– И насчет неразборчивости капитала? – улыбнулся Дронго.

– Это человеческие инстинкты, которые невозможно изменить, – ответил Мэтьюз. – Беда коммунистов была в том, что они пытались изменить саму природу человека, что оказалось невозможным. Вам нужно учитывать это в своей деятельности, господин эксперт. Я слышал, что вы неплохо разбираетесь в психологии. Посмотрим, как вы справитесь с этой задачей.

– Когда вы дадите нам материалы? – спросил Дронго.

– Они уже в вашем номере, – спокойно ответил Мэтьюз, – я передал их портье, когда приехал сюда. В серой папке.

Официант принес салаты.

– Я не знаю, как именно вы будете искать, – сказал Мэтьюз, – но учтите, что Цзин Фенчуж был одним из самых влиятельных и информированных брокеров на Нью-Йоркской бирже. Об этом говорили все, кто его знал. Поэтому круг его знакомых был большим.

– Мы все проверим заново, – заверил собеседника Лоусон, – вы очень помогли нам, господин Мэтьюз.

– Не уверен, что вы сможете что-то найти, – сказал тот, – но в любом случае попытайтесь. Это по-настоящему интересное и запутанное дело.

Дронго вместе с Лоусоном поднялись в сюит, где эксперт обнаружил серую папку с материалами, которую ему принесли в номер. Он сразу уселся читать документы.

– Я вам не мешаю? – поинтересовался Лоусон.

– Нет, – ответил Дронго, – пока нет. Не обижайтесь, мне нужно срочно выяснить, кто был рядом с секретарем погибшего, когда они вернулись в офис.

– Я вас не понимаю, – нахмурился Лоусон, – почему вы хотите начать именно с этого человека. Какое отношение имеет случайный свидетель к самоубийству брокера?

– Самое прямое, – объяснил Дронго, – сейчас я постараюсь найти ее адрес. Когда мы поедем на встречу, я вам все расскажу.

– Тогда я позвоню Вирджинии, чтобы она вас сопровождала, – предложил Лоусон, – это нужно и в интересах вашей безопасности.

– Нашел, – сказал эксперт, просматривая список свидетелей и их адреса, указанные в копии заключительного акта, подготовленного следователем, – вот она. Вместе с секретарем брокера Чжан Сюли была секретарь другого брокера Куан Айминь. Вот здесь указан ее адрес и номер телефона. Нужно срочно ей позвонить.

– Не понимаю, – пожал плечами Лоусон, – почему именно ей. Эта была подруга секретаря, которая случайно оказалась в приемной брокера, когда произошло самоубийство.

Но Дронго уже набирал номер нужного человека.

– Госпожа Куан, здравствуйте, – сказал он, услышав голос молодой женщины, – извините, что беспокою вас. Вы, наверное, помните, что с вами говорили сотрудники полиции и Федерального бюро по поводу смерти господина Цзина Фенчужа.

– Да, – испуганно произнесла женщина, – но нам сказали, что дело уже закрыли.

– Все верно. И будет правильно, если вы никому не расскажете о моем звонке. Я звоню из Министерства финансов. У нас появилось несколько вопросов, которые мы бы хотели вам задать. Очень срочное дело, госпожа Куан. И мы хотели бы увидеться с вами не откладывая.

– Я могу приехать куда вы прикажете, – сразу ответила Айминь.

– Не нужно. Мы сами подъедем к вашему дому. Только скажите, когда вы будете дома.

– Я буду дома через полчаса, – сообщила она, – сейчас я уже закончила работать и вхожу на станцию метро.

– Очень хорошо. Вы живете в Бруклине на Черч-авеню? – прочел он ее адрес в копии дела.

– Да, все верно.

– Мы подъедем к вашему дому ровно через час, – сказал он, взглянув на часы, – когда мы позвоним, вы выйдите из дома и мы поговорим. Только предупреждаю вас, что вы не должны никому рассказывать о нашем визите.

– Я все поняла, – все еще испуганно произнесла Айминь. – Буду ждать вашего звонка.

Сотрудница биржевого брокера явно боялась звонка из Министерства финансов больше полиции. Дронго сыграл на этом страхе всех сотрудников биржи перед налоговыми инспекторами и сотрудниками проверяющего Минфина. Он положил телефон, посмотрел на Лоусона.

– Срочно звоните портье и арендуйте машину, – почти приказал он, – нужен большой представительский автомобиль. Как можно быстрее. Мы должны еще за час доехать до Бруклина.

– Это невозможно, – возразил Лоусон, – легче заказать машину. Но и она приедет сюда минут через двадцать, не раньше. В бюро аренды не смогут найти нам машину так быстро. Минимум за два часа.

– Звоните прямо сейчас, – потребовал Дронго, – если не получится, можете заказать лимузин. Чтобы там было разделительное стекло между водителем и пассажирами. И как можно быстрее.

В номер постучали. Дронго поспешил открыть дверь. Пришла Вирджиния. На ней были темные брюки и темная блузка. На плече висела сумка.

– Входите, – посторонился Дронго и, когда женщина вошла, посоветовал: – Лучше держите сумку в руках. Когда она на вашем плече, сразу заметно, что в ней что-то тяжелое. Я понимаю, что вы взяли оружие, но так может подумать и посторонний наблюдатель.

– Вы считаете, что я могу спрятать оружие где-то в другом месте? – усмехнулась женщина.

– Я не хотел вас оскорблять. Просто я обратил внимание, как ремешок давит вам на плечо, – пояснил Дронго.

– Арендовать машину немедленно невозможно, – сообщил Лоусон, – самое раннее – через час. А вот лимузин может подъехать через пять минут.

– Заказывайте лимузин, – махнул рукой Дронго, – надеюсь, что мы все туда поместимся.

– Он восьмиместный, с баром и телевизором, – сообщил Лоусон, – но придется заплатить за срочность.

– Надеюсь, что бухгалтерия вашего клуба оплатит нам эти расходы, – заметил Дронго. Пусть подают лимузин, и мы едем в Бруклин.

Лоусон попросил подать машину на Парк-авеню. Они втроем покинули номер, прошли к кабине лифта. Вместе с ними туда вошла семейная пара молодых японцев. Они молчали все время, пока кабина шла вниз. Уже после того как Лоусон, Дронго и Вирджиния уселись в машину и она тронулась, Лоусон закрыл стекло, отделяющее их от кабины водителя, и обернулся к эксперту:

– Может, вы объясните наконец нам, что происходит? Почему такая срочность? И почему мы начали наше расследование не с врачей, которые выдали это липовое заключение, не с семьи покойного, если была возможность выдать себя за сотрудников Министерства финансов, и даже не с основного свидетеля, секретаря погибшего, а с ее подруги? Что особенно ценного она сможет вам рассказать?

– Это я хочу выяснить у нее, – пояснил Дронго, – из материалов дела и рассказа господин Мэтьюза я понял, что секретаря Цзина Фенчужа не было в приемной в тот момент, когда он принимал решение о самоубийстве. Более того, он отослал помощника в Бронкс, а секретаря куда-то в соседний офис. И когда она вернулась с подругой, то услышала выстрел, а вбежав в кабинет, обнаружила мертвое тело своего шефа.