Бегаешь в оптику, как в банк за коммуналку платить – не реже раза в месяц. Как на игле. Что за жизнь!

Я хочу от них избавиться! Очень хочу. Мне надоели эти пробирки – коробочки с бутылей (так точно правильно?) жидкости для линз, надоело по утрам тыкать пальцами в глаза, а вечером вытягивать их обратно. Я хочу просто встать утром, умыться и, напудрив нос, выпорхнуть на улицу. И видеть все своими глазами!

Я хочу видеть. Без линз и очков. В последний раз на приеме у окулиста я так и не поняла, почему она мне не отменила линзы, а предложила выбрать другие. Более дорогие. Особенно ничего и не объясняла, только рецепт всучила и лекарство выписала. А ведь у меня глаза красные, как у вампира после шабаша. В Интернет залезла, прочитала о похожих симптомах, вообще настроение испортилось. Взять самой себе очки прописать? Не хочу очкариком быть. Тоже не очень удобно.

После бессонной ночи, спеша на работу, я, погруженная в свои мысли, не могла отделаться от ощущения, что что-то забыла. И точно.

– Блин! Мне же сегодня снились линзы. Вспоминай! Вспоминай! Линзы. Их было много. Я пытаюсь их надеть, а они больше глаза, из грубой пленки, здоровые такие. В глаз просто не лезут. Я одни беру, вторые, третьи – все то же самое.

Прихожу на работу, бегу в лабораторию, рассказываю контактерам свой сон. А они мне: твой глаз не принимает линзы, причина – несоответствие «размера». Возможно, величина диоптрий. Я и сама контактер. Думаю: «Ну сколько можно на одни и те же грабли наступать? Задай вопрос. Как можно улучшить зрение?»

Сон приснился в следующую же ночь.

Я на самом верхнем этаже высотного дома. Красивая панорама. Все очень хорошо видно. Словно я под лупой детали рассматриваю. На подоконнике стоит футляр для линз. Я прикладываю линзу к глазу и пытаюсь посмотреть через нее. Сначала все размыто, потом резкость настраивается, и с линзой я начинаю видеть хорошо. Линзу убираю, теперь своими глазами вижу все размыто.

Решила провести эксперимент после этого сна. Купила линзы на 0. 25 – меньше тех, которые носила, и мне были выписаны. Через неделю в новых слабых линзах видела идеально, по единице на глаз. В течение следующего года поменяла линзы шесть раз! И каждый – на 0. 25 меньше. Меняла на меньшие тогда, когда резкость зрения становилась комфортной. Через год пошла к окулисту и попросила выписать мне рецепт на линзы, не показывая старый. Вместо -3 на оба глаза теперь зрение у меня было -1. 0 и -1. 25. А это факт!

Когда уходила от врача, спросила, может ли быть такое, что, если я буду снижать диоптрии линз, зрение «настроится». Она рассмеялась, сказала, что нет.

Я показала старый рецепт. Нервно сверяя данные, она попросила медицинскую карточку, где были результаты дополнительных исследований. Спросила, что я еще делала для улучшения зрения. Я призналась честно: не реже трех раз в неделю пила морковный фреш. Эта подсказка мне тоже приснилась. Я и не стала сопротивляться. Персональный совет все-таки.

На прощанье окулист мне посоветовала написать о моем методе в Интернете. ПИШУ!

И все-таки, наше подсознание – уникальный источник знаний.

И оно всегда готово общаться с нами. Вопрос в том, идем ли мы ему навстречу?

Вещие сны. Мое подсознание – мой врач

Отвяжись, прыщавая жизнь

(отчет № 15–11-77)

Лет с двенадцати я не помнила своего истинного внешнего вида вообще.

Как на самом деле выглядит мое лицо – даже и не знала. Прошло много лет, я стала подростком, потом девушкой, женщиной, родила. Но так ничего и не изменилось.

Я не обращалась к врачам? Даже не припомню, сколько их обошла: иммунологи, аллергологи, гастроэнтерологи, гематологи, эндокринологи, венерологи, косметологи, дерматологи… Сколько сдала анализов, сколько сделала переливаний крови, сколько курсов приема медпрепаратов на себе испытала.

Я ведь хотела, чтобы моя кожа сияла, была нежной, чистой, бархатной. Чтобы до нее хотелось дотронуться, поцеловать ее. Точно помню, что была хорошенькой, пока эти «уродцы» не появились на моем лице, на шее, руках, на спине.

Часто думала: «А как могла бы выглядеть сейчас без них, этих бордово-синих взбухших бугров, оставляющих после себя рубцы?»

Однажды, когда мне было лет шестнадцать, я была на дне рождения моего двоюродного брата. Он, тогда еще холостяк, был с очередной подругой, которая ни по каким параметрам не проходила его кастинг. Это было мое мнение, так как почти всех его предыдущих красоток я видела. Любопытство взяло свое, и я бестактно, но все-таки спросила, что он в ней нашел.

Каково же было мое удивление, когда он ответил:

– А ты видела, какая у нее кожа? Знаешь, для мужчины лучше ухоженная уродина, чем неухоженная красавица!

Этот случай я запомнила навсегда. Та девушка была действительно очень ухоженная.

Мы, женщины, очень и очень часто не можем понять, что привлекает мужчин в одних, и отталкивает в других. И все потому, что мы смотрим на женщин нашим, женским, взглядом, а не глазами мужчин.

Теперь мои кожные проблемы для меня стали настоящей ахиллесовой пятой. У меня появился комплекс, особенно он проявлялся перед парнями. Но это понятно. А вот безрезультатность всех действий и манипуляций с медициной просто угнетала. Я ложилась спать еле-еле устроившись на боку, чтобы не лопнул очередной чирий, а утром в зеркале видела желтые вызревшие гнойники.

Я чувствовала себя фабрикой по производству гноя.

Тот, у кого никогда не было таких проблем, меня не поймет. Но что делать тем, у кого эта проблема есть, да ее еще и невозможно разрешить?

Знаете, что я запомнила навсегда? Одного врача-дерматолога. Женщину. У стольких врачей за многие годы была, а запомнила только ее. Ей тогда было лет тридцать семь, красивая женщина, очень самодовольная, занята своими мыслями, казалось… Не поднимая на меня глаз, она быстрым размашистым подчерком заполняла листок – вкладыш к моей карточке. Спросила, что меня беспокоит, сразу стала выписывать рецепт на «болтушку» в аптеку. Собралась было меня выпроводить…

Но я-то записалась к врачу-дерматологу за месяц, отпросилась с работы, приехала в другой район города, отстояла в очереди не меньше двух часов и то ли по глупости, то ли по наивности надеялась на чудо: «Уж этот врач мне обязательно поможет!»

А еще на заднем плане крутилась мысль, что чем больше я обойду врачей, которые мне не смогут помочь, тем больше шанс, что следующий – тот самый, в чьих руках спасение. Как у Ильфа и Петрова в «Двенадцати стульях». И так же как у Кисы Воробьянинова с Остапом, мой «следующий стул» был пуст.

– Это все? – спросила я, когда она протянула мне рецепт и позвала следующего.

– А что вы еще хотели? – с возмущением спросила она.

– Вы хоть скажите, что у меня?

– То, что у всех, – акне.

– А как его можно вылечить?