— То были простые трюки. Теперь я собираюсь научить его чему-то полезному.

Китти расхохоталась и швырнула в Джека подушку.

Чему-то полезному! Скорее, он собьет мальчика с пути истинного.

Китти запахнула неглиже, прикрыв выглядывавший сосок. Ну да ладно, лишь бы не погубил его сестру. В ближайшее время ей совсем не хотелось утешать еще одну плачущую женщину. Китти взяла конфету из лежавшей рядом коробки бельгийского шоколада. Самое главное, чтобы он не разбил ее собственное сердце. А после столь долгого времени, которое они были вместе, после всего, через что они прошли, она была абсолютно уверена, что этого никогда не случится.

* * *

Когда Лилли привела Лео и Лотти в переполненную столовую на завтрак, мисс Нетлшем нигде не было видно.

— Она, видно, и в самом деле решила не показываться с нами на людях, — криво усмехнувшись, сказала Кейт Солуэй, наливая Лео молоко.

— Вчера вечером она разговаривала с Лилли, — желая помочь, сказала Эди — Я точно знаю, потому что они гуляли по штормовой площадке, а я сидела под лестницей.

При этом заявлении паза Лилли чуть расширились.

Слава Богу, она не наслаждалась там свиданием с греческим богом!

— Один хороший человек сказал мне вчера, что нам очень повезло, — доверительно сообщила Эди, наверстывая свое молчание предыдущим утром. — Мы будем в числе первых пассажиров новой железной дороги. Он сказал, что бояться нечего, но я все равно боюсь. Я никогда не ездила на поезде, а он сказал, что поезда ездят быстро.

— Я подержу тебя за руку, милая, — сказала Мариэтта, намазывая маслом большой кусок хлеба. Сегодня на ней была ярко-желтая блузка и оранжевая юбка.

Лилли пришло в голова, что сейчас самое подходящее время прояснить условия их путешествия. Она до сих пор даже не знала, где оно заканчивается.

— А что это за дорога? — спросила она, накладывая Лотти жареного бекона. — Откуда и куда идет?

— В Доусон, конечно, как же вы не понимаете, — захихикала Эди. — Даже я это знаю!

— Мы высадимся в Скагуэе, — сказала Мариэтта, надеясь, что до Скагуэя ей еще представится возможность поговорить с Китти Дафресн. Та дала понять, что Мариэтта могла бы стать танцовщицей, но пока еще не предложила работу. — Оттуда мы едем на поезде — через Белый перевал до Уайтхорса.

— От Уайтхорса начинается судоходная часть Юкона, — добавила Сьюзен Бомби, не расставаясь со своей привычной ролью наставницы.

— И оттуда мы плывем по Юкону до Доусона. — Глаза Мариэтты озорно засверкали. — Прямо как Клеопатра и ее служанки, которые плыли по Нилу, — сказала она, заставив Эди снова захихикать, а Сьюзен Бамби густо покраснеть.

Лотти первой заметила, что Лилли стала объектом внимания со стороны одного из пассажиров. Она стиснула руку сестры.

— На тебя смотрит один человек, — прошептала она. — Мужчина за соседним столом, волосы у него почти такого же цвета, как у Мариэтты.

И хотя здравый смысл подсказывал ей, что это описание никак не применимо к Джеку Кулиджу, сердце у Лилли замерло. Она с надеждой посмотрела на соседний стол, но в глазах, с которыми она встретилась взглядом, не было ни смешинки, ни золотых искорок. Они принадлежали рыжеволосому мужчине, на которою накануне указали как на освобожденного на поруки преступника. Разочарованная, Лилли уткнулась в свою тарелку.

— Он продолжает на тебя смотреть, — сказала Лотти. Ты думаешь, он считает, что знает тебя?

— Я думаю, он хотел бы с ней познакомиться, — лукаво проговорила Мариэтта. — И думаю, я не возражала бы, пожелай он познакомиться поближе со мной! Ты видела, какие у него широкие плечи? Просто настоящий Геракл.

— Он преступник, — резко отозвалась Лилли. — Его отпустили на поруки при том условии, что он начнет новую жизнь на дальнем севере.

Когда все головы за единственным женским столом повернулись в сторону мужчины, объект их интереса вернулся к своему завтраку.

— Ты думаешь, он ограбил банк? — распахнув глаза, прошептала Эди. — А может, он убийца?

— Я думаю, нам не стоит говорить о нем, он может нас услышать, — разумно посоветовала Кейт. — Никто не знает, получится ли у нас посмотреть пороги Уайтхорса, когда мы туда приедем. А если сможем, кто-нибудь хочет поехать со мной?

* * *

— Я буду играть в кольца с Эди, — сказала после завтрака Лотти.

— И я тоже буду играть в кольца, — заявил Лео, сообразив, что его куда-то не берут, и это ему совсем не понравилось.

Лотти открыла было рот, чтобы запротестовать, но передумала. Она всегда, когда нужно было, присматривала за Лео, и пребывание на пароходе не снимало с нее этих обязанностей.

— А я могу пойти? — спросила Летти, удивив всех, кто уже успел привыкнуть к ее мрачному молчанию.

— Конечно, можешь. — Лотти знала девушку лучше других попутчиц, за исключением, наверное, своей сестры, и понимала, что ее необщительность — это всего лишь застенчивость.

Лилли благодарно сжала руку сестры. Пока младшие будут играть в кольца, она сможет в одиночестве прогуляться по палубе и снова завести разговор со Счастливчиком Джеком. И в этот раз уж точно скажет ему, что она — невеста Пибоди. А там, если Бог даст, он успокоит все ее тревоги и осуществит все ее лихорадочные надежды.

Едва ступив на переполненную пассажирами палубу, Лилли испытала огромное облегчение. Джек стоял с непокрытой головой как раз на том месте, где они разговаривали накануне. Рядом с ним никого не было. Он стоял, небрежно засунув руки в карманы, и явно кого-то ждал.

И Лилли с восторгом поняла, что ждал он именно ее.

— Доброе утро, мистер Кулидж, — сдержанно проговорила она, приблизившись к Джеку.

Он смотрел на море, но тут же повернулся к ней, одарив своей непринужденной улыбкой.

— Доброе утро, мисс Сталлен, — сказал он, вынимая руки из карманов и вежливо склоняя голову. — Может, сделаем круг по палубе, а я тем временем расскажу вам о Доусоне?

— Это было бы прекрасно. — Она с трудом удержалась от торжествующей интонации. Все будет хорошо Она просто знала, что так и будет. — Я наслушалась разных противоречивых рассказов, мистер Кулидж Вы давно живете в Доусоне?

— В Доусоне еще никто не жил долго, мисс Сталлен. — Его густой голос снова сделался веселым. — Четыре года назад его просто не существовало.

Он двинулся вперед, и Лилли, приноровясь к его шагу, пошла рядом.

— Но, думаю, я живу там дольше других, — продолжал он, минуя группу старателей, один из них был в аккуратной одежде цвета хаки, другой — в элегантных бриджах для верховой езды. — Я находился в Сан-Франциско, когда в июле девяносто седьмого в порт вошел «Эксельсиор». На нем приплыли старатели, которые первыми нашли золото на Клондайке. Они привезли столько золота, намытого из ручья Бонанза-Крик, что просто сгибались под его тяжестью, когда сошли на берег. Еще до того, как новость попала в газеты, я купил билет на следующий пароход, отплывающий на север.