нет сведений о том, кто именно их автор. Но все говорит о том, что это работа отличается от остальных. Возможно, это был ученик, копировавший работу своего учителя, но в своей собственной манере. И он, не будучи хорошо знаком с Библией, мог и монетки добавить – для красоты.

– Да, скорее всего, так и было. Главное, что теперь вы восстановите этот витраж, и он будет еще лучше. Вы ведь покажете мне его, когда закончите работу?

Мы стояли так близко друг к другу, что, казалось, я слышала, как учащенно бьется сердце Бориса. И мне хотелось думать, что не старинные витражи были причиной его взволнованности.

– На это уйдет несколько дней. Если вы не уедете… – Я в глубине души надеялась, что мы еще не раз встретимся.

– Я думаю задержаться на неделю, хочу поработать в архивах, так что обязательно дождусь конца реставрации. Мне бы хотелось увидеть костел во всем былом величии. А сейчас вы позволите сделать фото вас в процессе работы? Это будет прекрасная иллюстрация к моей статье. – И Борис защелкал фотоаппаратом.

Когда наша импровизированная фотосессия была закончена, я оставила гостя одного изучать старые снимки костела и ушла в квартиру, чтобы переодеться к обеду. Не идти же с таким кавалером в рабочем комбинезоне. Так что отвергнутое два дня назад новое платье все же пригодилось.

Выходя из дома, я краем глаза заметила, как из окон салона на нас с любопытством смотрят девочки. А Валентина Степановна даже помахала мне рукой, что не ускользнуло от внимания Бориса.

– Это здесь вас делают еще красивее, Кира? – засмеялся он и взъерошил пальцами волосы. – Надо мне тоже заглянуть сюда, сделать стрижку.

И мы поспешили в ресторан.

Из дневника следователя Савельева

26 мая 2017 года

Время идет, начальство сердится, а мы топчемся на месте. Хотя называть сегодняшний день топтанием я бы не стал. Это, скорее, день беготни. По большому счету, пустой.

С утра я поехал на завод по производству мототехники, где разыскал коммерсанта из Норвегии, закупающего у нас снегоходы.

Кнут Олсен, светловолосый мужчина выше среднего роста лет сорока, охотно согласился поговорить со мной, правда, по-русски он знал только несколько слов. К счастью, еще со школьной скамьи я неплохо владею английским и до сих пор с благодарностью вспоминаю нашу учительницу Клару Яковлевну. Оказалось, что господин Олсен не первый раз приезжает в наш город и является постоянным покупателем запасных частей к различным вездеходам. Вот и сейчас он заключил контракт на очередную поставку и завтра собирается возвращаться в Осло. В отделе кадров завода мне подтвердили, что норвежский партнер приехал 18 мая, а выходные дни провел на рыбалке в компании главного инженера Столяренко, с которым давно знаком. Я на всякий случай переговорил и с этим любителем рыбной ловли, убедившись, что Олсен не мог вечером 19 мая быть в центре города в доме Киры.

Уже перед тем как попрощаться с норвежским бизнесменом, я все же решил узнать, есть ли у него в Рыбнинске знакомые девушки. Тут случился казус, от которого мне пришлось покраснеть. Ничуть не смущаясь, Кнут Олсен сообщил, что девушки, даже такие красивые, как в России, его не интересуют, а вот со мной он с удовольствием встретился бы вечером в баре. И крепче, чем нужно, пожал мою руку. Я быстро попрощался, сославшись на дела, и ретировался…

По дороге я заехал в наш драматический театр, но опять безрезультатно. Актриса Галина Красовская, одна из клиенток Киры, уехала с антрепризой в соседнюю область и вернется только через три дня. Придется беседу с ней отложить.

Я позвонил своему помощнику. У Славы дела шли не лучше: застать в университете польского историка ему не удалось. Узнал Курочкин только то, что господин Борис Левандовский прочитал курс лекций и теперь собирает материал о нашем Рыбнинском костеле. Секретарша записала Славкин телефон и обещала передать его, как только гость появится.

Следующим пунктом был судостроительный завод. Хотя я и не ждал многого от беседы с бывшей пассией Мирошкина, выполнить этот пункт было необходимо.

Анна Реброва оказалась миловидной женщиной лет тридцати пяти. Среднего роста, скромно, но со вкусом одетая, с густыми волосами какого-то необыкновенного медного оттенка. Она работала в бухгалтерии и согласилась пообщаться со мной в обеденный перерыв в заводской столовой. Мы присели за столик в углу. Узнав, что речь идет о Михаиле, она покраснела – легко и быстро, как все рыжеволосые, – потом заволновалась:

– С ним что-то случилось?

– Не беспокойтесь, Анна, с Мирошкиным все в порядке. Просто он проходит у нас свидетелем по одному делу, и мне надо уточнить у вас некоторые обстоятельства.

Женщина облегченно вздохнула.

– Но мы давно расстались, я не видела Мишу уже несколько месяцев. Не знаю, чем смогу вам помочь.

Оказалось, что в дела своего жениха она особо не вникала, клиентов его не знала.

– Не сочтите мой вопрос бестактным: почему вы расстались? Я знаю, что вы долго были вместе и мать Мирошкина вам очень симпатизирует.

– Обычная история: у него появилась другая женщина. – Голос Анны дрогнул, и я придвинул ей стакан воды. Она сделала глоток и продолжила: – Мы собирались пожениться, практически готовились к свадьбе. Михаил человек бережливый, деньги на ветер не бросает. Поэтому копили, откладывали, чтобы все было не хуже, чем у других. Путевку хотели в Турцию купить, в свадебное путешествие поехать. Для этого он даже сдал в субаренду свою мастерскую в центре города, а сам работал дома, считал, что так получается выгоднее. Руки у него золотые, клиентов всегда много.

Вскоре я заметила, что он изменился, стал говорить, что надо со свадьбой повременить, еще заработать, поднакопить. У него появились секреты от меня. Он отменял наши встречи, ссылаясь на занятость, большое количество заказов. Несколько раз, когда я приезжала вечером, не открывал, делал вид, что его нет дома. Но я-то видела и свет в окне, и машину его во дворе. На мои вопросы он сначала отшучивался, потом стал отвечать грубо, что, мол, еще не жена, а уже шагу не даешь ступить.

А как-то я приехала, его не застала, зато встретила соседку, бабу Нюсю, она мне и говорит: «Мишка-то уехал со своей новой кралей. Совсем совесть потерял. Бросай ты его, девка!»

Я ей сначала не поверила, эта старуха известная сплетница. Позвонила Мише, он говорит: я с приятелями пиво пью, не жди меня сегодня. Я уехала домой, а рано утром вернулась. И увидела, как из дома вышел Михаил