прошептала, сжимая края стола до такой степени, что побелели пальцы.

Савадж хотела было что-то сказать, но неожиданно даже ее циничность дала трещину.

— Пару минут, — сказала она.

Быстрый перестук каблуков, захлопнувшаяся дверь.

И вот мы остались втроем, я, мертвый Навьен, и холодный железный стол в круге тусклого света.

И я впервые посмотрела на лицо вампира.

Он погибал мучительно, я знала это, но ни оттенка боли, ни оттенка страданий на его лице не осталось. Упрямо стиснутые челюсти, готовность сдохнуть, но молчать до последнего… что, собственно он и сделал.

И мне бы очень хотелось спросить «Зачем?!», но вместо этого, я почему-то прошептала:

— Я люблю тебя, — и с ресниц сорвались слезы.

«Я люблю тебя»… Какой кошмар, я поняла это только сейчас, глядя на мертвое тело того, в кого умудрилась влюбиться. Я реально осознала это только сейчас… Я даже не успела сказать ему эти три гребанных главных слова, когда он был еще жив…

И это было начало конца.

Моего.

И захлебываясь рыданием, я все так же с силой держалась за стол, давя на корню такое естественное желание, как собрать любимого по частям обратно. Чтобы просто был. Целый. Пусть даже мертвый, но целый.

Боже, за что? За что с ним так?! За человечность? За то, что он не такая бесчувственная и безжалостная скотина, как сам Даркан? За любовь ко мне? За что???

Я сползла на пол, содрогаясь от рыданий и понимая, что все, для меня это все.

О, господи, пожалуйста, я не могу больше! Не могу, не хочу. Я хочу сдохнуть, просто сдохнуть, только бы все это закончилось, только бы он… жил. Только бы он…

— Кккаиль?

Я не сразу осознала, что слышу.

Так бывает, когда оглушен горем, реальность с трудом прорывается через пелену шока… И я не сразу поняла, я… убрала мокрые ладони от лица и…

— Навьен? — спросила, все так же сидя на полу.

Ответом мне был глухой стон, и уже утвердительное:

— Каиль!

Я подскочила. От резкого движения все помутилось, я чуть было не рухнула обратно, но движение руки, и Навьен удержал меня.

И я замерла, в ужасе глядя на него, неверяще вглядывающегося в меня, и на его руку, которая удержала меня от падения, даже притом, что все так же являлась оторванной. Оторванной, но… теплой.

Несколько секунд абсолютного шока.

Его пальцы, ощутимо теплеющие, столь же крепко удерживающие мое запястье… мои застывшие в глазах слезы, и его потрясение от осознания ситуации.

Какой-то безумный сюрреализм, абстракционизм в духе Пикассо и нарушение всех законов бытия!

Я не знаю, как бы отреагировала на все это нормальная женщина, но я нормальной уже не была — я была точно такой же сломанной, как и Навьен. Только меня сломали внутри, и сломали так, что разорванное тело любимого мужчины казалось мне отражением меня самой, только в физическом выражении.

Еще секунда, на то чтобы послать к чертям любые ассоциации, и быстро спросить:

— Что я могу сделать?

Навьен перевел взгляд на свою руку, и его пальцы разжались, отпуская меня.

— Исчезнуть, — очень спокойно, и даже холодно произнес он.

Со стороны это, наверное, выглядело очень странно… вообще хвататься за чью-то оторванную руку как-то странно, но я схватилась, сжимая его пальцы, и тихо ответила:

— Пошел нахрен!

Он стиснул челюсти так, что послышался скрежет зубов, и прорычал:

— Каиль, уйди. Сейчас же. Каким бы образом ты тут не оказалась, это со сто процентной вероятностью ловушка.

Я продолжала стоять, даже не делая попытки последовать его приказу.

Навьен дернул щекой, головой видимо хотел покачать укоризненно, но не судьба, когда у головы уже не осталось шеи, плеч, тела…

— Каиль, — в его глазах сияла целая вселенная тревоги. Причем тревоги за меня. — Савадж работает на дом Мортем! Беги. Сейчас. Пожалуйста!

Обал… деть!

Я отпустила его руку, бросилась к двери, споткнувшись о простынью и чуть не свалившись, но я успела – двери морга никогда не запирают изнутри, это факт, но они всегда железные, и у них есть ручки, литые железные ручки. Я засунула между ними ножку железного же стула за миг до того, как дверь попытались открыть.

— Каиль! — с нескрываемым гневом прорычал Навьен.

Интересно, вот чисто научно интересно — чем он рычит? Нет, ну так, просто исследовательский интерес. Я закрепила стул сильнее, подперла его еще и столиком, потому как двери все сильнее пытались выломать, и был шанс, что стул просто выпадет из-за колебаний.

А вот после этого, развернулась и решительно подошла к своему разобранному на составные части вполне себе нормальному мужику, и плевать, что вампир.

— Так, — я осмотрела «вампирское лего», — повторяю вопрос: Что я могу сделать?

Судя по взгляду Навьена, я вполне себе могла пойти и повеситься, к примеру, но тут за дверью раздался злой вопрос «Где она?», и ответ «За дверью, мой князь».

Только вот… это был не мой князь.

В смысле не наш.

В смысле не Даркан.

— Каиль… — с глухим отчаянием простонал Навьен.

Но на отчаяние у нас едва ли было время, нужно было что-то делать, и срочно.

— В шкафу кровь, в пакетах. Дай мне, — хрипло приказал тысячник.

— В каком смысле «дай»? — спросила, бросившись к шкафу.

— В смысле еды. Мне нужна кровь, тогда, быть может, продержусь пару ударов и у тебя будет шанс, — быстро ответил он.

А я… я распахнула дверцы холодильника и… там было пусто.

Не знаю, кто это все спланировал, но кровь отсюда убрали, видимо предугадав, возможные действия, последствия… хрен его знает, что еще они предугадали, но о возможном питании для Навьена они позаботились, в смысле утащили отсюда все. Черт, я как-то все-таки была лучшего мнения о докторе Савадж.

В двери ударили снова.

— Каиль! – поторопил Навьен.

Я посмотрела на медицинские инструменты, лежащие в стеклянном шкафчике. Запертом стеклянном шкафчике.

«Венозная или артериальная?» — было последней мыслью, промелькнувшей в моей голове до того, как я схватила баллон с жидким азотом, и швырнула его в стекло.

Стекло разбилось, а я выхватила скальпель еще до того, как осколки осыпались на пол, и перекинув волосы на плечо, сделала выбор в пользу артериальной. Все-таки в ней и кислорода больше, и она как бы полезнее, наверное, и так ему все равно придется пить, сонная артерия, это ведь не вены