– Ну как? – осведомился Магометыч, испытующе глядя на Мишу Каратаева. – Складно я излагаю?

– Это не рассказ, а песня, – благосклонно оценил Миша. – Я аж заслушался.

Магометыч скромно зарделся.

– Теперь, может, будем снимать? – спросил он.

– А мы уже сняли, Михалыч.

– Вах! – обмер специалист по щебенке. – Вы шутите, да?

– Какие шутки? – пожал плечами Миша. – Мы люди занятые, нам шутить некогда. Петя, скажи ему, – обратился Каратаев к своему оператору.

– Все сняли в лучшем виде, – подтвердил оператор.

– Вах! – еще больше испугался Магометыч. – Да чего ж не предупредили! Я бы хоть подготовился! Я ж думал, что репетиция…

– Я вот что от вас хочу услышать, уважаемый, – сказал Миша. – Адресочек фирмы не подскажете?

– Вах! – все еще переживал Магометыч.

– Адрес! – требовательно произнес Миша.

– Это на Каширке. Там, где строительный рынок. По одну сторону рынок, а по другую там дом такой кирпичный, там еще библиотека… В общем, если дом справа обойти, там в подвале…

– Понятно, – остановил собеседника Миша.

Мне показалось даже, что он уже знал о странной фирме на Каширском шоссе и теперь получил от Магометыча подтверждение имеющейся информации.

Съемочная группа споро свернула свою деятельность. Магометыч провожал нас до дверей и живо интересовался, когда же его покажут по телевизору. Миша советовал ему следить за программой телепередач.

Я спросил напоследок у Магометыча:

– А вы Магистра знаете?

– Кого? – округлил он глаза, отчего его лицо приобрело такое же выражение, как в момент, когда Миша Каратаев спрашивал у него, в чем смысл сортировки щебня.

– Магистра, – терпеливо повторил я, хотя уже понял, что ни о каком Магистре этот Магометыч и слыхом не слыхивал.

– Не-е, – не обманул моих ожиданий собеседник.

Уже на лестнице, когда мы спускались к машине, нам встретился сумрачного вида мужик. Он был сильно нетрезв. Пропустив нас, мужик некоторое время смотрел нам вслед, потом вдруг сказал:

– Телевизионщики, едрить твою мать.

Ему никто не ответил. А ему наш ответ и не требовался.

– От Магометыча небось, – высказал он предположение. – От контры недобитой. От мафиози этого, едрить его мать.

Миша Каратаев заинтересовался. Остановился и спросил:

– Почему же он мафиози, позвольте узнать?

Мужик позволил.

– Потому, – безо всякого вызова ответил он, – Магометыч бабки бандитские отмывает. На мафию работает, в общем.

– При чем тут мафия? – гнул свое Миша. – Он сырье обрабатывает.

– «Сырье»! – с чувством сказал мужик и сплюнул так зло, что сразу стало видно, как он презирает Магометыча с его сырьем, мафию, да и всех, кто к Магометычу в комнатушку наведывается, тоже. – Там камни одни. Говорит, ему за камни платят. Да я таких камней ему хоть десять ведер принесу прямо сейчас. Так что врет он все про сырье. Это так, для отвода глаз, едрить его мать. Там всякие бандитские шуры-муры, ясное дело. Нас не обдуришь, едрить твою мать, мы все-таки тоже разумение имеем. – Мужик непроизвольно сжал кулаки, и я вдруг понял, откуда синяки на лице бедного Магометыча.

– Классовая вражда, – определил Миша Каратаев, когда мы рассаживались по машинам. – Ни минуты покоя проклятым буржуям.

* * *

У меня отлегло от сердца. Когда Каратаев предложил вместе с ним наведаться к участнику очередной финансовой пирамиды, я согласился, не раздумывая. Мне вдруг почему-то представилось, что вот сейчас мы с Каратаевым отправимся на интервью и там как-то сам собой всплывет человек по кличке Магистр. Он не появится там лично, конечно, но о нем будет упомянуто. Ничего подобного. Напрасно я разволновался.

– Ты понял? – сказал мне Миша. – Фирма процветает. Участники пирамиды порой даже не отдают себе отчета, в чем там дело. Вот как Магометыч, к примеру. Приносит свои деньги в виде залога, с каждым разом денег оставляет все больше и больше. Ребята его деньгами пользуются, и я думаю, в конце концов в один не самый прекрасный день все закончится тем, что Магометыч с двумя чемоданами рассортированных камней приедет на Каширку, а там уже нет ни фирмы той, ни его, Магометыча, денег.

– Ну как же так! – неприятно поразился я. – Ведь понятно же, что мошенничество, что облапошат людей в конце концов – а власти и в ус не дуют!

– Нет повода вмешиваться. Фирма с Магометычем договор подписала и зарплату ему платит. За сырье залог берут? А это их право. Дорого эти камни оценивают? Их сырье, им и цену назначать. Так что ни к чему не придерешься.

– Ты сам-то веришь в то, что говоришь?

Миша посмотрел на меня внимательно.

– Конечно, нет, – сказал он совершенно серьезно. – Я что – похож на идиота?

– Не похож, – признался я.

– В том-то и дело. Этих ребят, мой уважаемый коллега, власти не трогают только потому, что с кем-то из тех, кто мог бы этих ребят тронуть, они благоразумно делятся. А все эти договора о приеме на работу, зарплата Магометычу и всем прочим идиотам, которые в пирамиде участвуют, – всего лишь антураж. Хотят приличия соблюсти.

– И чем все это закончится, по-твоему?

– Тем же, чем и всегда, – сказал Миша. – Когда приток новых участников иссякнет и у фирмы возникнут проблемы с выплатами, организаторы пирамиды исчезнут вместе с деньгами. С теми залоговыми суммами, которые люди вносят за щебенку.

Пауза.

– А потом возродится, – сказал Миша. – Там будут новые правила игры и название у пирамиды будет другое, и в офисе будут новые сотрудники, но организуют это все те же люди. Это их хлеб и образ жизни. Ничего другого они делать не умеют, зато вот с пирамидами у них всегда получается на пять с плюсом. Так что мы о них еще услышим.

Мишин голос вдруг обрел доверительные нотки.

– Вот эта тетка, – сказал он мне, – которая мне интервью давала… ну, многодетная мать-героиня… Она ведь еще много чего могла бы порассказать о пирамидах…

Я посмотрел вопросительно.

– Ты же знаешь, – вкрадчиво произнес Каратаев. – Я сейчас собираю материал…

– Даже не рассчитывай! – оборвал я его. – Марии тебе больше не видать!

Я все никак не мог понять, чего это он так старается сохранить хорошие отношения со мной. И на интервью с Магометычем взял, и вообще всячески демонстрирует свою приязнь ко мне. А он, оказывается, до сих пор сохранял надежду на то, что через меня ему удастся снова выйти на так некстати исчезнувшую Марию. Он ее еще порасспросить хотел. Информацию подсобрать.

– И не надейся!

– Женя! – заканючил Каратаев. – Я под твоим присмотром! Без упоминания места ее теперешнего пребывания! Можешь даже мне глаза завязать, когда к этой матери-героине будешь везти! Но только дай мне снять еще одно интервью с ней!