голос “номер один”, – Рябов ждать не будет, он мужик вредный. Хрен мы потом от него дождемся поблажек.

Ответа “Мира” я не слышу, только невнятный бубнеж и вздох. Зато чувствую, как неуютный кожаный диванчик рядом со мной прогибается. Моей щеки касается теплая, немного грубоватая ладонь. Мужская. Готова поспорить на свои слабые актерские таланты, что это Мирон присел сиротливо на самый краешек.

Его парфюм ударяет в нос, приводя в чувства лучше любого нашатыря. Приходится приложить максимум усилий, чтобы не вздрогнуть от гордо промаршировавших вдоль позвоночника мурашек.

– Щеки совсем холодные и бледные, – слышу тихое.

Пальцы мужчины касаются, осторожно поглаживая, щеки, откидывают прядь волос, упавшую на лицо.

Я умерла. Честно-честно, мне кажется, что я уже умерла! Мое сердце сделало кульбит. Настолько это прикосновение было трепетным и нежным. Поэтому я такая холодная и, как вампир, бледная.

– Иди давай, мы сами разберемся.

– Точно справитесь, Костя?

– Издеваешься?

Издевается Троицкий или нет, я не поняла. Желание открыть один глаз и подсмотреть с трудом подавила.

– Может, надо вызвать скорую?

Э-э-э, нет! Вы что, какая скорая?!

– Иди уже, Ромео. Ничего с твоей Валерией не случится. Она просто переволновалась. Первый рабочий день да еще и в твоей компании, у-у-у…

– Да ну тебя.

Судя по звукам и ощущениям, Мирон встал и, бросив непреклонным директорским тоном:

– Вернусь через пару часов, Анжеле скажи, чтобы отменила встречу на производстве, съезжу к ним завтра, – ушел.

Еще пара долгих напряженных секунд, и второй мужчина по имени Костя вышел, ругнувшись и, как я поняла, отправившись на поиски потерявшейся Анжелы. Видимо, найти аптечку в этом бизнес-центре все равно, что иголку в стоге сена.

Все, пора заканчивать ломать комедию и “воскресать”.

Я опасливо приоткрыла один глаз. Огляделась. Вокруг было пусто, и я действительно была в кабинете Мирона. В том самом, где вчера проходило собеседование.

Поерзала, поморщившись от ломоты во всех конечностях, и села на диванчик, одергивая чуть задравшийся подол платья.

Нет, все-таки играть мертвых барышень – это не мое. Надо взять на заметку.

Покрутила шеей, чуть разминая, и пригладила сбившееся на голове гнездо из волос. Затем  медленно поднялась на ноги, тут же, уже по-настоящему покачнувшись.

– О-о-опс! – взвизгнула и плюхнулась пятой точкой обратно на диван. Кабинет перед глазами закружился, и картинка поплыла. Вот это новости!

Вспомнилось, что ела я последний раз только капусту посреди ночи, и сразу стало понятно, что мне бы срочно чего-нибудь зажевать. Желательно с кофе.

Но не успела я и в себя прийти, как в двери влетел мужчина со стаканом воды, бутыльком валерьянки и нашатырем, но увидев, что “больная” почти что не больна, завис, не доходя диванчика всего пары шагов.

– Добрый день, – вежливо улыбнулась я.

– Валерия? Как вы себя чувствуете?

– Эм, сносно. Только вот слабость легкая в ногах, и кабинет кружится, а так жить буду.

– Валерьянки?

– Лучше кофе и круассан, – выдаю с ходу, не успев прикусить язык.

Мужчина сначала хмурится, потом щурит свои красивые голубо-зеленые глаза, а потом расплывается в плутоватой улыбке.

– Шутишь, значит, в порядке.

Потрясающее умозаключение.

– Я просто не успела утром позавтракать. Упадок сил, – пожала плечами, делая очередную попытку подняться. Только теперь уже с помощью подхватившего меня под локоть блондина.

– Я Костя. Вернее, Константин Сергеевич, – тянет руку мужчина, – финансовый директор на фирме и близкий друг твоего начальства.

Судя по открытому лицу и живой мимике, улыбке и хитрым глазам, мужчина тот еще бабник и очаровывать дам умеет на раз-два. Правда, для меня с Мироном он и в сравнение не идет. Располагает к себе, но разве что исключительно как друг и приятный собеседник. Думаю, мы могли бы с ним подружиться.

– Валерия, – пожимаю протянутую ладонь, – Никитична, – улыбаюсь, – Совина. Новая личная ассистентка Мирона Александровича, но думаю, вы и так это уже знаете.

– Что ж, Мирону очень повезло с ассистенткой, – ухмыляется мужчина. – Ну, так что, идем пить кофе и есть круассаны? Тут на пятьдесят пятом этаже потрясающий ресторан.

– Эм… – я зависла, не зная, что на такое поистине заманчивое предложение ответить. Желудок уже рвался на пятьдесят пятый этаж, взяв под контроль управления ногами, а вот голова замешкалась, соображая, как это будет выглядеть, если я в первый же свой рабочий день вместо того, чтобы вникать в азы, пойду с финдиректором “чаи гонять”.

Константин Сергеевич, видимо, заметил мое замешательство и, миролюбиво подняв руки, сказал:

– Ничего личного, тебя надо привести в чувства до возвращения Мира, а я пока введу тебя в курс дела. Расскажу, что и как у нас здесь устроено, что входит в твои обязанности, потом могу познакомить с коллективом. Тебе как личной помощнице Мирона придется контактировать если не со всеми, то с большей частью штата.

– Да?

– Да, – мужчина машет рукой со стаканом, в котором опасно булькнула вода. – Ну, так что, идет?

Если я еще и сомневалась, то всего пару жалких секунд, пока желудок не заскулил.

– Идет, – киваю, соглашаясь исключительно потому, что мне срочно нужно поесть, пока и правда не свалилась замертво.

– Только давай договоримся, вне работы я – Костя. Не люблю, когда мне ВЫкают. Договор?

А почему бы и нет? Я тоже не люблю, когда ко мне обращаются Валерия Никитична. Тем более, судя по всему, Костя – рубаха парень, и строить сурового босса из себя не будет.

– Договор.

Ресторан оказался шикарным. Надо ли говорить, что  в таких я в жизни не была и вряд ли еще побываю? Обычному рядовому журналисту-шпиону такие обеды и ужины точно не по карману. Увы и ах!

Единственным минусом был стойкий запах жареной рыбы, доносившийся из кухни, что в таких лакшери-местах очень странно. То ли у меня обострился нюх из-за голода, то ли вентиляция на пятьдесят пятом этаже оставляла желать лучшего, но стоило только войти, как “аромат” ударил в нос со всей силы, и я, не сдержавшись, поморщилась.

– Не любишь рыбу? – заметил сей немилый жест мой “спутник”.

Ну, как не люблю? Обожаю вообще–то! Но сегодня на голодный желудок она вызвала в моем организме странную реакцию: отвращение на грани с легкой тошнотой.

– Предлагаю тогда сесть за дальним столиком у окна? – не дождавшись моего ответа, улыбнулся Костя.

Я против уж точно не