Странно, но в его устах именно слово «честно» прозвучало в чём-то неясно оскорбительно, а не слово «непорядочности». Хотя, возможно, это я так воспринимала тягучие и густые интонации его баритона. Как бы то ни было, но ему удалось заставить меня почувствовать себя глупой и несдержанной особой, а не ядовитой насмешницей.

— Это не было честно с моей стороны, это было само собой разумеющееся замечание, — делано безразлично пожала я плечами. — Вы принудили меня принять ваше, если так можно это назвать, предложение руки и сердца, не оставив мне выбора. Поэтому, извините, но на что ещё вы рассчитывали?

Сатана сузил глаза, и вперил в меня взгляд своих ясно голубых, как небо в полдень, глаз, полуприкрытых густыми, длинными как опахало, чёрными ресницами.

— И вы по-прежнему не цените мою доброту, — произнёс он, покачивая головой и цокая языком по нёбу. — А я ведь легко мог бы убить вашего Рауля, но не сделал этого.

— Вы не убили его только потому, что он вам нужен, — скептически возразила я. — Поэтому к доброте это не имеет никакого отношения!

— Неужели вы запамятовали? Я ведь объяснил вам уже, что… — вкрадчиво начал Сатана.

— Я помню всё, что вы мне говорили, — резко и довольно грубо перебила я его. — Можете не повторяться! А вот я повторюсь, Рауль вам нужен и именно поэтому вы его не тронули! Он нужен вам хотя бы для того, чтобы шантажировать меня! Поэтому, будьте добры, прекратите держать меня за дуру!

— Надо же вы меня раскусили! Прекрасная Диана, я сражён вашей проницательностью в самое сердце! — и Его Адовство схватился обеими ладонями за грудь.

Он явно и подчёркнуто издевался, и поэтому последняя его фраза прозвучала не как похвала моей проницательности, а как сомнение в ней. И даже как откровенное оскорбление.

Телохранитель и, по совместительству кучер, его Адовства уже какое-то время маячивший в сторонке, наконец, не выдержал и напомнил о себе. Он возник перед Сатаной, низко поклонился и сообщил очевидное: — Ваше Адовство, карета подана.

— Спасибо, Абигор, — кивнул Сатана и обратился ко мне. — Вы ведь не станете возражать Диана, если мы продолжим нашу беседу в карете?

— Нет, не стану, — буркнула я и проследовала следом за ним к карете.

— Итак, на чём же мы остановились? — поинтересовался он, едва карета тронулась с места. — Ах да на том, что я мог бы убить вашего супруга, но не стал…

Он откровенно развлекался, провоцируя меня на новую вспышку гнева и новый поток страстных возражений. Однако я не доставила ему повтороного удовольствия увидеть меня возмущенной или негодующей.

— Конечно, не стали, ведь он вам нужен, чтобы шантажировать меня, — парировала я подчёркнуто спокойным и, насколько была способна, невинным голосом. — Кстати о шантаже, — по-прежнему спокойным, но теперь уже деловым тоном заметила я. — Вы настолько успешный шантажист, что вдохновили и меня! И поэтому вот вам мои условия: если хотите, чтобы я оставалась вашей невестой, в глазах окружающих, разумеется…

— Разумеется, — криво усмехнулся Его Адовство, перебив меня. — Это очень важно, во время уточнить, что именно вы имеете в виду, — насмешливо добавил он. — Но я вас перебил, а мне очень интересно узнать, что же там за условие. Поэтому продолжайте, пожалуйста.

— Я знаю, где Аббадон держит Рауля. И поэтому хочу, чтобы вы отправились туда со своим воинством и отбили моего мужа у него. И заодно, ясное дело, вы вернёте себе гриф РДАДО! — скороговоркой выпалила я, дабы не позволить Сатане вновь перебить меня на полуфразе. А в том, что он обязательно сделал бы это, представься ему такая возможность, я не сомневалась. Его Адовство был зол на меня за проигрыш в покер. Однако активно-агрессивная манера поведения была не в его стиле, а вот пассивно-агрессивная, исподволь и исподтишка доводящая несчастного провинившегося до белого каления — это его конёк.

— Что-что? — округлившиеся глаза Сатаны ясно сказали мне о том, что я застала его врасплох. — Но это же ваша работа! — искренне возмутился он.

— Теперь ваша, — невинно улыбнулась я и пожала плечами. — Если хотите, конечно, чтобы я оставалась вашей невестой!

— Я… я… — Его Адовство недоуменно закрутил головой. — Я в шоке! Вы просто чудо, Диана! Меня моим же оружием! — он заливисто рассмеялся. — Вы просто прелесть, моя милая! Я знал… Знал, что я в вас не ошибся! Меня моим же оружием! Хммм, а мы стоим друг друга, — ухмыльнулся он и, подмигнув мне, заключил: — И мне это очень нравится!

— То есть, вы согласны на мои условия? — уточнила я. — Если я правильно вас поняла?

— Я не сказал, что согласен, — поджав губы и сузив глаза в хитром прищуре, покрутил головой Сатана.

Он играл на моих нервах. Я знала это. «Что ж, — подумала я. — В эту игру могут вполне успешно играть и двое»

— Что ж, — беспечно улыбнулась я. — Вы слышали мои условия. Примите положительное решение, сообщите мне. Где меня найти вы знаете. А сейчас остановите карету. Я обещала Баюну, что загляну к нему сегодня вечером. А сейчас как раз вечер.

Мы как раз подъезжали к кабаку «У кота Баюна», что давало мне очень хороший предлог расстаться с Его Адовством в ближайшие несколько секунд.

— Диана, но ведь совсем не факт, что я приму положительное решение, — продолжал играть на моих нервах Сатана.

— Ваше право, — спокойно парировала я. — А теперь, пожалуйста, остановите карету.

Глава 8

До кабака «У кота Баюна» мне оставалось идти ещё целых двадцать метров, но я уже знала, что там внутри тем вечером происходило нечто экстраординарное. Всё, начиная с ритмичных аплодисментов и весёлых улюлюканий толпы и заканчивая громовым топотом ног, который сопровождала необычайно громкая, залихватски озорная музыка — было не таким как всегда.

Поймите меня правильно, я не хочу сказать, что в кабаке «У кота Баюна» обычно было скучно, но вот так весело, как в тот раз, не было никогда. Поэтому в кабак я входила осторожно, практически украдкой.

И едва только я открыла дверь, как попала в атмосферу совершенно дикого безудержного веселья, которое создавала зажигательно ритмичная песня, исполняемая… Чертом Ивановичем. Чёрт был одет в какое-то странного вида рванье и обвешан многочисленными цепями. Он, должна отметить, вполне комфортно чувствовал себя, буйно отплясывая и попутно выделывая на барной стойке, которая у Баюна, как вы помните размером в ипподром, головокружительные как танцевальные, так и акробатические номера. Чего он только не исполнял: наряду с фуэте, пируэтами, жете, кабриоль и прочими элементами балетных танцев, он также крутил колесо, становился