Шрифт:
Интервал:
Закладка:
А хобби у тебя есть? Читателям всегда нравится про хобби.
Саша, у меня есть хобби? (Поскольку жена не помогает, отвечает сам. – Прим. авт.) Сложный вопрос. Я не помню. Я помню только то, что мне интересно.
Вот на лыжах я точно не люблю кататься.
Это не поражает. Вряд ли в знойном Узбекистане лыжи – народный вид спорта.
Да там и предмета такого нет в школах. И лыж нет.
И снега.
Да, снега тоже нет.
Похоже, тему хобби закончили.
Хочу сделать две книжки с моими логотипами «про любовь». Шрифт делаю для «Паратайпа» с оригинальными иллюзиями. Скоро издам книжки работ моих студентов. С пропедевтическими задачами. Еще стихи пишу. Сборник будет называться «Простые рифмы».
Ну, ладно, считаем, что все-таки ответили.
Диалог не по существу
– А еще у меня будет хобби – музыка. Я серьезно ею займусь. Композицией. Но сначала надо изучить ноты.
– А почему – музыка?
– Потому что это самое абстрактное и формальное искусство.
А ты хоть на инструменте играешь?
Одной рукой на пианино. Мне его подарили на день рождения. Время было много свободного…
Много свободного времени?!!
Да. Я как раз там же, на дне рождения – мы на работе отмечали – выпал со второго этажа. Правда, помогли перила, и я упал мягче, чем ожидал. Сломал только скулу. А мне на следующий день должны были вручать приз за плакат «Не курите в постели!», видел, может, сигарета с загнутым вниз столбиком пепла?
Видел. А почему ты упал со второго этажа?
Если бы я помнил…
От первого лица
…Кругом столько забавного! Вот тут принял участие в выставке «Швейцарские открытия. Тайные знаки». Меня позвал Шумов, такой эпатажный культуролог. Он отвечал за швейцарские открытия. А я, соответственно, за тайные знаки.
Так даже фуршет был концептуальным. Под цвет швейцарского флага: ведро красной икры и ведро белой водки…
Саша, а почему вы вышли замуж за Эркена (вопрос – к Саше, жене Эркена)?
Саша О.: Влюбилась в мальчика с обложки.
Какой?
Саша О.: Журнала «Как». Петя Банков (см. «Пьедестал „РТ“ № 7' 00. – Прим. авт.) придумал сумасшедшую идею: воткнуть дизайнеров на обложку.
И чего?
Саша О.: Да ничего. Но Петя предложил снять его голым. А Эркен был «выпимши» и согласился.
Потом было смешно, когда я сообщала маме о предстоящем замужестве. И предстоящей поездке в Узбекистан.
Мама расстроилась и говорит: «Он, что, узбек?» Я ее успокоила: «Нет, нет. Он – уйгур». И чтоб совсем не волновалась, показала ей обложку с голым Эркеном.
И что мама?
Саша О.: Мама заплакала…
От первого лица
…Свадьба была классная. Мы придумали название – русская инородная сказка. Я был в белом смокинге, в кроссовках и с розовой бабочкой. Типа – восточный принц. Правда, без московской регистрации. Поэтому пришлось в гостинице купить самый дешевый номер. Не для жилья, а чтоб в загсе зарегистрировали…
Диалог по существу
– В общем, жить интересно?
– Жить? Жить – очень интересно. Всегда хочется что-то делать…
В любом деле есть люди, уважаемые всем профессиональным сообществом. К ним всегда прислушиваются, их личный опыт становится общепризнанным обучающим ресурсом. К таким специалистам, безусловно, принадлежит и директор по PR концерна Beierdorf профессор Клаус Петер Небель.
В отличие от России, в Германии бизнес почти без перерывов существует столетия. Ваша профессия – семейная или вы пошли своим путем?
Все получилось нестандартно. Я родился в 1945 году в Восточной Германии. В то время и в том месте о семейном бизнесе говорить не приходилось. Не говоря уж о том, что в конце 40-х годов мой отец по политическому обвинению попал в тюрьму, в которой провел девять лет.
То есть ваше детство прошло в ГДР?
Начиналось. Я даже год в школе изучал русский язык. Но в 1958 году нам удалось уехать в Западную Германию, а еще через полгода, освободившись, к нам приехал отец.
Так просто было выехать?
Тогда – да. Мы поехали с мамой к бабушке во Франкфурт, на каникулы, и не вернулись. Через каких-нибудь три года, с появлением Берлинской стены, это стало бы невозможно. А моя жизнь, видимо, была бы совсем иной.
От первого лица
…Нет, я не продолжатель родительских традиций. Отец стал военным, мы за ним объездили всю Германию. А мама, биохимик по образованию, всю молодость отдала семье, воспитывала нас с сестрой. Хотя, как я теперь понимаю, имела великолепные способности к научной работе…
… Из-за «подвижной» профессии отца у меня практически не осталось школьных друзей: слишком много было переездов. Все друзья юности уже институтские…
Как быстро определились с профессией?
Хотя я получил библиотекарское высшее образование, писать для газет и радио начал сразу после школы. Это было и увлекательно, и приятно: в отличие от привычных стереотипов, моя студенческая жизнь была небедной.
Каков был круг ваших тем?
Очень широкий. Например, я сделал для радио несколько прямых репортажей о «русском» Берлине. Мне самому было очень интересно. Знаете, в Берлине есть районы, «русские» чуть ли не на генетическом уровне. Например, в 20-е годы здесь – в основном в Шенеберге, Шарлоттенбурге и Вильмсдорфе – жили 200 тысяч бывших россиян. Во время «холодной войны» в Берлин снова поехали русские, больше 100 тысяч человек. И снова… в Шенеберг, Шарлоттенбург и Вильмсдорф! Точно, генетический выбор! А еще я увлекся Людвигом Фейербахом. Глубоко изучал его работы и даже был внештатным лектором, специалистом по его биографии.
Диалог не по существу
– Почему вы заинтересовались судьбой русских в Берлине?
– Мне было интересно исследовать причины, побудившие их покинуть родину.
