Зимой рядовые чжурчжени одевались в шерстяную одежду и шубы из шкур лошадей, коров, свиней, баранов и собак. Нижняя теплая одежда — штаны, рубашки и чулки — изготавливалась из оленьих шкур или шкурок кабарги и кошки. А родоплеменная знать зимой одевалась в шубы из меха соболей, лисиц и белок или в теплые шелковые халаты на подкладке. Широко использовалась одежда из белого холста — любимая одежда чжурчженей.

Летописец заметил: «Ткани для платья у них хорошего качества. Простое платье у них короткое, застегивается на левую сторону. Женщины заплетают волосы в косу и укладывают ее кольцом на голове. Мужчины заплетают волосы в косу, но носят ее свободно опущенной сзади. К ушам подвешивают золото, серебро, камни. Сзади в волосы вплетают цветные нитки. Богатые делают для себя украшения из жемчуга и яшмы и одеваются в темные шубы из тонкого холста с собольим, ондатровым, лисьим или енотовым мехом. Бедные носят одежды из кожи коров, лошадей, свиней, кошек, змей, собак и рыб» (58, с.347, 348).

Чжурчжени поклонялись небу, солнцу, воде, лесу, горам. Летописцы отмечали по этому поводу: «В первый день Нового года кланяются солнцу и поздравляют друг друга. В праздник начала лета стреляют из луков в иву и приносят жертвы небу. Эти люди не знают (порядка. — М.Ц.) записи лет (то есть календаря. — М.Ц.) Когда чжурчженей спрашивают об этом, они отвечают: «Я вижу, как начинают зеленеть травы, и думаю: раз трава зазеленела, значит, прошел год» (58, с.349).

Исключительным влиянием у них пользовался шаман, который был в племени вторым после вождя человеком по влиянию и значению. Шаманы лечили больных при помощи заклинаний и принесения в жертву свиньи или собаки. Они же предсказывали будущее. Когда у чжурчженей возникло централизованное государство, то большинство знатных лиц приняло буддизм, но он так и не стал государственной религией.

Чжурчжени были прекрасными воинами. Основой вооруженной силы у них были конные отряды. «По горам и долинам, с крутых обрывов они (мчатся так быстро. — М.Ц.) как будто летят». Конные отряды чжурчженей, не наводя мостов и паромов, вплавь на лошадях преодолевали такие широкие реки, как Амур и Хуанхэ.

Вот как летописец описывает их вооружение и тактику: «В авангарде выставляют копьеносцев, которых называют «ин» — стойкие.

Скульптурное изображение головы дракона чжурчженьского времени. Уссурийск

Солдаты и их лошади одеты в латы. Меч, лук и стрелы привязывают сзади и не стреляют до тех пор, пока до противника не останется пятьдесят шагов. Упругость лука чжурчженей (сила, необходимая для натяжения лука. — М. Ц.) не превышает семи доу (более 70 кг. — М.Ц.). Стрелы достигают 6–7 вершков (более 80 см. — М.Ц.) длины. По внешнему виду (наконечники стрел. — М. Ц.) похожи на бур. При попадании такую стрелу невозможно вытащить (из тела. — М. Ц.). Отряды в 100 человек формируются из пятков. Пятки, десятки, сотни имеют своих командиров. Когда все находятся в боевой готовности, то командир пятка держит в руках колотушку, командир десятка — стяг, командир сотни — барабан, командир тысячи — знамя и золотой барабан. Если погибнет в бою командир пятка, казнят всех четверых оставшихся в живых солдат. Если погибнет командир десятка — казнят командиров пятка, погибнет командир сотни — казнят всех командиров десятков. Вынесший с поля боя убитого соплеменника и доставивший его родственникам получает половину доходов семьи покойного. Все командиры сами несут знамя. Глядя на них, солдаты видят, где находится их командир, и мчатся в том направлении.

Встретившись с противником, чжурчжени высылают одного-двух солдат на быстрых лошадях для разведки неприятельских позиций или же внезапно атакуют врага с флангов, фронта и тыла. Ворвавшись в его строй на глубину 100 шагов, враз стреляют из луков. Стреляют чжурчжени очень метко: они почти всегда попадают в цель. Если одержат победу, то приводят в порядок свои отряды и не спешат преследовать противника. Если потерпят поражение, то не рассыпаются, а собираются снова. Разрозненные отряды сливаются воедино. Они опять то атакуют противника, то отходят назад, производя смятение в его рядах. Они дерутся так, как будто сами духи вступают в сражение, и в конце концов одерживают победу» (58, с.350, 351).

Конец Х — начало ХI в. — время начала консолидации чжурчженских племен для противостояния агрессии киданей, которая становилась все опаснее. В процессе объединения чжурчженских племен выдающуюся роль сыграло племя братьев Ханьпу и Баохоли, предков императорского дома чжурч-женской империи Цзинь (золотой).

Один из их потомков Шилу, объявленный общеплеменным вождем диких чжурчженей, попытался подчинить своей власти «восточные племена» нюйчженей. Он совершил длительный и тяжелый поход на восток, в ходе которого «заходил» также на территорию Приморья («посетил Субинь и Елань»), но не достиг цели (8, с.325).

Его сын Угунай (1021–1074) сумел постепенно продвинуть процесс консолидации племен. Для этого он перевооружил армию. «Всеми средствами и высокой ценой» Угунай и его братья приобретали у купцов «соседних княжеств» железо, латы, шлемы в обмен на продукты скотоводства, земледелия и охоты. После этого началась заготовка стрел и луков. Перевооруженная, одетая в латы армия Угуная «стала сильной».

Знаток истории чжурчженской империи д. и. н. Виталий Епифанович Ларичев считает, что именно благодаря своей гибкой политике в отношениях с восточными племенами, подкрепленной созданием сильной армии, Угунай без кровопролития их «постепенно подчинил». Когда у приморских племен случился голод, то Угунай направил туда лошадей и быков (8, с.325).

И последующем вождям объединения чжурчженских племен пришлось преодолевать сепаратистские устремления вождей отдельных племен, особенно приморских, вступать в противоборство с корейскими властителями, обеспокоенными возрастанием мощи северных соседей.

Консолидация чжурчженей и провозглашение империи произошли при внуке Угудая выдающемся вожде Агуде. Летописи донесли до нашего времени легенды и предания, связанные с историей его жизни. Расскажем о некоторых из них в изложении Анатолия Пантелеевича Деревянко.

Рождению Агуды предшествовало появление пятицветных облаков. Астрологи говорили: «Под сими облаками непременно родится человек необыкновенный, который произведет великие дела». С раннего возраста Агуна выделялся среди своих сверстников силой и ловкостью. Еще в детстве он полюбил стрельбу из лука. Однажды, когда посол киданей находился при дворе отца Ауды, он увидел в руках наследника лук и стрелы и приказал ему выстрелить в стаю птиц. Агуда выстрелил несколько раз и каждый раз поражал цель. Посол похвалил его и назвал необыкновенным отроком.

В другой раз, когда Агуда был на пиру в доме генерала Холи-хань, он увидел далеко от дома высокий холм и предложил стрелять в него. Но никто из присутствующих не смог послать стрелу так далеко. Тогда выстрелил Агуда, и его стрела перелетела через холм. Когда смерили расстояние, то оказалось, что стрела пролетела более 300 м (58, с.352, 353).