Граничная черта между людьми и нелюдьми всегда имела вид чрезвычайно туманный и неясный. По одну сторону этой границы лежал мир иллюзорной свободы, по другую - не менее иллюзорной несвободы, рабства. Другие полагались животными и покорно обитали в своих джунглях. Мади - упрямо не желающих сворачивать с тропы бесконечных переходов - как будто можно было отнести к категории людей, хотя по сути они всегда оставались протогностиками. Дриаты тоже были вполне людьми, хотя более всего напоминали чужаков, занесших было ногу через порог принадлежности к человеческой расе, да так и застывших на века.

Наступление тяжелых времен для всей планеты, засуха и бесплодие земель никак не способствовали развитию дриатов и выдвижению их на передовые рубежи цивилизации. Исконной вотчиной племен дриатов были травянистые плоскогорья Трибриата, начинающиеся к югу от Борлиена, за бурливой Такиссой. Дриаты жили там среди бесчисленных стад лойсей и двулойсей, пасшихся на плоскогорьях в течение лета Великого Года.

Практиковавшиеся среди дриатов обычаи, воспринимаемые всем остальным миром исключительно как проявление чистейшей дикости и отсталости, были продиктованы не чем иным, как суровой необходимостью выживать. Широкое распространение среди дриатов имело ритуальное убийство, посредством которого семейства законным путем избавлялись от бесполезных членов, в один прекрасный день не сумевших пройти установленное испытание. Во времена голода избиение старейших становилась таким же обычным делом, как и оправдание виновных на судилище вождя. Из-за обычаев такого рода дриаты снискали дурную славу среди тех своих соседей, чье существование протекало на нивах более благодатных, хотя по сути своей были людьми мирными - или, лучше сказать, чересчур глупыми, чтобы применить свою воинственность сколько-нибудь действенно и себе во благо.

Внезапное и бурное развитие на юге континента, на землях у границы Никтрихка, семей разнообразных народов - в особенности наиболее воинственных и объединенных по этому признаку в грозную орду Унндрейдом Молотом, - изменило эту суровую идиллию. Под давлением враждебных соседей дриаты вынуждены были свернуть стойбища и, спустившись в предгорья Трибриата, процветающие в дождливой тени массива Нижнего Никтрихка, заняться там поиском пропитания, иначе говоря - грабежом и разбоем.

Великим военным вождем дриатов стал некто Дарвлиш Череп, внесший некоторую упорядоченность в перемещение разрозненных отрядов этого разбитого на племена народа. Обнаружив в один прекрасный день, что бесхитростный ум дриата хорошо подчиняется дисциплине и воинскому приказу, он выстроил племена в три большие колонны и повел в место, спокон веку носящее имя Косгатт. Отсюда Череп планировал, собравшись с силами, напасть на сердце страны короля ЯндолАнганола, на его столицу - Матрассил.

Борлиен в ту пору находился в крайне затруднительном положении, уже ввязавшись в одну крайне непопулярную в народе так называемую Западную войну. Ни один из власть имущих Борлиена, включая и самого Орла, не питал иллюзий по поводу возможности победы в одновременной кампании против Олдорандо и Кейце, поскольку править этими странами, расположенными в гористой местности, даже после официального завоевания было бы все равно невозможно.

Едва угроза со стороны Косгатта стала очевидной, отозванную из Кейце Пятую армию немедленно направили в предгорья. Карательная операция против орд Дарвлиша не удостоилась статуса войны. Вместе с тем эта кампания потребовала не меньше человеческих ресурсов и денежных средств, чем самая настоящая война, и на ее фронтах разворачивались не менее, если не более отчаянные и яростные сражения. Трибриат и дикие пустоши Косгатта находились в гораздо более опасной близости к Матрассилу, чем фронт Западной войны.

С королем ЯндолАнганолом и его родом у Дарвлиша были личные счеты. Отец Дарвлиша был борлиенским бароном. Вместе с ним молодой Дарвлиш сражался с отцом ЯндолАнганола, тогдашним королем ВарпалАнганолом, возжелавшим однажды присвоить земли своего вассала. На глазах у Дарвлиша его отца зарубил молодой ЯндолАнганол.

Гибель барона положила конец сражению. Ни один из его солдат не счел нужным продолжать бой. Воинство батюшки Дарвлиша обратилось в бегство. Дарвлиш с горсткой людей пустился на восток. ВарпалАнганол и молодой принц гнались за сыном своего непокорного вассала, выслеживая его среди сухих лабиринтов шхер Косгатта как дикую ящерицу, и так до тех пор, пока борлиенские солдаты не отказались идти дальше. По причине весьма тривиальной - в предгорьях некого было грабить, и тут не предвиделось добычи.

Прожив в пустошах одиннадцать лет, Дарвлиш получил новый шанс и не замедлил им воспользоваться: «Стервятники восславят мое имя!» - таким стал его новый боевой клич.

За половину года до развода с королевой - когда даже мысль о расторжении брака не посещала его постоянно мятущийся разум - ЯндолАнганол был вынужден собрать войско и, встав во главе его, повести на нового/старого врага. Припасов было мало, денег ни гроша, а солдаты, настроенные непреклонно, требовали платы или добычи, которой в Косгатте, конечно же, неоткуда было взяться. Ввиду этого король решил воспользоваться услугами фагоров. В обмен на службу полкам фагоров были обещаны свобода и земли для поселения. Двурогие пополнили Первый и Второй полки Фагорской гвардии Пятой армии. Фагоры были идеальными солдатами в одном отношении: в бой шли и самцы и самки, вслед за которыми поспешали даже детеныши.

Еще до восшествия ЯндолАнганола на престол его отец завел обычай вознаграждать фагоров за службу землей. Подобные меры были вынужденным последствием его политики, обескровившей и обезлюдившей страну. В результате в Борлиене двурогим жилось гораздо лучше чем, например, в Олдорандо, где они издавна подвергались жестоким гонениям.

Пробираясь сквозь каменные джунгли, Пятая армия продвигалась на восток. С приближением борлиенцев враг разбегался. Редкие стычки бывали во время сумеречного дня - ибо ни та, ни другая армии не были расположены сражаться в темноте либо когда в небе сияли оба солнца. Но свои переходы Пятая армия, возглавляемая неустрашимым маршалом КолобЭктофером, совершала в палящий зной.

Армия шла маршем через почти безлюдный, истерзанный землетрясениями край, где путь то и дело преграждали косо пересекающие дорогу трещины и расселины. Расселины до краев заполняло хитросплетение колючей растительности, но только там и нигде больше можно было найти воду - а кроме того, разумеется, змей, львов и прочие зловещие порождения природы. В остальном пейзаже преобладали отдельно растущие зонтичные, кактусы и колючки. Продвижение давалось с очень большим трудом и шло весьма медленно.

Жизнь в этом краю была невероятно тяжелой. Из представителей животного мира на плоскогорьях главенствующее положение занимали два вида - бесчисленные муравьи и земляные ленивцы, питающиеся исключительно муравьями. Солдаты Пятой армии ловили ленивцев и жарили на кострах, но мясо этих зверей было жестким и горьким на вкус.

Хитроумный Дарвлиш продолжал отступать, заманивая силы короля как можно дальше от базы. Иногда солдаты Борлиена натыкались на только что покинутые лагеря кочевников с еще дымящимися кострами или на фальшивые укрепления, оставленные Дарвлишем для того, чтобы сбить карательную экспедицию с толку. На планомерный осмотр покинутых лагерей и фортов уходил по меньшей мере день, который неприятель мог использовать с выгодой для себя.