– Надеюсь, ты назвал не меньше сотни?

– Я сказал – сто пятьдесят тысяч.

– Ого! А это действительно так? – Гравз посмотрел на собеседника широко открытыми глазами.

– Нет, конечно, – успокоил его Мишка. – А мог бы и похлеще соврать, все равно проверить невозможно.

– Молодец! С ними так и надо, иначе сожрут – не заметишь. Знал бы он еще, как мне «нужна» его компания…

– А может, это и к лучшему? Если опять встретятся какие-нибудь рундайцы…

– Не поминай лиха, пока оно тихо, – перебил князь собеседника. – А где Эдуард?

– Вон там, в углу. От местных барышень отбивается.

Студент «отбивался» на роскошном диване, обняв за плечи сразу двух. При этом он украдкой бросал жаркие взгляды на глубокие декольте то одной, то другой, а девицы жеманно хихикали и медленно потягивали вино из больших бокалов.

– Пойду выручу парня, – загорелись глаза князя. – Он же мне почти родственник.

Не прошло и пяти минут, как обольстительницы разделились на две группы. Одна по-прежнему наседала на «эльфа», а вторая взяла в кольцо приезжего князя.

«Нет, я „на помощь“ не пойду. В конце концов, это их семейное дело».

– Барбос, пойдем и мы прогуляемся.

Лохматый пес сразу выполз из-под стола и послушно направился к хозяину.

– Один ты меня не бросил. – Сомов погладил собаку.

Звездное небо, совершенно непохожее на земное, поблескивало миллионами ярких точек. Михаил пошел не по освещенной фонарями тропинке сада, где бродили несколько парочек, а свернул на темную лужайку и сел прямо на траву.

«Никогда еще у меня не было столько свободного времени. Странное это ощущение, когда никуда не нужно бежать, с кем-то о чем-то договариваться, утрясать неурядицы. Есть одна основная цель, и стремиться следует только к ней. Завтра надо будет расспросить Гравза о кантилимских играх – к чему хотя бы готовиться?» – Деятельная натура директора фирмы и тут давала о себе знать.

Пес всего пару минут побыл с человеком и убежал, видимо, исследовать окружающую обстановку.

– Не оглядывайся, – вдруг раздалось сзади, и Михаил почувствовал легкий укол в шею. – Если не хочешь завтра протянуть ноги, не ходи в Баншам проторенной дорогой.

– Мне сказали, что другой нет.

– Есть путь через Рункуйский лес. Когда отойдете из Лурга на достаточное расстояние, предложи Ромкушу изменить маршрут. Но не раньше. О нашем разговоре советую не распространяться. Для любого другого эта информация может оказаться смертельно опасной.

– А если князь не согласится? И какое расстояние считать достаточным? – На эти вопросы никто не ответил. В шею перестало покалывать, и Михаил повернулся. Ни единой живой души. Что-то зашуршало в кустах, и на поляну выбежал пес.

– Ты никого по пути не встретил? – поинтересовался Сомов.

Собака молчала, глядя на человека преданными газами.

– Не нравится мне все это…

Хозяин потрепал Барбоса за ухо и, поднявшись, направился обратно в особняк.

В дверях его ждал Эдуард. Глаза юноши едва не светились от возбуждения.

– Михаил, представляешь, меня тут принимают за какого-то знатного вельможу! Почему – не знаю.

– Наверное, из-за твоей накидки с серебряной застежкой. Ну и объясни им, что это не так, – отмахнулся Сомов. Ему сейчас было не до детских восторгов и переживаний юноши. Возникло множество новых вопросов, на которые пока не было ответа.

– Не могу.

– Хочешь, чтобы это сделал я? – вздохнул Михаил.

– Ни в коем случае! Понимаешь, – студент несколько замялся, – мне не хочется их разочаровывать.

– Они могут узнать правду от других людей.

– Поэтому я к тебе и подошел. Не мог бы ты переговорить с Гогой? Боюсь, как бы он не испортил мне вечер своими дурацкими шутками.

– Ты хочешь, чтобы он называл тебя «прынцем»? – вспомнил Сомов титул, которым Топор наградил студента.

– Пусть он вообще ко мне не подходит, когда я общаюсь с дамами, – напыщенно заявил Марицкий.

– А ты не боишься, что они тебя съедят?

– Кто?

– Вон те пышногрудые леди.

– Ну что ты, они такие милые и добрые.

– А как же Алура? Гравзу твое «общение» может не понравиться.

– Я же не собираюсь со здешними красотками под венец. А все остальное, как сказал сам князь, до свадьбы не возбраняется.

– По-моему, ты склонен кидаться из одной крайности в другую. То у тебя единственная богиня, без которой свет не мил, то теперь выясняется, что их много и каждая должна быть твоей хоть ненадолго.

Вообще-то это было не его дело, но «старший по званию» считал себя морально ответственным за юношу, который угодил в этот мир только благодаря ему.

– Давай не будем вспоминать. Сознаюсь, был дураком. Так как насчет Скальнова?

– По-моему, сейчас ему совершенно не до тебя. – Михаил кивнул в сторону, где ворковали Руена и Егор.

– Вот и здорово! – обрадовался Марицкий. – Спасибо.

– Не за что, – пожал плечами «благодетель».

Студент уже собирался уходить, но вдруг заметил:

– У тебя шея в крови. Что-то случилось?

Михаил провел ладонью ниже затылка:

– Наверное, в саду поцарапался.

– Помощь не нужна? Мои красотки рассказывали, что умеют виртуозно обрабатывать раны.

– Я уж как-нибудь сам… – Что-то подсказывало раненому, что их «обработка» может оказаться довольно своеобразной.

– Как хочешь. – Марицкий поспешил к ожидавшим его девицам.

«Вот тебе и не Казанова! Кто бы мог подумать?»

Сомов направился в свою комнату, но возле самой двери его остановил собственный пес.

– Ты чего?

В ответ друг человека приглушенно зарычал.

– Нет, ну нельзя же быть таким мнительным! По-твоему, нас на каждом шагу поджидают неприятности? Отстань. Тоже мне, комиссар Рекс!

Михаил с трудом высвободил штанину из пасти мохнатого охранника и распахнул дверь. Однако пес не отставал: толкнув человека передними лапами, он первым бросился внутрь.

– Ну держись у меня! – крикнул хозяин, намереваясь поймать наглеца.

Звон разбитого стекла резко охладил пыл парня. Он непроизвольно оглянулся и увидел короткую стрелу, торчавшую из дверного косяка. Еще секунду назад ее не было. Барбос, не задерживаясь в комнате, выпрыгнул через окно и почти сразу вернулся в коридор с другой стороны, удивив хозяина небывалой скоростью. В зубах пес держал клок черной ткани.

– Молодчина! – похвалил Сомов зверя, отбирая добычу. «Надо предупредить наших».