Но Джейн ошибалась, думая, что никто не обращает внимания на ее кислую физиономию. Ее спутники прекрасно понимали, в каком она настроении и что является этому причиной. Сэсила терзали угрызения совести, но он ничего не мог с собой поделать – Шейла слишком влекла его к себе. По сравнению с ее живой красотой леди Джейн казалась лишь бесплотным призраком, к тому же готовым постоянно упрекать и увещевать. Шейла Либерти своим теплом согревала всех вокруг, Джейн Максел была способна остудить самую горячую голову. Можно ли обвинять Сэсила в том, что его сердце стремилось совсем не к той женщине, которую весь Чиппел уже давно считал его невестой?

Генри тоже было несладко. Он видел, что между Сэсилом и Шейлой зарождается нечто, понятное лишь им двоим, куда не было доступа посторонним. Он, Генри Блумсбридж, медленно, но неуловимо отдалялся от них. Ревность открыла ему глаза на то, в чем еще боялись себе признаться и Сэсил, и Шейла. Страдания бедняжки Джейн тоже не остались им незамеченными. Генри Блумсбридж понимал, что они оба – лишние на этой прогулке…

Шейла Либерти тоже не была до такой степени беззаботной и ненаблюдательной, как могло показаться на первый взгляд. Она гораздо лучше отдавала себе отчет в собственных чувствах, чем думал Генри. Но Шейла не позволяла сомнениям отражаться на лице. Слишком многое было поставлено на карту, чтобы поддаваться эмоциям. Вначале надо было как следует все обдумать. Поэтому Шейла веселилась вовсю, отвлекая своих спутников от мрачных размышлений.

Погода постепенно прояснялась. Лучи солнца робко проглядывали сквозь тучи, дождик прекратился. Чиппельская оранжерея встретила посетителей во всем блеске. Шейла была поражена. Она никогда прежде не видела такой красоты. Желтые, красные, оранжевые, синие растения ошеломляли своими красками. От сладкого запаха кружилась голова. Песчаная дорожка уводила вглубь огромного стеклянного здания. По ней неторопливо прогуливались немногочисленные посетители, все-таки погода неблагоприятно подействовала на любителей ботаники. Изредка встречались служащие оранжереи в красочной форме. К ним можно было подойти, спросить о заинтересовавшем вас растении и получить исчерпывающий ответ.

Шейла была в восторге. Она крутила головой по сторонам и старалась ничего не упустить. Сэсил охотно давал ей разъяснения. Леди Маргарет всегда увлекалась цветами, ее сад в Болтонроке славился на всю округу, когда она еще не стала леди Пэддингтон. Поэтому неудивительно, что ее сын обладал весьма обширными познаниями в этой области. Генри, который в жизни не мог отличить ромашку от тюльпана, путался в названиях орхидей и не понимал разницы между отдельными их видами. Ему казалось странным, что Шейла, затаив дыхание, слушает Сэсила. Генри видел в этом лишь женское притворство.

Из кожи вон лезет, лишь бы ему понравиться, мрачно заключил он про себя, наблюдая за девушкой.

И Генри стал преувеличенно любезен с леди Джейн. В глубине души он надеялся, что Сэсил опомнится и бросится спасать свою любимую из лап коварного обольстителя. Но тщетно. Сэсил не обратил на их легкомысленную болтовню ни малейшего внимания. Таким образом, вопреки логике четверка молодых людей разбивалась на две пары: Джейн с Генри и Сэсил с Шейлой.

Первая пара была увлечена легкой кокетливой беседой, полной полунамеков и заигрываний. Джейн всегда находила Генри Блумсбриджа очень интересным мужчиной и сейчас не упустила возможности познакомиться с ним поближе. С каждой минутой разговора она все меньше и меньше думала о лорде Сэсиле. Его неотразимый кузен действовал как очень хорошее успокаивающее средство. Иногда в голове Джейн мелькало подозрение, что причина такого повышенного внимания со стороны Генри отнюдь не ее прелести, а заурядная ревность, но она гнала такие мысли прочь. Девушка не сомневалась в собственной неотразимости и была рада, что нашелся наконец мужчина, способный оценить ее по достоинству!

Сэсил и Шейла не замечали никого вокруг. Они медленно брели по извилистым дорожкам оранжереи. Цветы всех стран мира радостно приветствовали их. Казалось, буйству красок не будет конца. Разговор молодых людей то затухал, то разгорался с новой силой. К своему удивлению, Сэсил понял, что совсем необязательно без умолку говорить. Раньше лорд Пэддингтон всегда напрягался, если в беседе с малознакомым человеком вдруг повисала пауза. Теперь все было наоборот. Тишина окутывала их незримой завесой, отгораживая от всех. Они находились в совсем другом мире, где слова не имели значения, а глаза говорили лучше, чем любой красноречивый оратор.

Сэсил обнаружил, что на ярком солнечном свете, преломленном стеклянной крышей оранжереи, волосы Шейлы отливают медью. Эта неожиданная рыжинка была ей необыкновенно к лицу. Собираясь в Чиппел, Шейла не стала закручивать волосы в хвост, а распустила их. Темная густая волна окутывала ее плечи, и у Сэсила снова мучительно заныли пальцы. Ему безумно хотелось дотронуться до ее пышных волос, поиграть с ними так же легко и беззаботно, как это делал солнечный лучик, пробившийся сквозь толщу листвы…

– Лорд Пэддингтон, вы меня слышите? – со смехом спросила Шейла. Она задала Сэсилу вопрос, а он стоял, как зачарованный, не в силах оторвать от нее глаз.

Сэсил кивнул головой. Официальное обращение неприятно резануло слух.

– Зовите меня Сэсил, – внезапно произнес он. Несмотря на серьезность его тона, губы девушки тронула насмешливая улыбка.

– Сэсил? – изумленно переспросила она, картинно подняв тонкие брови. – Какое забавное имя. Я всегда думала, что так зовут только женщин. У меня в Штатах есть подруга, Сэсили… Ах, не сердитесь на меня! – поспешно воскликнула Шейла, увидев, как страдальчески исказилось лицо Сэсила. – Простите, я не хотела вас обидеть, – тихо проговорила она. Ее личико выражало живейшее раскаяние, и Сэсил немедленно простил ее, хотя сердце ныло от незаслуженной обиды.

– Вообще-то у меня несколько имен, – с достоинством произнес он. – Томас Сэсил Огастес Пэддингтон.

Сэсил картинно поклонился, как бы представляя себя. Шейла ласково посмотрела на него.

– Том – прекрасное имя. Можно я буду звать вас так?

– Конечно, – немного изумился Сэсил. – Правда, меня так никогда не звали, но если вам это имя нравится больше…

Он не успел закончить фразу, так как в этот момент на их дорожку свернули Джейн и Генри, и их уединение было нарушено.

– Я так устала, – томно протянула Джейн, многозначительно смотря на Сэсила. – По-моему, нам всем пора домой.

Лорд Пэддингтон пожал плечами.

– Но ведь мы приехали сюда совсем недавно. – От Сэсила не укрылся подозрительный взгляд, который на него метнула Джейн.

– На самом деле прошло уже пять часов, – со смехом возразил Генри. – Ты потерял счет времени, что, впрочем, не так уж странно…

Такой бесцеремонный намек раньше смутил бы Сэсила, но сейчас ему море было по колено.

– Неужели? – спросил он. – Действительно, мы с Шейлой так мило беседовали, что время пролетело незаметно. Правда? – обратился он к американке.

– Да, – Шейла кивнула головой. – Том – прекрасный рассказчик.