Бетховену было «всего» 57, когда он умер, но его наследие огромно. Жанне д'Арк не было и двадцати, когда оборвалась ее жизнь, но ее помнят и чтят по сей день. Джон Ф. Кеннеди умер в возрасте 46 лет. Хотя он пробыл в должности меньше других, американцы его любили больше, чем многих своих президентов. Были ли их жизни незавершенными? Этот вопрос возвращает нас к концепции жизни по часам, согласно которой все отмеряется и оценивается искусственно. Но мы не знаем, кому и какие уроки были предназначены: кем они должны были стать, как много времени им было отпущено. Как ни трудно это принять, все мы уходим вовремя. Если умираем, значит, пришло наше время.

Наша цель – испить этот миг полностью. Настоящее содержит все возможности для счастья и любви – не теряйте их в ожидании будущего. Живите в священном пространстве «здесь и сейчас».

Кристоферу Лэндону, сыну актера Майкла Лэндона, было 16, когда умер его отец. Это случилось в 1991 году. Кристофер рассказал о том, как повлияла смерть отца на него и его страхи.

«Как вы могли ожидать, его смерть стала для меня ударом. Я оглядываюсь назад с огромной тоской. Отец был настолько ярким, обаятельным и остроумным человеком! В нем было столько граней – тех, которых публика никогда не видела; все это делало его целостной личностью. Его смерть стала поворотным событием в моей жизни. Изменила меня как личность. В детстве я всегда был очень замкнутым, застенчивым и боязливым. Когда растешь рядом с кем-то, кто больше, чем сама жизнь, всегда находишься в его тени. И в один прекрасный день эта тень вдруг исчезает.

Я заметил, что многие из моих страхов стали едва заметны после его смерти, заставляя думать о том, что смерть – главный из всех страхов. Когда кто-то из любимых людей уходит, происходит первое знакомство со смертью. Ты совсем близко подходишь к ней, меньше боишься ее, потому что она уже с тобой. Я был с отцом, когда он умирал, и после того, как это произошло. Я прикоснулся к смерти, и она коснулась меня. Она и сейчас реальна для меня, осязаема. Но уже менее пугающа. Я перестал бояться многих вещей, которых страшился до смерти отца. Я очень боялся летать, становился белым, как лист. Отец подшучивал надо мной. После его смерти этот страх, как и многие другие, исчез. Я не задумывался над этим, но начал совершать несвойственные мне поступки; стал напористым, уверенным в себе, начал делать то, за что в прошлом не брался.

Раньше, находясь перед выбором, который давал шанс двигаться вперед, я топтался на месте: боялся провала, опасался попасть в дурацкую ситуацию. И упускал возможности.

Когда отца не стало, я столкнулся со смертью. Понял, что никто не знает, когда придет его черед, и следует встречать каждый вызов с пониманием этого. Я начал чувствовать себя более спокойно и уверенно, стал использовать выпадающие мне шансы. Конечно, не прыгал с парашютом, но уехал учиться в Англию. Я научился бросаться в переделки – и это стало большим прорывом. Я твердо уверен в том, что боль каким-то образом способствует взрослению».

* * *

Что если бы мы начали реализовывать некоторые шансы и шагнули внутрь своих страхов? Если бы двигались дальше – за мечтами, навстречу желаниям? Что бы изменилось, если бы мы позволили себе безоглядно любить и ощущать полноту отношений? Каким стал бы мир? Мир без страха! В это трудно поверить, но в нем заключено намного больше, чем мы можем себе позволить. Это новый мир, и он внутри нас; он ждет, чтобы мы открыли его!

Страх – защитная система, которая работает на простейшем уровне. Когда поздней ночью пробираемся через темные закоулки, страх предупреждает нас, чтобы мы были начеку. В ситуациях возможной опасности страх – это признак здоровья. Он – наш защитник. Без него не выжить.

Однако мы легко испытываем страх, когда нет никакой опасности. Он, родом из прошлого, держит нас на темной стороне жизни, лишая блаженства, парализуя волю и ослабляя дух. Надо отдать предпочтение любви, а не страху, выбрать реальность, а не иллюзию, жить сейчас, а не в прошлом.

Если мы преодолеем страхи, научимся не упускать свои возможности, то сможем прожить жизнь так, как мечтали. То есть свободными от суждений и осуждений, без страха неодобрения, не сдерживая себя.

ЭЛИЗАБЕТ

Кейт, энергичная женщина за пятьдесят, рассказала о своей сестре-двойняшке по имени Ким. «Десять лет назад у Ким обнаружили рак толстой кишки. К счастью, болезнь не прогрессировала и была рано диагностирована. Но, несмотря на это, я чувствовала, что часть меня умрет, если моей сестры не станет. Болезнь Ким и страх за ее жизнь потрясли меня. Будучи близнецами, мы не только знали друг о друге все, но и были связаны эмоционально. В тот период страх вырвал нас обеих из жизни. Сейчас, оглядываясь назад, я вижу, сколько страха было в нас тогда.

Когда мы были на Гавайях, хотели научиться танцевать танец хула, но боялись выглядеть нелепо. В течение десяти лет работали в одной кеттеринговой компании. Мы всегда мечтали открыть свой собственный ресторанчик, но боялись, что ничего не выйдет. После моего развода мы подумывали отправиться в круиз. Но не поехали, потому что боялись самих себя.

Сейчас наши жизни совершенно изменились. Раньше у нас всегда было что-то, чего мы боялись. После болезни и операции Ким мы прошли через самый большой страх. И если мы это пережили, что может быть страшнее? Я понимаю сейчас, что самое страшное из того, чего мы боимся, не случается никогда. Наши страхи обычно не имеют отношения к тому, что случается с нами».

* * *

Наши страхи не останавливают смерть, они останавливают жизнь. Страх – это тень, которая закрывает все: любовь, настоящие чувства, счастье и благополучие.

Один ребенок вырос в приемной семье, где с ним грубо обращались. Наконец мальчику сообщили, что его отправят жить в другую семью, он будет жить в прекрасном новом доме с любящими родителями. У него будет своя комната и даже свой телевизор. Услышав об этом, он стал плакать от страха, потому что ситуация, в которой он жил, была своей, знакомой. А новый дом таил в себе множество опасностей. Мальчик прожил в страхе так долго, что уже не мог видеть будущего без него.

Мы подобны этому ребенку: выросшие в страхе, видим в будущем только страх. Наша культура продает страх. Понаблюдайте за рекламными роликами в вечерних новостях: «Пища, которую вы едите, может быть опасной!» «Одежда, которую носит ваш ребенок, может быть вредной». «Почему отпуск в этом году может убить вас – смотрите специальный репортаж».

Но как много из того, чего мы боимся, случается? Правда в том, что на самом деле нет большой взаимосвязи между тем, чего мы боимся, и тем, что случается. Реальность такова, что пища, которую мы едим, более или менее безопасна, одежда на наших детях не загорится, и отпуск пройдет замечательно.

Зачастую жизнь управляется страхом. Страховые компании делают ставку на наши беспокойства – страхуют от того, что никогда не случится. И остаются в выигрыше, собирая каждый год миллионы долларов. Дело не в том, чтобы не покупать страховку. Фишка в другом: случайности бывают, и мы получаем от них огромное удовольствие, как от спорта. Но многие живут свои жизни так, словно случайности противостоят им. Одно из величайших достижений – постараться преодолеть эти страхи. Нам предоставлено так много возможностей, нужно научиться пользоваться ими.