– Что вы намерены предпринять?

– Не знаю. – Мехмед Али-паша раздраженно пригладил бороду. – Они не дают нам остановиться и укрепиться. К тому же идут бои в Стамбуле. Я не уверен, что нам стоит отступать именно туда.

– Вы сможете сбросить в море русский десант. Там всего лишь полк.

– Мне бы вашу уверенность, – ухмыльнулся Мехмед Али-паша. – При Русе один русский батальон устоял против натиска без малого трех полков. Практически дивизии! А тут их полк. Да с артиллерией. Да с прикрытием канонерскими лодками. Вы уже видели, как страшно работают осадные мортиры русских. А там их двадцать штук! Боюсь, что попытка сбросить десант в море обречена на поражение. Мне нечем их сбрасывать. Нет ни армии, ни оружия. Мы ведь оставили на позициях практически всю свою артиллерию. – Мехмед Али-паша нервно вышагивал по палатке.

– Вас послушать, так можно и белый флаг вывешивать, – попробовал съязвить советник.

– А что, вас это задевает, сэр Лесли? Турецкая армия не в состоянии сражаться с русскими один на один, а вы, как мне стало известно, вместо того чтобы нам помочь, ввязались в эту проклятую войну с Францией. Зачем? Как ясным днем же было видно, что французские капитаны подкуплены кем-то. А ведь ваши корабли в Босфоре очень сильно смогли бы повлиять на войну.

– Они придали бы мужества турецким солдатам на поле боя? – ухмыльнулся советник. – Мы ведь не можем делать все за вас?

– Вы никогда за нас ничего не делаете. Вы думаете, эта война – случайность? Нет, сэр. Она прямое следствие из Крымской. Вспомните, как ваши хваленые английские солдаты топтались под Севастополем, будучи не в силах его взять штурмом? Или вам напомнить? Сколько потребовалось вам сил, чтобы взять одну небольшую крепость русских?

– Дорогой друг, давайте не будем сейчас выяснять отношения, – попытался сгладить нарастающий конфликт англичанин, – ни вы, ни я тогда ничего не решали. Перед нами сейчас другая задача – сохранить вашу армию от полного разгрома. Сколько у вас осталось людей?

– Их очень сложно сосчитать. Много случаев дезертирства. Думаю, еще тысяч двадцать у меня в наличии имеется. Но все это лишено смысла, потому как мы не в силах остановиться и привести войска в порядок. Кроме того, мы отступаем в ловушку.

– А разве нет вариантов? Например, вы можете уходить не к Босфору, а к Дарданеллам? Там очень узкий перешеек, на котором у русских не получится, как под Адрианополем, воспользоваться фланговым ударом.

– Вот отступили мы на Галлипольский полуостров. И что дальше? Канонерские лодки войдут в Дарданеллы и перекроют нам возможность переправляться в Азию. Им даже не придется с нами сражаться – просто подождут, пока у нас закончится продовольствие, и все. А дальше – либо блокировать до полного вымирания, либо атаковать истощенных бойцов…

– Но у нас есть шанс прорваться в Азию!

– У нас нет шанса туда прорваться. С помощью чего мы будем переправляться? Вы думаете, что вся моя армия прекрасно плавает и те две мили, что отделяют Европу от Азии в Галлиполи, они легко преодолеют? Не обольщайтесь. При попытке форсировать пролив вплавь утонет больше половины личного состава. Кроме того, как мы будем переправлять провиант и боеприпасы? Пустим вьючных осликов по дну пролива?

– А разве нельзя конфисковать гражданские суда?

– И сколько мы их сможем набрать? Для быстрой перевозки через пролив двадцати тысяч с обозами нужна целая флотилия. А она находится в руках русского черноморского флота, закрывшего «до окончания боевых действий» огромное количество гражданских судов в бухте Золотой Рог. Кое-что мы сможем набрать непосредственно в рыбацких деревнях пролива, но канонерские лодки… – Мехмед Али-паша тяжело вздохнул и махнул рукой. – Я не знаю, что делать. Куда ни отступай – все равно попадаешь между молотом и наковальней.

– Тогда забирайте штаб и уходите в Малую Азию. Вы же сами говорили, что в западной ее части идут сборы новых частей.

– Идут. И что с того? Вы думаете, они смогут воевать против русских? Под Анкарой и Коньей Осман-паша сейчас ведет наборы двух корпусов из добровольцев, прибывающих в войска со своим снаряжением. Фактически башибузуков. Боюсь, что эти подразделения не смогут даже организованно отступать под ударами русских.

– Не желающий действовать всегда ищет причины, – улыбнулся сэр Лесли.

– Мне жалко моих людей, я не хочу, чтобы они продолжали умирать. Вам ведь уже ясно, что война проиграна. Зачем вы меня подбиваете к продолжению борьбы?

– Затем, что если вы сложите оружие и поднимете руки, то будете окончательно разгромлены и признаете свое поражение. В послевоенном переделе Османской Империи это будет крайне негативным фактором. А вот если вы продолжите борьбу, то у Лондона будет шанс надавить на русских и поумерить их аппетиты. Султан погиб, я убежден в этом. Теперь все в ваших руках.

– Откуда вы это знаете?

– Я верю своим осведомителям. Он возглавил оборону своей резиденции во время ночного нападения русских и погиб в бою. Теперь вы вождь османов. В ваших руках их будущее. Я совершенно убежден, что вы должны вести борьбу до самого конца, а если разобьют ваше последнее войско, то отступить в Лондон и возглавить турецкое правительство в изгнании. Вы же не желаете того, чтобы Османскую Империю разорвала на клочки стая бешеных псов? – Мехмед Али-паша внимательно слушал слова сэра Лесли и смотрел куда-то вдаль. Тихая ночь давала прохладу и иллюзию покоя, но только иллюзию. Укрывая во тьме целую бурю эмоций, крутящихся сейчас в груди у одного из лидеров Великой Порты.

– Хорошо. Вы меня убедили. – Мехмед Али-паша посмотрел на сэра Лесли и улыбнулся: – Я верю вам. Великобритании нужна Османская Империя для того, чтобы сдерживать русских. Иначе вы бы так не пеклись о наших делах. Хм… хотя, признаюсь, я вам не стал бы завидовать.

– В самом деле?

– Я думаю, что страшнее всего встретить неотвратимую гибель в одиночестве. Сидеть на своем острове и смотреть на то, как умный и безжалостный медведь разрывает одного за другим твоих союзников и марионеток. И быть не в состоянии что-то сделать. Вы думаете, медведь страшен только на суше? Не обольщайтесь, медведи прекрасно плавают, сэр. Хоть на первый взгляд так о них и не скажешь.

– Вы сгущаете краски, – снисходительно улыбнулся сэр Лесли. – Между Россией и Великобританией, безусловно, идет некое соперничество, но в таком разрезе вопрос еще не стоит. И, думаю, не скоро встанет. Туманный Альбион всегда славился своей прекрасной дипломатией. Кроме того, у нас превосходный флот, а у русских только два десятка канонерок.

– Которые легко разбили новейшие турецкие броненосцы, сэр.

– С необученными моряками, сэр, – вернул колкость британский советник. – Давайте говорить начистоту. Турецкие моряки были совершенно не подготовлены к плаванию на таких кораблях. Только божественное Провидение помогло им не утонуть прямо на рейде Золотого Рога. – Вместо ответа Мехмед Али-паша зло взглянул на сэра Лесли и вызвал адъютанта. Отвечать ему было нечего. Этот ненавистный англичанин был кругом прав.