– Поменьше слушай Лаза, – посоветовала Киёка. – Разве что у одного малька из двадцати есть все данные, чтобы стать командной башкой. Конечно, технику в голову прошить могут, но ты просто сойдешь с ума.

– Ага, как наш шкипер, – Лазло закончил с кофром, запечатал и побрел на другую сторону жука.

– Вот как бывает, – терпеливо продолжала Киёка. – Ищешь кого-нибудь, кто выдержит нагрузку, и дальше держитесь вместе. Копите деньги, пока не хватит на волосы для него плюс базовые разъемы для остальных – и пожалуйста. Готовая команда. На что уставился?

Последнее предназначалось молодому деКомовцу, который подошел завистливо таращиться на грав-жуков и оборудование. От интонации Киёки он слегка сдал назад, но голод на его лице остался.

– Модель «Дракул», да? – спросил он.

– Да, – Киёка побарабанила костяшками по корпусу жука. – Серия «Дракул 41», всего три месяца как с конвейеров Миллспорта, и все, что ты о них слышал, на сто процентов правда. Бесшумные движки, встроенная батарея ЭМИ и пучка частиц, система щитов со скоростной реакцией, интегрированные умные системы «Нуханович». Что не назови, все уже прикрутили.

Ядвига повернула голову в сторону молодого деКомовца, а ее мертвый рот, похоже, снова пытался улыбнуться. Рука переместилась с моего плеча на бок. Я слегка поерзал.

– Сколько стоит? – спросил наш новый фанат. За ним собиралась кучка единомышленников-технарей.

– Больше, чем ты заработаешь за весь год, – широко развела руками Киёка. – Базовый пакет стартует от ста двадцати штук. А это – не базовый пакет.

Молодой деКомовец сделал пару шагов поближе.

– А можно?..

Я пронзил его взглядом.

– Нет, нельзя. Я на нем сижу.

– Иди сюда, пацан, – Лазло постучал по корпусу жука, с которым возился. – Оставь наших любовничков – у них такое похмелье, что не до вежливости. Я тебе этот покажу. Чтобы было к чему стремиться в следующем сезоне.

Смех. Группка мальков пошла на приглашение. Я обменялся взглядами облегчения с Киёкой. Ядвига погладила меня по бедру и положила голову на плечо. Я обжег глазами Сильви. За нами прочистила горло система громкой связи.

– Ворота открываются через пять минут. Дамы и господа, проверьте метки.

* * *

Завывание грав-моторов, тихий скрип перекошенных рельс. Ворота рывками поднялись на все двадцать метров, и деКомовцы побежали или поехали, в зависимости от своих финансов, наружу. Живая колючка свернулась и отползла от чистых полей, освобожденных нашими метками, превратившись в беспокойную живую изгородь с человеческий рост. Мы проехали по расчищенной тропе, стенки которой волновались, как в дурном сне от такэ.

Дальше, почуяв приближение наших меток, зашевелились блоки-пауки на множестве ножек. Когда мы приблизились, они подняли массивные многогранные туши с растрескавшегося вечного бетона и заторопились в стороны, нарушая запрограммированную функцию «блокировать и давить». Я не спускал с них глаз. Однажды ночью в Доме Хань я сидел за укреплениями дворца Кван и слушал крики, пока подобные машины стирали с лица земли целую атакующую волну техниндзя-повстанцев. Несмотря на громоздкую и слепую неповоротливость, много времени им не потребовалось.

Спустя пятнадцать минут аккуратных маневров мы прошли оборону плацдарма и беспорядочно высыпали на улицы Дравы. Дороги порта сменились замусоренными магистралями, время от времени проплывали нетронутые многоквартирки в двадцать этажей высотой. Преобладающий архитектурный стиль – утилитарный стандарт эпохи Освоения: жилье было необходимо так близко к воде для обслуживания молодого порта, так что об эстетике думали в последнюю очередь. Ряды маленьких окон в нишах близоруко таращились на море. Стены из грубого вечного бетона были рябыми от бомбардировок и затертыми от столетий забвения. Синевато-серые пятна лишайников обозначали места, где сдало антибактериальное покрытие.

Над головой через облачный покров просачивалось водянистое солнце, лучи еле пробивались, освещая безмолвные улицы впереди. С устья порывами задувал ветер, словно бы подгоняя нас вперед. Я мельком оглянулся и увидел, как живая колючка и блоки-пауки сплетаются за нашими спинами, словно зарастающая рана.

– Наверно, нечего тянуть, – голос Сильви у моего плеча. Орр ехал на жуке параллельно мне, командная голова сидела за ним, озираясь, словно выискивая запах. – Хотя бы нет дождя.

Она коснулась кнопки на куртке со встроенной связью. Ее голос взлетел в тишине, отразился от безлюдных фасадов. ДеКомовцы повернулись на звук, готовые и рвущиеся в бой, как свора гончих.

– Ладно, друзья. Слушайте. Не желаю принимать на себя командование…

Она откашлялась. Прошептала:

– Но кто, если не я…

Снова закашлялась.

– Но кто-то должен что-то сделать. Это не очередное упражнение в… в… – она слегка тряхнула головой. Голос набрал силу, снова вернулся эхом от стен. – Мы сражаемся не за какую-то фантазию для политической мастурбации. Это факты. Власть предержащие уже образовали свои альянсы, продемонстрировали свою преданность или ее отсутствие, сделали свой выбор. Но у нас выбор отняли. Я не хочу – не хочу…

Она поперхнулась. Опустила голову.

ДеКомовцы стояли молча, ждали. Ядвига обмякла на моей спине, затем стала соскальзывать с заднего сиденья. Я бросил руку назад и остановил ее. Вздрогнул, когда под мягкой серой ватой болеутоляющих вспыхнула боль.

– Сильви! – прошипел я. – А ну приди в себя, Сильви. Вернись в наш мир.

Она посмотрела на меня из-под спутанных волос, и на мгновение показалось, что она даже не узнает меня.

– Приди в себя, – спокойно и тихо повторил я.

Она передернулась. Выпрямилась и снова откашлялась. Небрежно махнула рукой.

– Политика, – объявила она, и ждущая толпа деКомовцев рассмеялась. Она подождала. – Мы здесь не ради нее, дамы и господа. Я знаю, что не единственная среди вас с волосами, но думаю, в плане опыта опережаю всех, так что тем, кто не знает, как все устроено, вот что я предлагаю следующее. Лучеобразный строй, разделяемся на каждом перекрестке, пока каждая моторизованная команда не получит себе улицу. Остальные – следуйте за кем хотите, но не советую разбиваться на группы меньше шести человек. Моторизованные команды ведут на каждой улице, те же, кому не повезло идти пешком, проверяйте здания. При обыске каждого – долгие остановки, ребята на транспорте – не отрывайтесь от строя, ребята в зданиях – вызывайте подмогу наездников с улицы, если увидите что угодно, похожее на активность миминтов. Что угодно.

– Да, а как насчет вознаграждения? – крикнул кто-то. Поднялся заинтересованный ропот.

– Что убил – то мое, я сюда не делиться приехал, – громко согласился кто-то еще.

Сильви кивнула.

– Вы узнаете, – ее усиленный голос остановил разлад, – что у успешного деКома три стадии. Первая – снять миминта. Затем зарегистрировать, что это сделали вы. А затем дожить до того, чтобы вернуться на плацдарм и забрать деньги. Последние две стадии особенно сложные, если вы лежите на улице с выпущенными кишками и без башки. А так, скорее всего, и будет, если вы полезете в гнездо каракури без подмоги. У слова «команда» есть разные смыслы. Тем, кто хочет однажды попасть в команду, советую над ними поразмышлять.