Летом 1254 г. Генрих обнаружил, что в Фонтевро, где были погребены Генрих II, Ричард I и Алиенора Аквитанская, его мать, высокородная Изабелла Ангулемская, похоронена во дворе церкви. Он приказал торжественно перенести ее тело в усыпальницу внутри здания.

Наконец мятежная английская королева упокоилась в подобающем ее сану и имени месте в окружении своих великих предшественников, к деяниям которых ей суждено было оказаться причастной.

В течение последующих веков жители Британских островов часто пересекали Канал в надежде вернуть потерянные земли, одерживали победы и терпели поражения. Но чем дальше, тем больше они выступали как англичане, хотя у большинства из них имелись французские корни.

Сам король Генрих III был, безусловно, французом как по крови, так и по образу мыслей. Среднего роста, хорошо сложенный, внешность он имел довольно приятную, правда, одно веко было несколько приспущено. Из-за этого лондонцы называли его «прищуренной рысью». Генрих получил хорошее воспитание, был образован, покровительствовал искусству.

Но правителем он оказался слабым. Особенность его административного правления заключалась в попытке вернуться на позиции его нормандских предшественников и управлять страной при помощи королевского двора. Бароны-соотечественники держались Генрихом на расстоянии. Зато с 1250 по 1258 г. в Англию потянулся неиссякаемый поток иностранцев. Там собралось огромное число выходцев из Пуату, ослаблявших страну и терроризирующих ее население. Кроме родственников короля из Пуату при дворе обосновались провансальские родные королевы, выскочки или авантюристы.

Против них сплачивалась английская нация. Возник призыв: «Англия – для англичан!» Король, не замечая этой упорно возникающей идеи нации, продолжал править по-прежнему. Он содержал огромный пышный двор и, постоянно нуждаясь в деньгах, вытягивал их из подданных. Королева Элеонора посылала огромные суммы Карлу Анжуйскому, своему зятю, для завоевания короны Сицилийского королевства. В 1258 г. Генрих купил у папы сицилийскую корону для своего младшего сына Эдмунда и потребовал у Великого совета Англии для оплаты третью часть всей собственности страны.

В ответ на это Симон де Монфор, граф Лейстер, произнес обвинительную речь против иностранцев, наводнивших Англию, призвал к суду над ними и заявил, что «исключительно дурное правление короля требует исключительных мер». По иронии судьбы во главе национальной английской партии стал француз.

Бароны заставили короля поклясться, что он «ничего не станет делать без совета 24 мудрых людей, епископов, графов, баронов», избранных ими. Через пять дней под предлогом войны с Уэльсом бароны с войсками съехались в Оксфорд и там утвердили законы, ограничивающие власть короля, королевских чиновников и иностранцев.

В 1259 г. король испросил позволения у парламента уехать во Францию. В полном отчаянии Генрих обратился за помощью к Людовику IX. Тот уже приобрел славу всеобщего третейского судьи, и его вердикт считался окончательным. Он признал правоту Генриха и предписал Монфору подчиниться.

Но было поздно.

Начались конфискации и расправы. Новый главный судья Гуго Биго беспощадно осуществлял «скорую справедливость», отнимая владения у иностранцев. Освободившиеся замки тут же захватывались английскими баронами.

В такой ситуации не мог помочь уже и Людовик. Французский король с убежденностью искренне верующего думал только о Святой земле и слышал лишь ее зов. Всей душой он стремился в Палестину. Королевство Франция интересовало его значительно меньше, чем Святая земля; что уж тут говорить об Англии.

Движимые такими различными интересами, оба короля не заводили территориальных споров.

Генрих III взялся за оружие и направил его против непокорных подданных. В 1264 г. в битве при Льюисе Симон де Монфор разбил королевские войска и взял в плен короля и наследника престола Эдуарда. Формально «для опеки над королем» был образован триумвират: Монфор, граф Глостер, епископ Честерский; фактически же власть была в руках протектора – Симона де Монфора. Но, как это бывает сплошь и рядом, после безусловной победы вчерашние союзники стали покидать своего вождя. Симон обратился к городским общинам. Однако измена уже глубоко внедрилась в ряды его сторонников. Граф Глостер помог принцу Эдуарду бежать из плена и вместе с ним возглавил королевскую партию.

«Вручим наши души Богу, ибо тела наши во власти врагов», – сказал Симон де Монфор 4 августа 1265 г. близ Ившема, увидев свое немногочисленное войско, окруженное армией наследника английского престола, своего недавнего пленника. Монфор уговаривал бывших с ним баронов покинуть его; те отказались. Через три часа отчаянная резня была окончена. Тело графа принц Эдуард велел разрубить на куски и бросить собакам. А через год в изданном им Кенилвортском соглашении был прописан запрет глупого народного суеверия: считать Симона де Монфора святым, творящим чудеса.

После победы при Ившеме король Генрих был полностью восстановлен в правах. Он проявил редкую умеренность к немногим оставшимся в живых побежденным.

Более чем полстолетия назад, девятилетним мальчиком, он стал во главе страны, погруженной в пучину гражданской войны. За время правления он вместе со своей королевой пытался возродить Англию как великую державу. Задача оказалась ему не по силам. Временами казалось, что и умереть ему придется среди смут и волнений. Однако бури, в конце концов, прошли, он смог обратиться к прекрасным вещам, всегда интересовавшим его намного больше, чем политическая борьба: архитектуре и живописи. Было основано новое Вестминстерское аббатство, шедевр готического зодчества. К непреходящей красоте, запечатленной в природе или камне, Генрих стремился всю жизнь и особенно дорожил этим Божьим домом. Здесь же в последние недели 1272 г. его и похоронили.

Он только на два года пережил Людовика Французского, нашедшего смерть в Святой земле.

Теперь странами-соперницами правили двоюродные братья, сыновья двух сестер: Эдуард I и Филипп III.

Трудно было найти при внешнем сходстве жизненного пути двух столь резко отличавшихся правителей.

Эдуард, старший сын Генриха III и Элеоноры Прованской, родился на шесть лет раньше Филиппа, который был вторым сыном Людовика IX и Маргариты Прованской. Оба вступили в брак в 17-летнем возрасте с испанскими принцессами: Филипп – с Изабеллой Арагонской, Эдуард – с Элеонорой Кастильской.

Филипп Французский наследовал престол в 1270 г. в возрасте двадцать пяти лет, Эдуард – в 1272 г., когда ему исполнилось тридцать три года.

По описанию хрониста-доминиканца Николаса Тривета, английский король имел стройное телосложение и высокий рост – на голову возвышался над средним мужчиной. Его густые волосы отмечали возраст, меняясь от пшеничных в детстве к черным в зрелом возрасте и седым к старости. Он выделялся гордым лбом и правильными чертами лица и имел лишь один внешний недостаток – опущенное левое веко; он немного заикался, что не мешало ему быть красноречивым. Крепкие жилистые руки выдавали человека, умеющего обращаться с мечом; длинные ноги позволяли прочно держаться в седле. От современников Эдуард получил прозвище Длинноногий (Лонгшанк).