15 апреля, 11 часов вечера

Говард вроде бы нашел свою любовь. Я предоставил ему почти на целый день мою комнату, где он сможет соединиться со своей возлюбленной из «Брин Мор». Я же тем временем поглощаю в огромных количествах кофе и литературу о самых обыкновенных людях, которые вдруг берут — и сходят с ума.

1 мая, 12 часов дня

Языческие обряды и ритуалы весны имеют свою логику, которую не смогла уловить ни одна религия. Сегодня в «Брин Мор» праздновали начало весны. Юные девушки с венками на головах отмечали возрождение природы веселыми плясками вокруг высоких шестов, украшенных разноцветными яркими лентами.

Парочки образовывались так же естественно, как это бывает у зверей в лесу. Танцы становились все напряженней.

Кто-то начал бить в барабан и петь. Танцующие принялись срывать с себя одежду и заявлять, что они свободны. Тогда в дело вмешалась полиция и быстро вправила им мозги. Я, правда, считал их аргументы довольно неубедительными — единственным весомым доводом было то, что за такое можно привлечь к судебной ответственности -и вскоре присоединился к танцующим.

Мне никогда еще не доводилось танцевать без одежды в большой компании незнакомых людей. Но вообще-то, я это одобряю: подобные акции помогают растопить лед предрассудков. Я встретил там несколько очаровательных женщин, которые написали на моем бедре фломастером свои телефоны. Однако — вот странно! — я не помню, как они выглядели в голом виде. Интересно, куда же я смотрел? Помнится, перед моими глазами мелькали чьи-то коленки, груди, ноги, плечи, шея… Но никакой целостной картины это не составляло.

18 мая, 9 часов утра

Мне предложили поприсутствовать на вскрытии трупа в местной медицинской школе. Я даже подпрыгнул от восторга. Бегу сию же минуту!

18 мая, 11 часов утра

Я сижу на галерее в анатомическом театре. Рядом сидят студенты-медики. Мы глядим вниз на труп мужчины лет тридцати; с виду совершенно непонятно, что могло вызвать смерть.

Теперь патанатом делает на теле умершего длинный разрез, идущий от верха грудины к паху. Вытащив инструмент, напоминающий садовый секатор, врач рассекает грудину, звук похож на тот, что издают щелкающие клешни омара. Одной студентке стало дурно… надавите вот сюда… нет, я не врач… это мое сугубо личное мнение, но и вы вряд ли им станете, если будете обвязывать это вокруг шеи.

18 мая. 11.32 утра

Вскрытие продолжается. Доктор распахнул грудную клетку, и нашим взорам открылось магическое, хотя слегка отталкивающее зрелище. Путаница разноцветных органов и тканей — машина, которую мы называем человеческим телом.

А патанатом уже занялся головой трупа. Маленькая электрофреза начинает вгрызаться в череп, вырезая круглое отверстие над ухом. Потом она перемещается к затылку, в воздухе разносится слабый запах паленой кости. Вот оно! Врач снимает с черепа верхнюю часть, словно крышку с горшка. Мозг сидит в черепе, как яйцо в скорлупе. Несколько слоев ткани окутывает два полушария. Интересно, какие тайны они скрывают? И чем отличается мозг гения от мозга безумца? Почему один несет в себе жизнь, а другой — смерть? Я никогда ничего подобного не видел.

20 мая, 3 часа ночи

На улице, прямо напротив общежития, стоит какой-то очень странный человек… стоит и смотрит на мои окна… Он выкрашен в синий цвет. Не понимаю, что ему от меня нужно.

20 мая, 3.30 ночи

Я обыскал всю улицу, но ничего не обнаружил: ни самого синего человека, ни каких-либо следов его пребывания. Интересно, что же он все-таки хотел?..

30 мая, 4 часа утра

Приближается конец учебного года, впереди лето. Отец решил поехать в Лас-Вегас: он хочет отпраздновать там свою свадьбу с керамисткой и попросил меня быть шафером. Да, пропустить такое событие, конечно, нельзя…

В кампусе сегодня работали книжные ларьки. Я купил брошюры о .Корпусе мира» и о ФБР.

12 июня, 10 часов вечера

Лас-Вегас. Венчание состоится завтра утром в маленькой церквушке из красного кирпича. Сейчас отец с Шарлоттой отправились на шоу, которое называется «Ню на льду». Я, правда, толком не понимаю, зачем кому-то понадобилось выезжать голяком на лед и что он там будет делать, но папе очень дороги воспоминания о том, как он водил меня, когда я был маленьким, на балет на льду, и теперь он не смог пропустить подобное зрелище.

А я, пожалуй, поиграю в азартные игры. Думаю, в этом мне очень даже пригодятся знания, которые я получил в детстве от дяди Эла.

13 июня, час ночи

По каким-то непонятным причинам меня попросили в казино больше к ним не приходить. Я считал карты, а им показалось, что это одна из шулерских штучек, и сколько я ни доказывал им, что речь идет всего-навсего о математике, они мне не поверили.

Выигранные две тысячи долларов я подарю отцу с Шарлоттой на свадьбу.

13 июня, час дня

Маленькая красная церквушка. Небольшое красное здание, а вокруг камни и искусственная трава. Перед нами венчали другую пару: молодую беременную женщину и моряка, у которого обе руки были в гипсе.

Руководил церемонией достопочтенный Л.Б. Джонсон (он уже в годах) и его огромная, необъятная жена, которая фотографировала «Поляроидом» счастливую пару и брала за каждый снимок пятьдесят центов. Папа заказал три снимка. Затем я заплатил за всю церемонию и дал Л.Б. «на чай» -

он ведь записал мне на магнитофон органную музыку. После бракосочетания счастливые муж с женой отправились в Рено, где они намерены провести несколько дней — будут копать красную глину и играть в азартные игры.

А я, наверное, проведу остаток дня на плотине Гувера.

13 июня, 3 часа дня

Дж. Эдгару было бы очень приятно узнать, что его именем назвали огромное, непоколебимое сооружение, смиряющее течение величественной реки.

15 июня, 11 часов вечера

Я снова в Хаверфорде. До осени мне нужно будет выполнить несколько проектов, тогда я смогу закончить учебу досрочно. Кстати, очень любопытное наблюдение… Вчера ночью я опять видел в окно синего человека.

1 июля, 3 часа ночи

Я проснулся посреди ночи с каким-то ужасным чувством утраты. Я не уверен, но может быть, это связано с тем, что моя спальня в доме отца превращена теперь в керамическую мастерскую Шарлотты.

5 июля, 12 часов ночи

Сегодня вечером меня прямо-таки переполняло чувство одиночества. Мне вдруг вспомнилось, что именно в этот день мы с Марией «любовались» фейерверком. Треск ракет и шутих над моей головой лишь усугубляет тоску, наводит на мысль о том, что одинокая душа никогда не узнает покоя. Этот мрак не смогли рассеять даже большой кусок пирога и чашечка кофе, которые мне подали в кафе «Зайди перекусить». От занятий сейчас мало проку. Мне нужно переменить обстановку.

10 июля, 5 часов утра