— Понял. Дальше я сам.

— Больше я тебе помогать не буду. Мне нужно залечь на дно на какое-то время. И Вальты мне не нравятся, поэтому считай это дело моей последней прихотью. И… мы квиты, Киба.

— Справедливо.

— Из любопытства. Что ты собираешься делать с Фрагором? Ты помешал им, убил троих. Семнадцатого. Сам понимаешь, в многотысячном клане «семнадцать» это высокий ранг.

Тихо хмыкаю:

— Мы это обсуждали. Пока я ничего не могу сделать. Посмотрю, что они предпримут дальше и буду исходить из этого. Ты сам сказал, что у меня есть время.

— Уже не так много. Они нашумели и затихли, но это ненадолго. Поверь, я их знаю. Они такого не прощают.

Молчу, не отвечаю.

— И Киба?..

— Да?

— Займись своим разумом. Хоть он и остер, как клинок, но беззащитен. Пока таких, как я, немного, но скоро это изменится…

И кладет трубку. Что ж, он прав. Как и я говорил, в этом мире магия разума не развита, но люди на верном пути. И Ли тому доказательство.

Ложусь. Аннет ворочается, обнимает меня. Нужно поспать хотя бы еще час.

* * *

Морозный ветер поддувает челку. Под всеобщее молчание мы c Патриком сверлим друг друга взглядом. Элис бледная, не может оторваться от дисплея телефона. На вид она будто пытается что-то вспомнить, но у нее не получается.

Итак, я дал местному божку, Патрику, выбор.

Он может разыграть аристократа, который не считает всякую мелочь достойным своего внимания. Так бы сделал я. Либо на публике отказать наглой черни в «милости».

Резким движением он поправляет себе воротник. Сгибает шею, будто пытается взять себя в руки и не сорваться на меня, как безумный пес:

— Ну… хорошо. Хочу задать тебе вопрос. Ты хорошо подумал? Может сначала до второго этажа доберешься и там с кем-нибудь померишься силой?

Слышу перешептывания, смешки. В основном, от элиты. Остальные просто молчат, переживая, что их заметят.

Перестаю улыбаться:

— Ты даже не представляешь, как хорошо я подумал. Мое терпение подошло к концу.

Замечаю Сэма, встречаемся с ним глазами. Он злорадненько лыбится, крутит пальцем у виска. Ну конечно, Патрик же один из сильнейших в школе. Во все времена подготовка у аристократов самая лучшая. Насколько я помню, у него направления суммы скорости и газообразного. Ужасная комбинация. А еще есть доступ к школьному склепу и вряд ли он брезгует им пользоваться.

Победить его невозможно.

Патрик резко меняется в лице. Настолько, что сейчас его можно назвать… дружелюбным.

— Не желаешь со мной прокатиться, молодой человек? Неподалеку от школы есть хороший рыбный ресторан. Обсудим твое… поведение. Боб, ты так и будешь там сидеть? Открой нам дверь.

Патрик говорит так, будто у меня нет выбора. И его просьба — это приказ. И разумеется, я ему подыграю. И сделаю это максимально культурно. У него не будет повода слить наш поединок, потому что я «чернь».

Шокированный своим внезапным увольнением водитель только сейчас выходит из машины.

Спрыгиваю:

— Конечно, — киваю. — Для меня это большая честь, медиокрис Эдвайс.

Вряд ли мне что-то грозит. Патрик прилюдно приглашает меня отужинать. С его стороны будет глупо… делать нечто опрометчивое. Да и видео может попасть куда не следует.

Протягиваю руку Элис, движением кисти показываю, что телефон надо бы вернуть. Дрожащими руками передает. Патрик смотрит на нее.

— Элис, я бы хотел обсудить кое-что наедине с моим новым… другом. Езжай со Стасом.

Элис задрожала еше сильнее. Потому что хозяин смотрит на нее так, будто ее жизнь окончена. Что ж, несложно догадаться, кто сделал это видео. И Патрик догадался.

* * *

Лимузин Патрика намного лучше машины Акане. Тут разве что джакузи не вместилось. Телефоны, компьютеры, мониторы, три мини-бара. Довольно долго едем в тишине. Патрик сидит напротив, закинув ногу на ногу и пускает клубы пара изо рта.

— Мне кажется, мы друг друга не так поняли, — пускает он кольцо чуть правее меня. — И задали неверный вектор отношений. Я не враг тебе, Киба. Я просто очень хороший друг устоявшейся в школе системы.

Не отвечаю, осматриваю белокурого красавца. Он будто родился с внешностью аристократа. Так везет далеко не каждой знатной особе.

— Ближе к делу, медиокрис Эдвайс. О чем ты хотел со мной поговорить?

— Я не хотел с тобой поговорить. Я хотел тебе объяснить. Твои действия становятся для меня действительно неудобными. Но не все проблемы я решаю силой, знаешь ли.

— Я не заметил.

Патрик сразу понимает, о чем я, слащаво улыбается:

— Я прошу прощения за поступки моих подчинённых. Они неправильно истолковали мое указание разобраться с твоим хм… клубом. Это методы силачей, но никак не мои.

— До меня силачи подчинялись тебе.

— Все это очень тонкие материи, Киба. Давай вернемся к нашим делам.

Достаю зубочистку. Надо соответствовать аристократии. Кто-то курит, а кто-то в зубах ковыряется.

Видимо Патрика устраивает, что я молчу. Вероятно, он думает, что мне нечего сказать.

— Поверь, я не тиран. Все что делает клуб Инфиниты идет лишь на благо обществу. Понимаешь, Константин, простые люди, они неумны. Большинство из них, — выпускает густой дым изо рта. — А представь, что у неумного человека с рождения есть доступ к опасному и даже смертоносному оружию. И с этим ничего нельзя поделать. Нельзя отобрать сумму. Но мы можем… ограничить всякого рода объединения. Не допустить, чтобы неумные люди сплотились. И даже клуб любителей компьютерных игр может представлять угрозу. А твое объединение… Ты не понимаешь, что ты делаешь, Константин. Рано или поздно беляки поймут, насколько хрупок вокруг мир. И вот в отличие от Инфинитов не будут его оберегать. Они его уничтожат.

Недолгая пауза. Коротко отвечаю:

— Это возможно.

Патрик никак не реагирует. Лишь откладывает свою странную курительную трубку на специальную серебряную подставку.

— Тогда зачем тебе со мной воевать, Константин? Не лучше ли примкнуть? Помочь сберечь мир. И только не говори мне, что ты считаешь меня злодеем, потому что мы с Элис немного поиграли. Да любой мужчина мечтает как следует отшлёпать симпатичную женщину. Разница лишь в том, что я свои желания не сдерживаю. Но ты правильно понял, что это сильно попортит мне репутацию. Не фатально, но достаточно, чтобы весь клуб Инфинитов посчитал тебя настоящим… неудобством.

Пожимаю плечами:

— Противостояние…

— О чем ты?

Я сдерживаю вздох:

— О противостоянии. То, о чем ты говоришь — противостояние низшей касты и высшей. В истории постоянно такое случается. И каждая сторона говорит об ужасах не устраивающих их режимов. Но в результате прав тот, кто выигрывает.