На следующий день после нашего кинообеда мы проводили Полину в аэропорт. Я осталась дома с Юлианной. Она показывала мне свою коллекцию единорогов, мы посмотрели с ней мультфильм про этих волшебных существ, а в выходные всем оставшимся составом ездили в парк аттракционов. В глубине души я надеялась, что Саша объявится, но он так и не пришел.

И вот сейчас я лежала на диване и читала книгу из маминой библиотеки. Не сказать, что интересную, но время скоротать можно было.

До четырёх часов я по будням одна дома. Было бы здорово с кем-то познакомиться, чтобы хотя бы иметь возможность выйти из дома. Но разве меня кто-то силой удерживает дома?

Я резко закрыла книгу, даже не позаботившись о закладке. Я знала, что вряд ли снова ее возьму в руки. Надо же! Почему я раньше об этом не подумала? В моем телефоне навигатор, карты, в конце концов я в любой момент могу позвонить маме, скинуть локацию, и она меня заберёт. Не буду же я сидеть каждый день одна дома, потому что у всех вокруг есть жизнь.

Я предвкушала, как наконец-то выйду из заточения, погуляю в каком-то парке, пообедаю в красивом месте. Я, кстати, свое обещание сдержала. Каждый день я на обед съедала овощной салат. И никаких угрызений совести. Конечно, хотелось бы, чтобы он узнал об этом, ведь не зря спорили. Но я в глубине души была немного обижена на него. Почему он молча уехал? Даже не сказал, что надолго?

Какие же это глупости! По сути, почему он вообще должен был рассказать мне о своих планах? Кто я ему? Упавшая с неба сводная сестра.

— Все, выкинь все это из головы, — приказала я себе. — Ты идешь наслаждаться солнцем, морем и городом!

Я неспешно приняла душ, помыла голову, даже намазалась защитным кремом. Солнце хоть и не сильное, но опасное. Я ещё минут десять потратила на выбор платья. В итоге остановилась на желтом с белыми цветочками. Я люблю яркую одежду, стараюсь особенно летом носить разного цвета шмотки. У нас вечная борьба с Лизой. Подруга постоянно одевается в черное, серое, изредка в белое. Я всегда как яркое пятно рядом.

На ноги я обула как обычно свои белые кеды. Идеальная обувь — сочетается с любой одеждой, при этом ещё и удобно.

Слегка накрасилась, расчесала волосы, выпрямив у лица. Кератин начинает смываться не вовремя, совсем скоро я снова буду кудрявым барашком.

Я смотрела на свое отражение, завершая образ, когда услышала, как открылась входная дверь внизу. Я бросила взгляд на часы. Ещё только двенадцать, кому понадобилось приходить домой. Я выглянула в коридор, подошла к лестнице и увидела его. Саша уже поднимался.

— Привет, — бросил он. На секунду его взгляд задержался на мне, но он прошел мимо и хлопнул дверью своей комнаты.

Я даже поздороваться не успела, ну, и ладно. Конечно, я хотела, чтобы он появился, но можно вернуть его настроение? Или, может, он всегда вот такой злой, агрессивный, а тот день был исключением? А был ли он? Может, я все себе придумала…

Я не успела спуститься, дверь его спальни резко открылась, он вылетел с красным от злости лицом.

— Где Марина?

— На работе, — ответила я.

— На какой работе? Она не работает, — в его голосе четко звучали нотки сарказма.

— Книжный клуб — ее работа.

— Работа приносит деньги, — сквозь зубы произнес он.

Я пожала плечами и хотела наконец-то спуститься, как он бросил вслед:

— Этот ее клуб — отличная отмазка, чтобы ничего не делать по дому. Как была гора нестиранной одежды, так и лежит. Корзинка уже не закрывается.

Я не сразу поняла смысл его слов.

— Подожди, — медленно повернулась я. — А работа по дому — это только обязанность моей мамы? Весь этот дом должна убирать только моя мама? За всеми вами стирать и гладить тоже должна она?

Он ничего не ответил, но по его взгляду я поняла, что он закипает. Но черт побери, я тоже!

— Тебе двадцать два года, а ты до сих пор ждёшь, когда тебе постирают одежду?

— Это не мои обязанности.

— О, точно! Ты же мужик. Какие твои обязанности, напомни, пожалуйста? Бухать, курить, ночевать у друзей, тусоваться с телками и нести чушь на счет женских обязанностей?

Он молчал. А я молчать больше не собиралась.

— Мой отец — мужчина, он и стирает, и готовит, и гладит. И ра-бо-та-ет! Я два месяца буду торчать здесь, по-твоему, он два месяца будет ждать, когда я вернусь и постираю ему одежду? Уверена, ты бы так и сделал.

Я победно смерила его испепеляющим взглядом и закинула сумку на плечо. Ещё немного, я бы выдала свое состояние, а мне этого бы не хотелось. Нужно быть такой же сдержанной, равнодушной. Можно даже добавить нотки злости, но не выдавать себя.

— Куда ты собралась?

— Гулять, — в его манере ответила я.

— С кем?

Его голос был холоднее снега в самые лютые морозы.

— Тебе какая разница?

— Подожди.

Я остановилась, но оборачиваться не стала. Я не могла понять, он тянет время или действительно хочет продолжить этот разговор. Я специально посмотрела на часы, как бы показывая, что уже опаздываю.

— Признаю, перегнул.

Я обернулась. Он стоял на первой ступеньке лестницы, руки в карманах, плечи поникшие. Что-то мне подсказывало, что эти дни были не самые счастливые в его жизни.

— Где ты был? — задала я наконец-то тот самый вопрос, который мучил меня все четыре дня. И как только слова сорвались с моих губ, я пожалела. Мне все равно, где он был. Меня это не касается.

Он выдохнул, как будто собирался с мыслями. Потом пожал плечами и ответил:

— Где-то.

Поняв, что ответ меня вряд ли устроит, добавил:

— В основном у друга.

— А не в основном? — мой голос предательски задрожал, передавая мое волнение. Так, спокойно. Это просто разговор двух знакомых, которые по странным обстоятельствам оказались членами одной семьи.

Он отвернулся, потер шею и снова посмотрел на меня. Выглядел как у доски мальчишка, не знающий ответа на вопрос. И я снова заметила его татуировку на трицепсе. Если попросить его снова почесать шею, можно что-то разглядеть. Но, конечно, я не стала этого делать.

— А не в основном у подруги.

— Хм, понятно, — протянула я. А что я хотела услышать? Я уже знала, что у Саши есть девушка по имени Алена. И по словам мамы, он часто ночует у нее.

Ему двадцать