Нет, ну на самом деле? Ты просыпаешься в чужом теле и мире, помня жизнь этого молодого человека как свою. Она и была твоей, только с урезанной соображалкой. Потом ты понимаешь, что являешься благородным и владельцем очень опасного гримуара, подаешься в бега. Успешно удираешь, поступаешь в академию ревнителей, но не успеваешь моргнуть и глазом, как оказываешься объектом охоты остатков расы даймонов, давно научившихся скрываться в этом мире. Ко всему прочему кончаешь одного князя вместе с детишками, чем привлекаешь к себе ну совсем нежелательное внимание царственной особы. Теперь, после того как ты очень некрасивым образом отверг столь «щедрое» предложение, надо ждать ответного хода. Плохо? Всё очень плохо.

А еще, до кучи, у тебя есть приятная сумма денег, которая умоляет вложить её в инвестиции, но сам характер взаимоотношений в этом безумно-логичном мире, где человечество буквально разделено на три подрасы, препятствует подобному.

Что в наличии? Пара стволов, дробовик, книга, лицемерно плачущаяся о том, что наша дружба охладела, странная девочка, обожающая черный цвет, кот, слегка ушибленный бульдог, да гигантская человекоподобная экономка. Азова я в расклады не вписываю, его батяня уже на нашу дружбу смотрит весьма искоса. Да и так, если поразмыслить, я перестал иметь для Константина весомое значение. Его репутация в академии уже более-менее прочная, базис физических нагрузок заложен, учится он всё лучше и лучше.

Вот такая вот грустная история, котик.

Мишлен понимающе кивал и лакал пиво, не обращая внимания на тыкающих в него пальцами клиентов, которых становилось всё больше и больше. Конечно, я следил за базаром, рассказывая животине лишь общие факты, но тем самым как раз подогревал интерес вечернего люда. Впрочем, заходить до того, чтобы навязывать свою компанию одиноко и мирно пьющему молодому человеку, никто не собирался. Тоже интересный момент местной культуры, который я никак не пойму. То есть, особенное отношение между сословиями есть, а перегибов нет. Никто никого не лупит кнутом, никто никому не кланяется в пол. И, даже несмотря на мою очевидную молодость, прибуханность и вооруженность, никто из посетителей, даже самого мирного вида, вовсе не спешит покинуть потенциально опасное заведение. Наоборот даже, как-то…

Странный мир. Столько похожего и столько отличий, философски подумал я, заглатывая пиво, а затем, краем уха услышав фразу одного из посетителей, понял в чем дело. Сегодня было неслыханное — порталы в городе. Ну да, было. А, пожрать и попить возле ревнителя вам безопаснее кажется? Велком, велком, ни разу не против. Надо бы еще мясца, первое так отлично провалилось. Мишлен, хочешь рыбы?

Домой мы с котом вернулись довольно поздно, и изрядно нализавшиеся. Не так, чтобы прямо до бровей, но прилично навеселе. Бдительность терять было нельзя! Однако, с другой стороны, возвращаться в родные пенаты в таком пугающем состоянии было откровенно ссыкотно, поэтому мы с Мишленом, сев на ступеньках, на которых еще этим утром я вел бой, откупорили бутылочку, в которой, по клятвенному уверению одного бармена, у которого мы дозаправлялись по пути, был настоящий ром.

— Соврал, сволочь, — грустно подытожил я, понимая, что употребленное внутрь настолько мерзко, что пробивает даже некислый уровень опьянения. Но пить всё равно буду, потому что догон — это святое.

— Мау…, - попросил кот, трогая меня лапой за рукав.

— Мне не жалко, но утром мы помрём, — чистосердечно предостерег я кота, наполняя крышечку от бутылки. Тот был не против. Убиться сейчас было куда важнее утра. Ну не убиться, ну для храбрости…

Получилось только у кота. Моё, взрощенное на очень натуральных продуктах тело высказало слишком высокую сопротивляемость алкоголю, поэтому я вполне смог разглядеть стоящую в позе разгневанной жены Кристину Тернову, осененную зловещей тенью экономки. Или гувернантки? Или горничной?

— Боярыня, Анна Эбигейловна…, - выполнить скромный поклон было довольно тяжело, удерживая одновременно здоровенного кота и отлягиваясь от задумчиво-позитивного Курва, который, кажется, решил включить в свою диету и носки, но у меня получилось.

— Что с моим котом, Дайхард? — тон голоса у Терновой был лишь на пару градусов выше абсолютного нуля, черные глаза характерно щурились, как будто уже держа меня в прицеле, а её чудовищные косы за спиной слегка шевелились. Горничная просто стояла со своим обычным видом, что всё равно было довольно пугающе.

— Он выполнил задание, — поднял я тушу вырубившегося кота над головой, демонстрируя её женщинам, — Он молодец!

В принципе, после этого можно было спокойно покидать поле боя, враг был ошеломлен, он не находил слов, жестов и прочего, но тут меня предали.

— Да они просто нажрались вместе! — вреднейшим голосом заявила книга у меня на поясе, — Кот пьян до изумления!

— Сказала б, и тебе б налил…, - обиженно заявил я, пытаясь гордо пройти мимо женщин, но выдвинувшаяся вперед Анна Эбигейловна, протянув руки, вынудила меня сгрузить на них отважное, но неудачливое животное. Взглядом.

В спину мне очень зловеще молчали, но веселое хрюканье охотящегося за моими носками Курва слегка разряжало обстановку.

— Предательница, — тихо пробурчу я, вваливаясь к себе в комнату.

— Алкаш, мужлан, плебей и грубиян! — даст краткую, но ёмкую характеристику мне книга.

— Вот и поговорили, — подытожу я, помогая жующему снятый носок бульдожищу вскарабкаться на кровать, а затем и сам упаду рожей на подушку, даже не пробуя раздеться.

Ох и хреново мне завтра будет…

* * *

Кристине, глядящей в спину уходящему хаму, споившему её кота, хотелось рвать и метать. Были подняты десятки людей, разосланы листовки по всем вокзалам, она сама, с разговорником у уха не отходила весь день от детектора, на котором был виден Мишлен и его эмоциональное состояние! И это на фоне беспрецедентного события — Каскада, случившегося в одном из крупнейших городов страны!

Она верила ему! Верила своему питомцу! В его выучку, сдержанность, силу воли, наконец! Верила, что те случайные эпизоды с едой — это какая-то магия подлого Кейна!

А они…

Ну ничего… Взгляд девушки уперся в некие вытянутые предметы, стоящие в полотняных чехлах у входной двери. Ничего.

— Анна Эбигейловна, — проговорит Кристина, не отрывая взгляда от таинственных предметов, — Уложите Мишлена, пожалуйста. И да, та комната? Она теперь ваша. Вы будете жить с нами.

— Господин Дайхард может быть против, — негромко произнесла женщина, удерживающая массивного кота с небрежной легкостью.

— Он не будет… против, — скрежетнула Кристина, резко разворачиваясь на месте, — Или не будет вообще!

Глава 9

Когда ты с бодуна, оттрубив занятия в полусонном виде, полдня мечтал о том, чтобы упиться воды и упасть