– зло, Леша, – отозвался Владимир. – Дальше у тебя, видимо, вурдалаки и вервольфы вылезут, и кто тут еще на севере обитает? Зомби у него. Ты всегда был поехавшим конспирологом. Я считаю, все просто: террористы накачали жителей наркотиками. И Олесю укололи, когда напали.

– Зомби, они не только с того света, шутник. Куча книг и фильмов, где это происходит из-за вируса или инфекции. Да и в интернете пишут о странных происшествиях, если внимательно отслеживать новостной поток. Вечно что-то стремное с африканских камер наблюдения всплывает. Правительства экспериментируют с чем-то таким! Надо быть совсем дурачком, чтобы отрицать существование подобных программ, особенно после «короны».

Паша подумал: «То, с чем мы столкнулись, не похоже на зомби, во всяком случае классических, из ужастиков. Слишком они быстрые, сообразительные, на вид почти живые, кроме цвета лица».

– Это самое важное, что сейчас надо обсудить, – прикрикнул Павел. – Мы теперь еще и Киру потеряли. Я не смог ей помочь! Нельзя было ее отпускать!

– Парень, она сама виновата. Мы все ей говорили, чтобы не курила на улице. Но эту дурочку разве остановишь. Ты не видел, что с ней случилось?

– Последнее, что смог разглядеть, как она убегала от двух преследователей.

– Хорошая девчонка, надеюсь, она смогла спастись, – грустно возразил Торшину Алексей.

– Есть у кого-то покурить? – спросил Павел. Руки дрожали, его колотило.

Журналисты помотали головой.

– Итак, нас осталось трое. Надо уходить отсюда, пока мы еще живы.

– Мы погибнем на улице, там могут быть толпы этих зомби, – возразил Алексей. – Надо затаиться и дождаться утра.

– Пока здесь сидим, также можем погибнуть. Придут эти люди… Придет этих тварей, не знаю, штук двадцать, и выломают они нашу баррикаду. Или вынесут заднюю дверь. Мы вообще не знаем, чего ждать от них. За последние пару часов мы потеряли пять человек – пилота, этого Антона, как там назывался его сайт. В одной этой чертовой «Пицце» умерли Олеся, Михаил Борисович. Мы не знаем, что с Кирой, а еще нашли тут труп, и я убил этого мужика. Я лишил человека… не человека… неважно… жизни! Вы и дальше предлагаете сидеть на одном месте? У вас, Алексей, рука теперь нерабочая, если кто-то нападет, вы не отобьетесь. Владимиру нужно лекарство – что у вас, я забыл?

– Диабет первого типа. К утру мне будет чертовски херово без инсулина. Можно бы и запомнить было, не мелочь.

– Я считаю, нам теперь больше всего нужна медицинская помощь, хотя бы аптека. И безопасное место. Не пиццерия-ловушка с четырьмя трупами. К черту ментов, если они еще живы.

– Я против.

– Давайте проголосуем. Я за. Владимир?

– Как мы с ним поковыляем, Паш? Нападет кто, мы его бросим или сдохнем из-за него?

– Будем его поддерживать.

– Я за. Я постараюсь быстро идти.

– Итого – двое за. Алексей, надо выходить.

Тот помолчал.

– Я с вами пойду только потому, что не хочу остаться здесь один, а тебя, друг, без меня, боюсь, просто сожрут. Но это дебильный, идиотский, тупой, опасный план. Слабоумие и отвага.

– Ты хоть знаешь, где больница? – поинтересовался Торшин.

– Я знаю, где примерно гостиница. Тут недалеко, должно быть. Куда-то налево, мимо памятника. Давайте туда доберемся и попытаемся понять, что происходит, возможно, сможем там найти укрытие. Если повезет, может, и инсулин есть у них в аптечке. Наутро пойдем в больницу или аптеку хотя бы. Или встретим врача. Главное, тут не сидеть. Все согласны?

В ответ – молчание.

– Тогда выдвигаемся через кухню, через черный ход.

Глава 3. Встречи

– Николай Александрович?

– Слушаю…

– Николай Александрович, простите за ночной звонок, руководитель инженерной службы Петров, дело срочное.

– Знаешь, который час? Я сплю.

– Прошу прощения, вопрос крайне важный.

– …

– Николай Александрович?

– Говори.

– Пропала связь с Краснополярском.

– В смысле? Ну было же такое уже. Может, работы какие ночные, неполадки со спутником?

– Никак нет. Совсем пропала. Не отвечают узел связи, аэропорт, завод, инженерная служба нашей компании в городе. В графике ремонтных работ никаких запланированных операций не значится. Спутник в полном порядке, проверяли. Связи нет уже пять часов сорок минут вообще со всем городом. Тогда пришел последний исходящий трафик, кто-то отправил родственникам фото кошки. В прошлые годы теряли связь максимум на десять-двадцать минут из-за тяжелых погодных условий или неполадок.

– Ну а резервные каналы связи есть? Позвоните кому-нибудь на спутниковую рацию.

– Николай Александрович, согласно инвестиционной программе резервные каналы связи должны быть введены в эксплуатацию в 2032 году. Сейчас идет строительство второго коммуникационного узла.

– Оторву вам всем яйца.

– Николай Александрович, в защиту инженерной службы могу сказать, что я лично неоднократно просил директора по развитию увеличить финансирование для ускорения работ. Какие будут указания?

– И ему тоже яйца оторву. Петров, ты хоть понимаешь, как это плохо? Если завтра наши российские и иностранные партнеры обнаружат, что с городом продолжительное время нет связи, пойдут слухи. Потому как нерабочих дней в нашем бизнесе нет. Пойдут статейки, западные журналюги сейчас так и ждут, чтобы на нас наброситься и в дерьме извалять, надеюсь, читаешь новости, знаешь почему. А туда и самолет с прессой этой ночью полетел, мать их дери. И еще там особые гости из Москвы по моему личному заданию, они тоже без связи, получается, остались. Великолепно просто! Наши акции в понедельник будут дешеветь, если в ближайшее время связь не восстановят. Ты же хочешь годовой бонус?

– Наши сотрудники прилагают все усилия…

– Да что ты там прилагаешь, Петров? Значит, так… Что нам делать? Самолет туда наш ближайший в понедельник вечером по расписанию. Посылать кого-то сейчас – это всех на уши поднимать, привлечем внимание. Военным звонить, чтобы проверяли, что там происходит, я не хочу, не та ситуация, я надеюсь, ты меня понимаешь.

Думаю, надо подождать. Ну что там могло случиться? Если авария какая-то, починят, вероятно. Продолжайте попытки связаться. Проверяйте спутник. Придумай что-нибудь. За что тебя начальником сделали? Каждый час докладывай. А я позвоню Фоминой из пресс-службы, выпустим новость, что возможны перебои со связью из-за аномальной погоды. Все ясно?

– Так точно.

– Бонус и яйца, Петров. Бонус и яйца.

* * *

Кира не любила ходить в церковь, но прочувствовала царящую здесь особую атмосферу. Она ожидала бесконечных фресок и позолоты, резавшей глаза, однако, бегло осмотревшись, поняла, что попала в храм, построенный в аскетичном, древнерусском стиле. Белый свод и стены почти без росписей и икон, на полу плиты из грубого красно-серого камня, простой деревянный иконостас из нескольких ярусов да тяжелая кованая люстра с лампочками «под свечки» под потолком