– Не вижу причин, почему я не могу сообщить вам, что я сказала полиции. Конечно, вполне вероятно, что Фэйт покончила с собой, но я лично сомневаюсь. Я знала о яде, который она носила с собой. Не от нее, нет. Мне рассказали об этом другие девочки. Я не знала, как быть – отнять у нее пузырек или нет. Я решила, что лучше не забирать, пока яд у нее и она показывала его подругам, это как бы являлось выходом ее нервному состоянию, а если бы я забрала яд, ей пришлось бы искать какой-то другой выход, и кто может сказать, чем бы это могло кончиться. Одна из причин, почему я сомневаюсь в ее самоубийстве, заключается в том, что пузырек с ядом был по-прежнему при ней.

Я улыбнулся.

– Полиции, наверно, очень понравилось ваше умозаключение.

– Нет, конечно. И еще, если бы она решила прибегнуть к яду, она не сделала бы этого на званом ужине, при людях. Она проделала бы это в одиночестве, в темноте и оставила бы мне записку. Она знала мое отношение к девочкам, знала, как я буду мучиться, и обязательно оставила бы мне записку. И потом, ее характер… Она была довольно упряма. Пузырек с ядом был для нее чем-то вроде врага, которого она хотела победить, это была смерть, и она хотела одолеть ее. Дух упорства она таила глубоко в себе.

– Я видел. Во вторник вечером, когда танцевал с ней.

– Если она еще не растратила его, значит, и не убивала себя. Но как вы можете это доказать?

– Не знаю… Но я не могу доказать и обратного. Если не она отравила шампанское, видимо, это сделал кто-то другой. Кто? Вот что я хочу узнать.

Глаза ее расширились.

– Боже мой! Я даже не задумывалась над этим… Единственной моей мыслью было, что Фэйт не покончила с собой… – Губы у нее сжались, она покачала головой. – Я ничем не могу помочь вам, – произнесла она, нахмурив брови, – но, во всяком случае, желаю вам успеха. Я бы с удовольствием помогла вам, будь это в моих силах.

– Вы уже помогли мне, – заверил я, – и, возможно, поможете еще. Если вы ничего не имеете против, я хотел бы задать еще несколько вопросов… Вы читали газеты и знаете, кто присутствовал на ужине. Я имею в виду Элен Ярмис, Этель Варр и Розу Тэттл. Они ведь находились здесь одновременно с Фэйт Ашер?

– Да. Не все время, конечно. Элен и Этель ушли на месяц раньше Фэйт. А Роза появилась за шесть недель до ее ухода.

– Кто-нибудь из них был знаком с ней до «Приюта»?

– Нет. Правда, я не спрашивала их, – я стараюсь как можно меньше расспрашивать девочек об их прошлом, но никаких признаков, что они были прежде знакомы, я не замечала, а я замечаю все.

– Не случались ли ссоры между ними и Фэйт?

Она улыбнулась.

– Послушайте, мистер Гудвин, я сказала, что с удовольствием помогла бы вам, будь это в моих силах… Конечно, у девочек бывают свои ссоры и споры, но уверяю вас, ничто не могло поселить в сердцах Элен, Этель и Розы мысли об убийстве. Иначе я бы знала и сумела все уладить.

– О'кей. Если все трое вне подозрений, нужно поискать других. Перейдем к присутствовавшим там мужчинам – к Эдвину Лэдлоу, Полю Шустеру и Биверли Кенту. Вы кого-нибудь из них знаете?

– Нет. Никогда не слышала о них.

– Ничего?

– Абсолютно ничего.

– А что вы скажете о Сесиле Грантэме?

– Я не видела его уже несколько лет. Его отец дважды, нет, три раза, привозил его сюда на наши летние пикники, когда Сесиль был еще подростком. После смерти отца он в течение года являлся членом правления «Приюта», но затем отказался от этого поста.

– Не было ли каких-либо связей между ним и Фэйт?

– Нет.

– А что вы скажете о Роберте Робильотти?

– Я видела его всего один раз, больше двух лет назад, в День благодарения[4], когда он приехал на обед вместе с миссис Робильотти. Он играл для девочек на рояле и пел вместе с ними, а когда миссис Робильотти собралась уезжать, девочки не хотели его отпускать. У меня было смешанное чувство.

– Уверен в этом. А Фэйт Ашер была тогда?

– Нет.

– Итак, с мужчинами покончено. Цецилия Грантэм?

– Одно время я довольно хорошо знала ее. После окончания колледжа она часто приезжала сюда, раза три или четыре в месяц, беседовала с девочками, вела разные кружки, затем вдруг перестала приезжать. Она оказывала мне большую помощь, и девочки любили ее. У нее много достоинств, но она своенравна. Я не видела ее уже года четыре. Меня так и тянет кое-что добавить…

– Приступайте…

– Я бы не сказала ни слова, если бы сомневалась, что вы правильно поймете меня. Вы ищете убийцу, и Цецилия способна на убийство, если бы сочла, что того требуют обстоятельства. Она признает только то, что угодно ей. Но я не могу даже вообразить таких обстоятельств, которые понудили бы ее к убийству Фэйт. Правда, я не видела ее четыре года.

– Следовательно, если она была связана с Фэйт Ашер, вы можете не знать об этом. И последняя, но самая важная персона – миссис Робильотти.

– Вот именно, – улыбнулась она. – Миссис Робильотти.

Я улыбнулся в ответ.

– Да. Вы, конечно, знаете ее. Бывшая миссис Грантэм. Меня так и тянет кое-что добавить…

– Я вас слушаю.

– Я бы не сказал ни слова, если бы сомневался, что вы меня правильно поймете. Я чувствую, что если бы вы знали хоть что-нибудь, могущее указать на то, что убийцей Фэйт Ашер может быть миссис Робильотти, вы бы сочли своим долгом рассказать мне. Поэтому я просто спрашиваю – знаете ли вы что-нибудь?

– Это довольно щекотливый вопрос, мистер Гудвин. Я отвечу кратко – не знаю. После смерти мистера Грантэма она приезжала сюда не чаще раза в месяц, конечно, когда не отправлялась путешествовать, но миссис Робильотти никогда не искала общего языка с девочками, и они ее недолюбливали. Она бывала здесь при Фэйт, но, насколько мне известно, никогда не общалась с ней, разве только когда беседовала со всеми девочками вместе. Поэтому мой ответ на ваш вопрос будет – нет.

– Кто отбирает гостей на ежегодные приемы по случаю дня рождения мистера Грантэма?

– При жизни мистера Грантэма – я. После его смерти этим занималась миссис Грантэм, основываясь на моей рекомендации. Последние два года она препоручила это мистеру Бэйну, а он советуется со мной.

– Вот как? Красавчик не говорил мне этого.

– Красавчик?

– Я имею в виду мистера Бэйна. Так его зовут друзья. Если вас не затруднит – расскажите, как он это делает? Предлагает кандидатуры и спрашивает ваше мнение?

– Нет. Я составляю список, сопровождаю его необходимой информацией и своими замечаниями, и он выбирает из этого списка. Я очень внимательно составляю список. Некоторые из девочек чувствовали бы себя неловко на таком приеме. На какой основе мистер Бэйн отбирает кандидатуры, я не знаю.