуэня. – Я про эти ваши Америки, Нумибии и прочие Гондурасы ещё успею наслушаться. С чего это ваше Королевство косит под набор детской акварельки?

– Акваре… а, не важно. Если говорить короче, внешние недруги устроили народные волнения в вассальных землях людей, входивших в Империю, переросшие в полноценное восстание. Наши доблестные старцы жидко обделались и укрылись в Закрытой Стране – Тримлибьете, даже не попытавшись навести в государстве порядок. Отдельные земли начали объявлять о своей независимости, а Серентия так и вовсе, с подачи прикормленного монарха, объявила о своём вхождении в Островную Империю.

– Гуэнь, тебя ж за ногу! – почти прорычал я, чувствуя, что без полного курса по географии и политической истории этого мира на вопрос мне так и не ответят.

– Цвета герцогств пошли от нарукавных повязок отрядов мятежников, свергнувших предыдущую династию и прогнавших из страны островитян. Лидеры белых, пурпурных, алых, оранжевых, жёлтых, зелёных, голубых, синих, фиолетовых и чёрных, захватив власть в государстве, поделили его между собой. Восемь из них стали полноправными герцогами. Белые, как предводители, взяв титул «Солнце», сели на трон, а безземельные пурпурные получили пост Канцлера и являются второй по значимости семьёй в Королевстве.

– Тьфу ты, – сплюнул я в сердцах, проклиная эльфа, не способного односложно ответить на элементарный вопрос. – Прямо «Герои Меча и Магии» какие-то. Что? Трудно было сказать, что земли названы в честь цветов выигравших «персов»…

– Э… – эльф, похоже, слегка завис.

– И что в итоге мне с этой картой делать?

– …А? Да, собственно, ничего особенного. Носи с собой, она что-то вроде разрешающего документа на определённые виды работ. Спросят – показывай. Но только не святошам и магам. Подделка как-никак.

Тем временем телега медленно, но верно приближалась к расщелине. Монструозная корова, не чувствуя вожжей, брела, сонно переставляя ноги. Убрав карточку в один из отвисших карманов трофейного халата, я вновь по привычке стегнул химеру. Ремни рванули кольца, продетые в чувствительные «скобы», особые петельки плоти, расположенные у животного прямо за челюстным углом. Бедный гобик, не приученный к такому варварскому обращению, взревел, выпучил глазищи и припустил вперёд, отчаянно семеня коротенькими лапками.

Лес резко закончился, как и накатанная дорога. Колёса гулко застучали по крупным растрескавшимся камням, фургон закачался, а мы с эльфом запрыгали на жёсткой скамейке.

– Давай дальше я сам, – сказал эльф, забирая у меня управление мутантом и тут же притормаживая разогнавшуюся животинку.

– В любом случае твоя очередь, – ответил я, разглядывая открывшуюся мне картину.

А посмотреть было на что. Часть горы, непосредственно перед въездом в расщелину, была удалена и представляла собой огромную подкову с отвесными стенами, усеянными многочисленными башенками и бойницами, как будто вплавленными в её поверхность. Более того, всё внутреннее пространство подковы было усеяно массивными шестигранными колоннами и тумбами разной высоты, на вершинах которых стояли массивные жаровни.

Сам проход оказался метров сто в ширину, и даже отсюда, от своего въезда давил на психику, заставляя восхищаться величием существ, способных рассечь насквозь горную гряду и возвести такую вот, захватывающую дух красоту. Он казался бесконечным, угрюмым и величественным, а о его рукотворном происхождении говорили не только абсолютно отвесные, тщательно обработанные стены, покрытые какими-то уже давно не читаемыми барельефами и уходящие к самым вершинам, но и массивные шестиугольные пилоны, обрамляющие въезд.

– Впечатляет? – спросил эльф, вздёрнув уголок рта в кривоватой ухмылке. – И не подумать, что подобное могли отгрохать дикие коротышки.

– Угу. Это и есть «Катай Дайкон»? – спросил я.

– Коттай Дунсон. Не… Это всего лишь «ворота» в так и не свершившееся третье дворфийское царство. Защитный амфитеатр. Так – первая линия обороны от гноллов, живших когда-то в пустынях по эту сторону гор. Сам замок находится в центре перевала и отсюда не виден.

– Гноллов? Человекоподобных гиен? – блеснул я знаниями фэнтезийного бестиария.

– Может, и были там гиены. Не знаю. Гноллами у нас называют зверолюдей, коренных жителей этих земель. Дед, который застал закат их расы, говаривал, что странная это была порода. Частично разумная, а частично нет. Вроде как у них в одном и том же выводке могли уродиться и хозяин, и его верный пёс. А безмозглая животина, даже отдалённо не напоминающая гуманоида, вполне могла родить гения, отличающегося от нас с тобой лишь формой ушей да хвостом.

– И что с ними случилось?

– Выродились, – коротко ответил Гуэнь, а затем после секундного молчания добавил: – Вроде как дворфы к этому руку приложили. Дед рассказывал, что когда-то, когда дети Эльматэрацу только пришли в этот мир, гноллы были великой цивилизацией, да и сами они были красивы. В общем, не чета людям.

Он бросил на меня быстрый взгляд и поправился, а я в свою очередь сделал для себя очередную заметочку про довольно-таки расистские взгляды моего спутника. Впрочем, наверное, в мире, где взаимно существуют столь разные разумные виды – это неизбежно.

– …местным людям. Но потихоньку разум стал покидать гноллов. Всё чаще стали рождаться безмозглые животные, а затем с юга пришли предки людей Святой Земли и Земли Знаний и просто уничтожили их последние стаи.

– А это что за колонны? – спросил я, глядя, как эльф объезжает один из монолитов с жаровней.

– Защитные огни. Их дворфы ночью включали, чтобы отслеживать гноллов. Сами-то коротышки хоть и ютятся в подземельях, видят во тьме не лучше людей. А потом просто расстреливали со стены.

– А эта застава всё ещё действует? – спросил я, силясь разглядеть в полумраке бойниц укрывшихся там воинов.

– Не… Лех говорил, что внутренние переходы частично обвалились. Да и опасно там. В защитный амфитеатр ведёт многокилометровый ход. Узкий лаз с низким потолком в толще камня. И никак по-другому в этот комплекс не попасть.

– Странно, – нахмурился я, отметив заодно вполне нормальное польское имя. – Укрепление-то будь здоров!