натянуто и поползновений в сторону Игната больше не делала. Вскоре мы уехали. В столицу вернулись уже за полночь. Игнат у меня не остался, поцеловал и отчалил.

19

Мирослава

Наступившие выходные я провела в напряженном одиночестве. Наверняка он был с женой. Как же противно было делить любимого мужчину. Но, что я могла поделать? Я сама привела нас к такому отношению. Возможно, уступи я ему раньше, все было бы по-другому. Возможно нет. Смысл теперь гадать?!

В понедельник на работе настроение было хуже некуда. Да и работать совсем не хотелось. Ко всему была полная апатия.

Тупо уставившись в экран, я не заметила наступившей вокруг тишины. Слух уловил лишь стук каблуков, замерший возле моего стола. Подняв глаза от монитора, я обомлела. Передо мной стояла красавица жена Игната. Идеальная во всем. Таким женщинам в след оборачиваются поголовно все мужчины.

— Мирослава, добрый день! — любезно поздоровалась она.

— Слава! — машинально поправила, чувствуя себя ничтожеством перед ее совершенством и перед своей унизительной ролью любовницы.

— Да, Слава! — мило улыбнулась, — Мы могли бы поговорить наедине?

Я посмотрела по сторонам. Все глазели на нас, кто удивленно, кто злорадно, а несколько местных парней восхищенно на мою собеседницу.

— Да, конечно! — я встала и пошла на выход.

Такое должно было случится, ведь Игнат меня не скрывал. Только она почему-то медлила. Считала ниже своего достоинства со мной встречаться?! Было тошно от себя в этот момент. Я понимала, что поступала и поступаю неправильно и даже подло, но не могла уже отказаться от Игната.

Мы зашли в пустой конференции зал.

— Думаю, выкать друг другу будет нелепо, — с усмешкой начала она.

Я смогла лишь кивнуть. Не хочу находиться здесь. Не хочу ее слушать. Я понимала, о чем сейчас пойдет речь, но все закончится только тогда, когда Игнат сам меня бросит.

— Слава, мы с Игнатом женаты уже год. До брака встречались пять лет, — начало многообещающее, — Здесь понимаешь какое дело?! Я прекрасно знаю, что он мне изменяет. Всегда изменял, но всегда возвращался ко мне. И я его постоянно прощаю. Потому что люблю. И он меня любит. Я это знаю, поверь мне! Он по природе полигамен, но я его выбрала и это мой крест.

Слушать все это было, мягко говоря, неприятно. Она не спеша открыла сумочку и достала небольшой конверт. Я не сводила с него глаз, чувствуя медленно подкрадывающеюся панику.

— Я пришла к тебе, потому что Игнат что-то уж слишком увлекся тобой. Я особо не волновалась, ведь каждый раз уходя от тебя, он возвращался домой, ко мне, в нашу постель. Но обстоятельства изменились.

Она протянула мне конверт со словами:

— Я не против его маленьких шалостей, ведь пользоваться презервативом, помимо дома, его золотое правило. Игната уже не изменить. Он просто такой. Эти фотографии только за три последние недели, даты в углу.

Я не могла взять этот конверт, и она со вздохом положила его на стол.

— Слава, мне тебя жаль! Честно! Игнат и раньше заводил помимо них, — она кивнула на конверт, — постоянных любовниц, но всегда всё заканчивалось одинаково, они ему надоедали. И больше их не будет в нашей жизни. Я уже говорила, что обстоятельства изменились. Так вот, когда он в пятницу ночью вернулся с командировки, то приказал мне больше не пить противозачаточные. Сказал, что хочет ребенка. И все выходные работал над этим. Я была в шоке! Раньше он не хотел торопиться. Не подскажешь, почему передумал? Ты же с ним была.

Только когда за ней закрылась дверь я позволила себе опереться руками об стол. В голове стоял сплошной гул. Руки ходили ходуном. Это не правда! Это не правда! Это не правда! Словно мантру повторяла я. Просто слова обманутой женщины. Кое как удалось взять себя в руки, и я открыла злополучный конверт.

«Я трахаюсь только с тобой!» — именно эта фраза Игната звучала у меня в голове пока я просматривала фотографии. Вот рядом с ним сидит брюнетка и они не по-детски целуются в каком-то ресторане. Его рука у нее под платьем. Дата, прошлая суббота. Ночной клуб, Игнат расслаблено сидит на диване, раскинув руки на спинку, а у него между ног рыжая голова. Дата, где-то в середине поза прошлой недели. Он выходит из машины с очередной брюнеткой. На улице темно. Впереди гостиница. Дата, где-то две недели назад. Какая-то комната с приглушенным светом, блондинка и полноценное соитие. Дата, наш отъезд в среду в его командировку… и так долее. Все фотографии были более чем красноречивые.

«Я трахаюсь только с тобой!» и еще с туевой тучей шлюх. Я для него ничего не значу. Никто для него ничего не значит, кроме драгоценной жены, от которой он хочет ребенка. А мужчины обычно хотят детей от любимых женщин. У меня началась истерика, вылившаяся в ненормальный смех. Какая же я идиотка! Даже самой себе не признавалась, но мечтала, чтобы он бросил жену ради меня. Оказалось, что я одна из его временных девок. Наивная дура! Позволила себе надеяться. Прошлое меня ничему не научило.

Постепенно истерику сменило угнетающее отупение. Я вышла на улицу, прижав фотографии к груди. Шла не разбирая дороги, не чувствуя катившихся с глаз слез. Некоторые люди обходили меня как чумную, некоторые, не замечая моего состояния, по неосторожности толкали.

Внезапно кто-то сзади схватил за локоть и резко развернул к себе, отчего фотографии рассыпались по асфальту. Осознав кто передо мной стоит у меня началась истерика.

— Не трогай меня! — закричала я, — Не смей ко мне прикасаться. Ненавижу тебя! Ненавижу.

Игнат отпустил мой локоть, но клещами вцепился в плечи.

— Что она тебе наплела! — встряхнул он меня.

- Пусти! Пусти! Пусти! — как ненормальная кричала я, барабаня кулаками ему в грудь.

— Игнат Алексеевич! — какой-то охранник поднял одну из фотографий и показал ее, сосредоточенному до этого только на мне, Игнату.

— Тварь! — выругался он неизвестному адресату.

— Отпусти! Ненавижу тебя! — кричала я одно и тоже, не в состоянии сформулировать что-либо другое.

— Это я уже понял! — он не церемонясь перекинул меня через плечо, бросив охраннику приказ, — Собери всё это.

В машине усадил на себя и сразу же обездвижил. Ноги сжал своими ногами, руки по швам зажал одной своей в районе талии. Вторая рука, словно ребенка, успокаивающе гладила меня по голове. Я уже не могла говорить, из горла вырывалось сплошное рыдание.

Не знаю сколько длилась поездка, но, когда мы прибыли по месту назначения, я все еще плакала. Игнат