- Ту, - он сделал исключение и разговор решил составить у нее в комнате, а не на кухне. Там уже ничего не напоминает о тех событиях – чисто, убрано, на столе ноутбук и журналы с женскими лицами, руками и… прочими частями. «Как ей тут?» – вдруг думается запоздало. Может, страшно, может противно? Покосился на ее лицо. Нет, кажется, все нормально.

- Что случилось?

Кажется, Тура о чем-то догадывалась и ждала неприятных известий. Степан со вздохом подтвердил ее опасения и рассказал о визите адвоката. Ту ругалась долго и нецензурно. А потом они сидели на ее кровати и усиленно думали – как им быть дальше.

- Ты его… сильно побил?

- Наверное, - пожал плечами. – Средней степени тяжести, так вроде.

- Черт. Черт. Черт! – Тура ударила кулаком по спинке кровати. – Так быть не должно! Степ, может мне заявление написать?

- На что? - резонно заметил он. – Надо было сразу. Да и чего там… Не было же ничего. То есть… извини.

Они сидели еще какое-то время молча. Степка сопел, явно о чем-то усиленно размышляя. А Туре хотелось то ли выть, то ли орать во всю горло.

Ты живешь с ощущением, что один. Всегда один. И случись что – выплывай сам, рассчитывай на себя, никто не придет на помощь, не вступится. С самого раннего детства так – одиночество и холод. Лишь дед – единственный, кто впрягся за нее по полной программе, прыгнув выше головы, наверное, но вытащил, забрал к себе. Но теперь дед очень старый, и теперь Тура отвечает за него, и будет помогать, и впрягаться, и это не обсуждается.

А вот сама… Все как прежде. Одиночество. Холод. Пустота.

И тут появился человек, которого она знает несколько месяцев. И который в страшный момент просто взял – и вступился. Без раздумий взял – и вытащил из ужаса.

А теперь этому человеку из-за помощи Туре светит уголовная ответственность, если не заплатит деньги. Большие деньги. И у Туры таких нет. Чтобы помочь ему. Мелькнула мысль об антикварном столе. А еще буфет, стулья, второй стол и… И как это все объяснить деду – что его наследие надо продать, чтобы выручить денег? Тогда придется рассказать обо всем. И о роли Елены, и... и у деда не тот возраст, когда такие потрясения проходят бесследно.

Тупик, просто тупик какой-то. Господи, да есть ли справедливость в этом мире?! Ну ладно, ей-то… На Туре, видимо, проклятие с рождения. А Степка-то чем провинился? Только тем, что помог ей?

Надо что-то сделать, что-то придумать, обязательно надо. Надо-надо-надо.

Ее пальцы коснулись его локтя.

- Степ… а камера? Там может быть… запись?

Идею они обсудили. Запись может быть вполне. И это… как его… документальное доказательство. Камеру достали из шкафа, да толку-то? Ни Степа, ни Тура представления не имеют, как с этим чудом техники обращаться.

- Нам специалист нужен, - вынес вердикт Степка. - Грамотный компьютерщик, который разбирается с такими вещами. И чтобы проверенный был. Ту, у тебя нет на примете компьютерщика знакомого хорошего?

Она медленно покачала головой вправо-влево. Но что-то неуловимо стучало в голове, где-то на периферии сознания. Что-что-что? А потом вдруг закивала - вверх-вниз – быстро и согласно. И одно слово:

- Яшка!

Сразу Степа не понял. Ему объяснили позже, после телефонного звонка.

Больцман не брал трубку долго. Они так и не созвонились после обмена телефонами – Тура закрутилась, да и у Якова, видимо, были более важные дела. А вот теперь оператор сообщил о невозможности установки связи, но Тура упорно тут же нажала на повтор. И тут Яшка ответил.

- Слушаю, - голос его был не слишком довольный и слегка запыхавшийся.

- Яша, привет, это Тура.

- Я уже понял. Привет.

- Как насчет того, чтобы сегодня встретиться?

Яшка помолчал, кажется, слегка ошарашенный ее внезапной настойчивостью.

- Ну давай. Через час нормально?

- Ага. Нормально. Только я не одна приду, ладно?

- А с кем? - вот теперь Больцман был точно ошарашен.

- С другом.

- Слушай, Тура, я как-то не…

Надо уговорить Яшку помочь, обязательно!

- Яш, мне нужна твоя помощь, - голос вдруг прозвучал тихо. – Мне, кроме тебя, не к кому обратиться. Денег просить не буду, не думай. Мне нужна твоя консультация – как специалиста… по компьютерам.

Больцман ответил после паузы и с легким вздохом – может, показавшимся.

- Я так понимаю, ноутбук с собой брать?

*

Они сидели втроем плечом к плечу за столом в комнате Туры, уставившись в экран ноутбука. Во всей квартире бодрствовали только они. Профессор уже спал, а Елена ушла на встречу с подругой. Или с другом – Туре было все равно, ее отсутствие в квартире сейчас было как никогда кстати.

Яшка, что-то бормоча себе под нос, колдовал с маленькой штукой, вынутой им из камеры. И для Степы, и для Туры его действия была за гранью возможного и казались волшебством. Только одно им было ясно: этот человек являлся специалистом своего дела.

- Готово! – довольно воскликнул Яков. – Ну что, включаем кино?

Степан покосился на Туру, и она кивнула.

- Включай.

На экране монитора стала разворачиваться драма недельной давности. Абсурдно мерзкая в своей правдивости картина.

В комнате суетится седоволосый мужчина с бородой. На столе лежит уже связанная девушка в одном белье.

Тура выдохнула, ее лицо стало не бледным даже – синеватым. Впрочем, может в свете от монитора дело. Степка молча взял ее за руку.

Ты должна это вынести, слышишь?

Третий в их компании смотрела в экран, открыв рот и широко распахнутыми глазами. Хороший мальчик Яша Больцман явно не ожидал увидеть ЭТО.

Как доставались седобородым какие-то приспособления – некоторые черные и кожаные, некоторые блестящие, а что-то было голубое и перламутровое. Опознать Степка смог только плетку.

Зато себя опознал очень хорошо. Бледный и едва на ногах стоит, выглядит как покойник. Но это не помешало новому герою сменить жанр картины с порно на боевик. «Хорошо удар слева поставлен», - мелькнула в голове нелепая мысль. А экран уже показывал пустую комнату, в которой не было никого, кроме лежащей на столе почти голой связанной девушки с полными ужаса и слез глазами. Картинка какое-то время не менялась.

- Это все? – мышиным писком поинтересовалась Тура.

- Еще не вся запись, - сиплым голосом отозвался Яков.

Степка только сильнее сжал руку.

Самое страшное позади, Ту.

Вскоре картинка на экране снова сменилась. Явился расхристанный герой, произошло освобождение героини и объятья. Оскара паре на экране!