Рой рот разинул от удивления.

– Закрой свою поганую варежку! А то совсем как придурок!

– Но Джэнайн ни разу здесь не убрала, – попробовал возразить Рой.

– Говорят тебе, заткни помойку, а то врежу еще раз. Ты хоть и вырос, а от меня не спрячешься!

Роя разбирал смех. Он был на целую голову выше матери, но так же, как в детстве, питал к ней нежные чувства. А она палила, как говорится, изо всех пушек. И где-то в глубине души Роя шевельнулся червячок сомнения. Что и говорить, он даже не пытался понять Джэнайн. Сара не спеша подобрала с пола кастрюлю и заметила, что на ней появилась вмятина.

Она с удовольствием стукнула бы Роя кастрюлей по голове, но вместо этого поставила ее на мойку. Не сговариваясь, в полном молчании мать и сын принялись "расчищать местность". Картошка раскатилась по углам, пол весь был в лужах.

Когда был наконец наведен порядок, Сара толкнула Роя, и он плюхнулся на стул. Сара торжествовала в душе, хотя виду не подавала. Впервые с того дня, как похоронили Антони, Сара получила такое удовольствие, можно сказать, развлеклась.

Она заварила чай, налила Рою чашку и сказала:

– Еще на похоронах я поняла, что у вас что-то неладно. На ребенка жалко было смотреть, да и Джэнайн выглядела ужасно. В этом есть и доля моей вины. Я ни разу не заглянула к Джэнайн, думала, ее мать здесь торчит, и не хотела мешать. Нынче утром наконец собралась. Прихожу, а Джэнайн таскает ребенка за волосы.

Рой сурово сжал губы. Это не ускользнуло от Сары.

– И ничего мне не говори, потаскун! Выполняй ты свой долг, как положено приличному мужу, все было бы хорошо. – Сара ткнула сына в грудь: – Придется тебе, дорогой, взяться за ум и ночевать дома. Когда вы были совсем еще маленькими, я не одну ночь провела одна, дожидаясь, когда явится ваш вонючий папаша. Хотя точно знала, что он на Бейсуотер-роуд проматывает денежки со старыми потаскухами. А мы так нуждались. До сих пор не пойму, как это я умудрилась не подхватить от него триппер! Так вот, я не потерплю, чтобы мои сыновья шли по той же дорожке.

Рой во все глаза смотрел на мать. Как и братья, он понимал, что матери не сладко живется с отцом. Но она никогда об этом не говорила. А сейчас пытается помочь ему сохранить семью, и где-то в самой глубине своего "я" Рой признавал ее правоту. Он бросил Джэнайн, предоставив ее самой себе. Предпочел не замечать, что все ее срывы связаны с Карлой. Рой попросту не знал, что делать. Сейчас он испытывал стыд. Мать знала, где он проводит ночи.

С тех пор как Майкл открыл "клуб хозяек" в Вест-Энде, у Роя не было недостатка в женщинах. Куда приятнее проводить время с ними, чем возвращаться в неприбранный дом к жене, которая вечно скандалит.

Но Рой все еще любил Джэнайн. Рассорив жену с ее матерью, Рой надеялся, что Джэнайн станет самостоятельной. Но вместо этого, все бремя забот она переложила на мужа. И он нашел самый легкий выход из положения: поменьше находиться дома. Как после этого смотреть в глаза Джэнайн, маленькой Карле, наконец, собственной матери.

Хлопнула входная дверь. Рой посмотрел на мать, ища поддержки. Сара поднялась навстречу вошедшей Джэнайн.

– Ты выглядишь сущим ангелом, правда, Рой? – Сара изо всех сил толкнула сына в плечо, широко улыбаясь при этом. Джэнайн робко взглянула на мужа. Напряжение достигло предела: словно электрический ток пробежал по кухне. Джэнайн и в самом деле выглядела великолепно. Зачесанные назад волосы подчеркивали изящество ее длинной шеи. Веки и ресницы были подкрашены и оттеняли глубоко посаженные зеленоватые глаза. Во взгляде ее была мечтательность, и это поразило Роя в самое сердце. "Да она просто конфетка", – подумал он. Мама права, его жена романтична и нуждается в заботе и ласке. Рой поднялся, протянул руки Джэнайн. Та секунду помедлила и скользнула к нему в объятия.

Сара наблюдала за ними с явным удовольствием. Прямо отсюда она пойдет к отцу Маккормаку, попросит наставить на путь истинный ее Майкла, и тогда успокоится и будет счастлива. Полчаса спустя она уже покинула двух воркующих голубков и ушла вместе с Морой, ведя на буксире Карлу. Следующей остановкой на ее пути будет церковь. Сара взглянула на часы. Если поспешить, она еще застанет отца Маккормака, который как раз закончит шестичасовую службу.

Сидя в буфете за стаканом вина, Сара изливала душу священнику.

– Стыдно рассказывать, святой отец, но Майкл купил еще один клуб, на сей раз бордель. – Она пригубила для храбрости вина. – Мужики туда ходят... Ну, мне, наверное, не надо все подробно расписывать?

Отец Маккормак внимательно на нее смотрел своими проницательными глазами. Ему было шестьдесят, и более тридцати из них он служил приходским священником.

Его уже побелевшие волосы были подстрижены по-американски, "ежиком". Тяжелые с проседью брови придавали святому отцу глубокомысленный вид. К религии он относился так, как иные мужчины к браку, считая ее неотъемлемой частью жизни и стараясь самым добросовестным образом выполнять свой долг.

– Да, да, понимаю, – сложив свои большие мягкие руки, сказал священник с заметным ирландским акцентом, хотя Ирландию он покинул более сорока лет назад. – С Майклом всегда было нелегко, так что могу понять ваше беспокойство.

– Если бы вы, святой отец, с ним переговорили... – она осеклась.

– Хорошо, Сара, я сделаю все, что в моих силах. Но ведь ваш Майкл – парень своевольный, ему может не понравиться, что я вмешиваюсь.

Сара решила, что не уйдет отсюда, пока не договорится о спасении души своего сына, и попробовала зайти с другой стороны.

– Чего только не болтают о моем Мики, святой отец, но ведь многое просто сплетни. Такого замечательного человека, как вы, он послушается, я уверена. Он всегда уважал вас, еще с тех пор, как мальчиком помогал вам во время службы.

Брови священника взметнулись вверх. Он хорошо помнил, как Майкл, помогая при алтаре, спер свинцовое покрытие с крыши! Но ему было жаль несчастную мать, и он решил утешить ее, поговорить с Майклом.

– Так вы говорите "клуб хозяек"? Что же, попробую сказать вашему сыну несколько слов, как вы просите.

Опасаясь, как бы священник не передумал, Сара быстро проговорила:

– Если завтра в одиннадцать утра вы сможете зайти к нам, я позабочусь, чтобы Мики был дома.

Священник улыбнулся, обнажив желтые от табака зубы.

– Ладно, значит, в одиннадцать. А теперь скажите: как остальные дети? Говорят, ваши старшие сыновья разъезжают в дорогих машинах и ведут роскошный образ жизни. Видимо, работают на Майкла?

Сара опустила глаза.

– Да, святой отец, это так. Но если вы наставите на путь истинный Майкла, они непременно последуют за ним.

– Что же, Сара, положимся на Господа нашего. – Говоря это, священник поднял глаза к потолку, словно надеясь увидеть там Бога. – Как это сказано в Библии: "Ибо нет лицеприятия у Бога", "Послание к римлянам, 2-11". На земле Майкл Райан может быть большим человеком, но на небе он всего-навсего один из сыновей Господа.