Д. Пучков: Поздравить можно Куропаткина.

Б. Юлин: Общие потери японцев – 71 тысяча человек убитыми и ранеными, это очень много, наши – 89 тысяч. Разница в потерях не в нашу пользу, в основном за счет пленных. И вот только после Мукденского сражения наконец был снят Куропаткин, то есть царь стал о чем-то догадываться.

Д. Пучков: Николай II. Наш святой.

Б. Юлин: Теперь русские войска отступили на север, на Сыпингайские позиции. Куропаткин планировал отступать к Харбину, так? На позициях наши расположились и принялись наращивать силы. Японцы остановились в нескольких десятках километров от них и тоже наращивали силы. Дальше они уже не пошли. Почему? Потому что выполнили все задачи. Согласно первоначальному плану войны, они собирались дойти именно до этого места. Нашей последней надеждой, последним козырем оставалась Вторая Тихоокеанская эскадра, в которой было 4 новых броненосца типа «Бородино». Правда, экипажи укомплектованы не-обученными резервистами, опытных моряков взять было неоткуда. На Черноморском флоте в это время народ уже бунтовал.

В эскадру входили броненосец «Ослябя» из того самого отряда Вирениуса, который должен был идти на Дальний Восток, несколько новых крейсеров – «Олег», «Жемчуг», «Изумруд» и бестолковый «Аврора». Ряд старых кораблей, построенных лет за двадцать до войны, в том числе броненосные фрегаты «Дмитрий Донской» и «Владимир Мономах». Разношерстная такая команда получилась. Когда оказалось, что порт-артурская эскадра, в общем-то, уничтожена, Вторую Тихоокеанскую эскадру усилили Третьей Тихоокеанской эскадрой – из совсем конченого хламья, броненосцев береговой обороны, типа допотопного «Императора Николая I», и крейсера «Владимир Мономах». Наши Вторая Тихоокеанская эскадра вместе с Третьей были слабее японского флота и к тому же не имели системы базирования, то есть должны были прорываться во Владивосток. Собирали ее долго, шла она еще дольше, ухитрившись нарваться на международный скандал на Доггер-Банке между Данией и Англией. Ночью там случилась драка, причем наши утверждали, что их пытались атаковать вражьи миноносцы. Их обвинили в расстреле мирных рыбаков, и наши еле-еле ухитрились отправиться дальше. Суэцким каналом мы пройти не могли. Броненосцы типа «Бородино» там не проходили по осадке. Пошли в обход Африки, добрались до Мадагаскара, где очень долго стояли, как раз ожидая третью тихоокеанскую эскадру (кстати, не дождались). Там, кстати, адмирал Рождественский пытался хоть как-то спаять эскадру, проводил учения, учил стрелять, всплывали технические недостатки кораблей. Останавливались мы в основном во французских портах, но углем нас снабжали немцы, потому что англичане всем пригрозили: поможете русской эскадре – будет плохо. А немцы плевать на это хотели, для них самым главным было то, что балтийский флот ушел из Балтики. Они встали там автоматом, без всякой войны. На Мадагаскаре пришло сообщение о гибели Первой Тихоокеанской эскадры и падении Порт-Артура. Поход становился бессмысленным, но правительство гнало эскадру дальше. В районе Французского Индокитая Третья Тихоокеанская эскадра наконец догнала Вторую Тихоокеанскую, и предлагалось даже начать переговоры с японцами о мире, пока наши корабли стоят во французских портах на подступах. Мол, теперь есть угроза, которая заставит японцев быть более сговорчивыми. Но эскадра получает приказ двигаться дальше, прямиком к Цусимскому сражению.

Формально силы были примерно равны, с обеих сторон – по 12 броненосных кораблей. Но на стороне японцев были современные суда и опыт всей войны, а у нас – необстрелянные моряки. Японские корабли были в прекрасном техническом состоянии, потому что явились к месту боя прямо из своей базы. Наши – прошли через три океана, то есть обросли ракушками, заправлялись паршивым углем, полную скорость развить не могли, подремонтироваться и исправить недочеты было негде. Плюс к этому у адмирала Рождественского был приказ. Как ты думаешь, что ему приказали?

Д. Пучков: Прорываться без боя.

Б. Юлин: Вот!

Д. Пучков: Слушай, какие-то просто паталогические идиоты.

Б. Юлин: Но без боя прорваться не удавалось. Кстати, буквально перед самым сражением умер заместитель Рождественского, командующий вторым отрядом адмирал Фелькерзам. Чтобы не деморализовать полностью всю эскадру, этот факт скрыли. Но, соответственно, в случае потери командования Рождественским принять командование было некому.

Д. Пучков: Мощно.

Б. Юлин: Дальше – ожесточенный бой, где героически сражаются наши матросы, героически сражаются офицеры. Более того, сражаются они даже более-менее умело. Первым кораблем из броненосных, который был выбит из боя, стал японский броненосный крейсер «Асама». Он получил тяжелые повреждения, вышел из строя и больше не возвращался. Но японцам есть куда поврежденные корабли отводить.

Затем японцы выбивают у нас броненосец «Ослябя» и начинают по очереди выщелкивать наши головные броненосцы: «Суворова», за ним – корабли, которые приходили к ним на смену. За время дневного боя мы потеряли броненосцы «Ослябя», «Суворов», «Бородино» и «Александр III», фактически всю основную силу нашей эскадры. А ночью нашу эскадру продолжали добивать уже миноносцы. Благо их здесь много, плыть недалеко.

И наутро оставшийся отряд – древний броненосец «Николай I», новый, но сильно поврежденный броненосец «Орел» практически без действующей артиллерии, 2 броненосца береговой обороны и крейсер «Изумруд» – был перехвачен японскими силами. Командовал отрядом адмирал Небогатов. По его приказу корабли эскадры опустили флаг перед японцами. Боеспособные корабли, имеющие боекомплект, часть из которых вообще не имела повреждений, сдались японцам. Это, пожалуй, был самый большой позор в истории отечественного флота.

Командир крейсера «Изумруд» отказался выполнить приказ, пошел на прорыв и прорвался. Японцы его не догнали. Правда, потом этот крейсер был посажен на камни в устье Амура и взорван, но по крайней мере совершенно точно не покрыл себя позором. Крейсер «Алмаз» сумел прорваться вдоль берегов Японии, два эсминца прорвались до Владивостока, несколько кораблей интернировали. Отряд крейсеров, в том числе и крейсер «Аврора», ушли на Филиппины к американцам. Отряд Небогатова сдался в плен без боя. Некоторые корабли – «Дмитрий Донской», «Адмирал Ушаков» – гибли героически, сражаясь до последней возможности, и, даже начиная тонуть, продолжали биться. Но адмирал Небогатов, повторюсь, покрыл русский флот позором.

Д. Пучков: Это все?

Б. Юлин: Четыре броненосных корабля сдались в плен. Существовали еще вспомогательные крейсера, которые должны были прорывать снабжение Японии, – это никакой роли практически не сыграло, но вызвало большую истерику у англичан. Например, наши вспомогательные крейсера поймали в Красном море английский корабль «Малакка» с военной контрабандой для Японии и отправили его в Любаву, то есть в наш порт. Англичане по этому поводу устроили шум, объявили, что если мы не отпустим немедленно «Малакку» со всем грузом, то они разорвут с нами дипломатические отношения и объявят войну. И наши ее отпустили. Ввиду такого подхода крейсерские операции никакого положительного эффекта принести, в общем-то, не могли.