Помимо всего вышеперечисленного, есть еще два момента, которые позволят нам определить датировку более четко. В первую очередь, это упоминание об участии в крестовом походе Бургундии. На листах 164v– 165 г содержится следующая информация: “…multi principes, cardinales, etc, sumpserunt et sument crucem Christi. Rex Burgundie veniet cum 20 milibus, rex Arragonum etc”. В действительности герцог Бургундии отправлял войска в крестовые походы дважды – в экспедициях 1396 и 1444 гг. Стоит обратить внимание, что во фразе используется будущее время “veniet”, т. е. речь идет о грядущем участии, и документ, вероятно, был составлен в преддверии экспедиции для агитационных целей. Задача упрощается: остается определить, о какой из двух экспедиций скорее идет речь. Для того чтобы ответить на этот вопрос точно, нужно обратить внимание на содержащуюся на листе 162v формулировку “ut duo pontifices in bullis declaraverunt” («как оба папы провозгласили в своих буллах»). Таким образом, грядущий поход провозгласили два папы, одновременно пребывающие в должности, что заставляет думать о схизме 1378–1417 гг., приходящейся на период Никопольского похода 1396 г., когда по завершении периода авиньонского пленения пап папа снова был избран в Риме, однако авиньонский папа не признал его власти, и продолжал активность.

Впрочем, речь может идти и о периоде Варнского похода 1444 г.: в тот период, помимо официального папы Евгения IV, существовал антипапа Феликс V. Известно, что крестовый поход 1396 г. действительно объявили в своих буллах оба папы[85], тогда как историография крестового похода 1444 г. по этому поводу молчит[86], хотя не стоит исключать того, что папа Феликс V выпустил буллу.

Таким образом, речь идет о документе, который был составлен либо в конце XIV, либо в XV в. Следовательно, он однозначно написан позднее, чем трактат Гумберта, и связан с войнами против турок-османов. Остается лишь предполагать, идет ли речь о прямом использовании этого трактата и цитировании каких-либо неизвестных документов, которые цитируют в свою очередь Гумберта.

Политический контекст

Период написания трактата «О проповеди креста» пришелся на достаточно тяжелый для крестоносного движения период. После неудачи крестового похода Людовика IX в 1248–1250 гг. к власти в Египте пришли мамлюки. Монголы после частичных успехов на Ближнем Востоке в 50-х гг. потерпели в 1260 г. тяжелое поражение от мамелюков, которые организовали мощную оборону против них, а затем устремили свои силы против франкских королевств. Под руководством султана Бейбарса (1260–1277) египтяне захватили в 1265 г. Кесарию и Арсуф, в 1268 г. – Яффу и Антиохию. В 1291 г. мамлюками была взята Акра, что окончательно уничтожило присутствие крестоносцев на Ближнем Востоке. Одновременно с неудачами на Ближнем Востоке, ситуация оказалась катастрофической и в Малой Азии: в 1261 г. прекратила свое недолгое существование так называемая Латинская империя, основанная за полгода до этого на греческой территории Малой Азии вследствие четвертого крестового похода. Войска уцелевшей от рук крестоносцев Никейской империи под командованием императора Михаила VIII Палеолога при поддержке генуэзцев и жителей Константинополя вступили в греческую столицу. Вплоть до XV в. в ведении латинян оставались государства Южной Греции, однако контроль над Константинополем был потерян окончательно.

Непосредственным политическим контекстом написания трактата стала подготовка восьмого крестового похода, состоявшегося в 1270 г. В 1267 г., собираясь в поход, крест принял лично французский король Людовик IX, предводитель похода.

Сложность военно-политической ситуации не могла не отразиться на характере написания трактата. Уже в первом приглашении Гумберт достаточно подробно об этом говорит, напоминая о том, что в свое время войско христиан отвоевало значительную часть Святой земли, однако ныне практически все завоеванное потеряно. Непосредственно в момент написания трактата была завоевана крепость Сафед, что в совокупности с другими завоеваниями сарацинов хорошо иллюстрировало опасность. При этом у христиан на Востоке осталось мало надежд на чью-либо поддержку, кроме как Запада, ибо они окружены врагами со всех сторон, о чем говорится все в том же первом приглашении. О срочности необходимого вмешательства примерно в аналогичных выражениях говорится также в 13-й главе и 22-м приглашении.

Нужно отметить, что позиция Гумберта о срочности вмешательства вполне сочетается с позицией папства в тот период. Если принять во внимание документы папских регистров понтификата Климента IV (1265–1268) и Григория X (1271–1276), то мы видим гораздо большее число корреспонденции касательно крестовых походов, чем в понтификаты Александра IV (1254–1261) и Урбана IV (1261–1264)[87].

Конечно, большое внимание оказывали крестоносному предприятию и предыдущие понтифики, однако на примере сравнения решений церковных соборов мы можем увидеть и некоторую динамику. Период написания трактата хронологически близок к Лионскому собору 1274 г., на котором ключевую позицию занимал вопрос об организации очередного крестового похода. В его конституциях часть, посвященная крестовому походу и называемая “Zelus fidei” стоит на первом месте. В ней говорится о том, что решение созвать собор было принято для обсуждения очередной экспедиции на Восток[88]. В конституции говорилось о необходимости организации нового крестового похода, и можно легко увидеть, что срок необходимых мер, предписываемых папой на определенное время для успеха предприятия, был увеличен. В качестве оказания помощи Святой земле папа и кардиналы отдают десятую часть расходов в течение шести лет, и предписывают сделать то же самое всему духовенству на всех уровнях[89]. Обозначенные сборы превышали аналогичные предписания 4-го Латеранского и 1-го Лионского соборов в 1215 и 1245 г.: сам папа уже тогда платил десятую часть, но клирикам на местах предписывалось отдавать лишь двадцатую часть и лишь в течение трех лет[90]. Для того чтобы в распоряжении крестоносцев был максимум кораблей, под угрозой анафемы на ближайшие шесть лет запрещается отправка кораблей в сторону сарацинских земель[91]. В 1215 и 1245 гг. аналогичный запрет давался сроком на четыре года[92].