– Все? Грег…

Пауэлл поднялся со стула и уперся сжатыми кулаками в стол.

– Майк, мне очень трудно. – В его голосе звучала усталость. – Ты ко мне целую неделю пристаешь. Ты говоришь, что с Дейвом что-то неладно. Ты знаешь, где неисправность? Нет! Ты знаешь, как она возникает? Нет! Что-нибудь ты знаешь? Нет и нет! И я ничего не знаю. Так чего ты от меня хочешь?

Донован беспомощно развел руками.

– Ну ладно, ладно.

– Так вот, слушай. Прежде чем начинать лечение, надо определить болезнь. Чтобы приготовить рагу из кролика, надо сначала поймать кролика. Значит, будем ловить кролика! А теперь уйди отсюда!

Донован невидящими глазами уставился в черновик отчета. Во-первых, он устал, а во-вторых, в чем отчитываться, когда еще ничего не выяснено?

– Грег, – сказал он раздраженно, – мы почти на тысячу тонн отстаем от плана.

– Да ну? – ответил Пауэлл, не поднимая головы. – А я и не догадывался.

– Я хочу знать одно. – Донован вдруг вышел из себя. – Почему мы всегда возимся с новыми моделями роботов? Все, хватит! Меня вполне устраивают роботы, которые годились для моего двоюродного деда со стороны матери. Я за то, что прошло проверку временем. За добрых, старых, надежных роботов, которые никогда не ломаются!

Пауэлл с поразительной меткостью запустил в него книгой, и Донован скатился со стула на пол.

– Последние пять лет, – размеренно произнес Пауэлл, – ты испытывал новые модели роботов в полевых условиях для фирмы «Ю. С. Роботс». И так как мы имели неосторожность неплохо показать себя в этом деле, нас награждают самыми гнусными заданиями. Такая уж твоя специальность. – Он ткнул пальцем в сторону Донована. – Ты начал скулить, насколько я помню, уже через пять минут после того, как был принят в штат. Почему ты до сих пор не уволился?

– Сейчас скажу. – Донован перевернулся на живот, уперся локтями в пол и запустил пальцы в свои буйные рыжие волосы. – В какой-то степени это вопрос принципа. Ведь что ни говори, в качестве техника-испытателя я принимаю участие в разработке новых роботов. Нужно же помогать научному прогрессу. Но если говорить откровенно, меня удерживает не принцип, а деньги, которые нам платят… Грег!!!

Услышав дикий вопль Донована, Пауэлл вскочил и посмотрел на экран, куда указывал Майк. Его глаза округлились от ужаса.

– Ох, разрази меня Юпитер! – прошептал он.

Донован, затаив дыхание, поднялся на ноги.

– Посмотри, Грег, они спятили!

– Неси скафандры! Мы идем туда, – скомандовал Пауэлл, не отводя глаз от экрана.

Там, в полумраке, виднелась цепочка сверкающих металлом фигур. Освещенные собственным тусклым светом, они плавно двигались на фоне неровных, испещренных темными впадинами стен штрека, прорубленного в скале. Все семь роботов, во главе с Дейвом, шагали в едином ритме. Их повороты нагоняли жуть своей четкостью; одновременно перестраиваясь на ходу, они с легкостью лунных танцовщиц как будто исполняли какой-то призрачный танец.

В комнату вбежал Донован со скафандрами.

– Они хотят напасть на нас! Это же военная маршировка!

– А почему не художественная гимнастика? – холодно возразил Пауэлл. – Или, может быть, Дейву почудилось, будто он балетмейстер. Всегда старайся сначала подумать, а потом лучше промолчи.

Донован нахмурился и, расстегнув пустую кобуру на боку, демонстративно сунул туда детонатор. Он сказал:

– Так или иначе, вот тебе твои новые модели. Согласен, это наша специальность. Тогда скажи, почему с ними обязательно, непременно что-нибудь да приключается?

– Потому что над нами тяготеет проклятие, – угрюмо ответил Пауэлл. – Пошли.

Далеко впереди, в густой бархатной тьме штрека, прорезаемой лишь лучами их фонарей, мерцали огни роботов.

– Вот они, – выдохнул Донован.

– Я пытался связаться с ним по радио, – возбужденно прошептал Пауэлл, – но он не отвечает. Вероятно, отключилась радиосхема.

– Тогда хорошо, что еще не придумали роботов, которые работали бы в полной темноте. Не хотел бы я разыскивать семь сумасшедших роботов в темной пещере без радиосвязи. Будем радоваться, что они по крайней мере светятся, как радиоактивные новогодние елочки.

– Давай заберемся вон на тот уступ. Они идут сюда, и я хочу рассмотреть их поближе. Залезешь?

Донован поднатужился и прыгнул. Притяжение астероида было значительно меньше земного, но тяжелые скафандры почти сводили на нет это преимущество, а уступ был метра три высотой. Пауэлл прыгнул следом за ним.

Роботы цепочкой следовали за Дейвом. Подчиняясь четкому механическому ритму, они то становились парами, то опять строились цепочкой, но уже в ином порядке. Это повторялось снова и снова. Дейв, не оборачиваясь, маршировал впереди. Роботы были уже метрах в шести, когда их танец прекратился. Вспомогательные роботы сбились в кучу, постояли несколько секунд и, топоча ногами, быстро умчались. Дейв посмотрел им вслед, потом медленно сел и склонил голову на руку. Это движение было почти человеческим.

В наушниках Пауэлла прозвучал его голос:

– Вы здесь, хозяин?

Пауэлл сделал знак Доновану и спрыгнул с уступа.

– Все в порядке, Дейв. Что тут произошло?

Робот покачал головой.

– Не знаю. Я разрабатывал очень неудобный выход руды в семнадцатом забое. Дальше я ничего не помню, а теперь, оказывается, рядом люди и я нахожусь в километре от забоя, в главном штреке.

– Где сейчас вспомогательные роботы? – спросил Донован.

– Работают, конечно. Сколько времени мы потеряли?

– Не очень много. Забудь об этом, – успокоил его Пауэлл и прибавил, обращаясь к Доновану:

– Останься с ними до конца смены. Потом приходи – я кое-что придумал.

Три часа спустя Донован вернулся. Вид у него был измученный.

– Ну, как? – спросил Пауэлл.

– Пока за ними следишь, все идет гладко. – Донован устало пожал плечами. – Брось-ка мне сигарету.

Он сосредоточенно закурил и выпустил аккуратное кольцо дыма.

– Знаешь, Грег, я все пытался разобраться. Ведь Дейв – не обычный робот. Ему беспрекословно повинуются шесть других. Он может делать с ними все, что хочет. И это должно отражаться на его психике. Что, если он подсознательно чувствует необходимость подчеркнуть и усилить свою власть над ними?

– Ближе к делу.

– Уже близко. Что, если это милитаризм? Что, если он создает армию? Что, если он занимается строевой подготовкой? Что, если…

– А что, если тебе положить компресс на голову? Твои бредни – готовый сюжет для цветного приключенческого фильма. Ведь то, о чем ты говоришь, – радикальное нарушение работы позитронного мозга. Если бы все было так, Дейв кончил бы тем, что поступил бы вопреки Первому Закону Роботехники, который запрещает роботу причинять вред человеку. Неизбежным логическим следствием такой милитаристской психологии должно быть стремление к власти не только над роботами, но и над людьми.