оставили Игоря, чтобы он собрал оборудование и забросил в грузовик. Пока Игорь был занят делом, он не на шутку втрескался в одну из многочисленных девушек, столпившихся возле служебного входа. Завязался разговор, бедняга влюбился, и когда девица сказала, что хочет поехать в Кортленд – увидеть Гэри, – но не на чем, Игорю пришла в голову блистательная идея. Отвезти ее на грузовике. Девчушка визжала от радости.

Рано утром, возвращаясь домой в Кортленд, Игорь и его новая девушка колесили по району в поисках Гэри. Как обычно, остальные спали, и снились нам новые контракты с компаниями звукозаписи. А Гэри, естественно, где-то тусовался, и Игорь пытался найти его, желая обрадовать новую пассию. Парочка искала Гэри несколько часов. Бесполезно.

Наконец, около шести часов утра, Игорь признал поражение и галантно предложил отвезти расстроенную девушку обратно в Уэллсвилл, причем инструменты и оборудование так и не выгрузил. Отвез ее, а потом, рядом с клубом Heater, где все и началось, утверждал, что перед ним пробежал олень, и, пытаясь избежать столкновения, Игорь свернул с дороги, заехав на бетонный бордюр. Днище пробило, и машина со скрежетом скользила по бетонным сваям, и перед тем как врезалась в столб электропередач, огромный алюминиевый кузов, где лежало наше драгоценное оборудование, разрубили деревья, и его частично оторвало от борта грузовика.

Тем солнечным воскресным утром около десяти часов у меня зазвонил телефон. Это был Игорь. Он спросил, планируем ли мы репетировать в понедельник, и когда я сказал, что да, он проинформировал меня, ворча словно маньяк, что никакой репетиции не будет, потому что, объяснил Игорь глубоким загробным голосом, он только что разбил грузовик и уничтожил все его содержимое. Еще одна дорожная авария, связанная с группой. Сколько же это будет продолжаться? Я спросил у Игоря, все ли с ним в порядке. По его голосу сложно было сказать, ведь он звучал как никогда низко и обреченно. Игорь заверил меня, что все в порядке, сам он отделался парой царапин и синяками.

Когда он сказал мне, что это случилось в Уэллсвилле, я спросил, почему он не позвонил вчера вечером. «Тебя не хотел беспокоить», – сказал Игорь. Само очарование.

Я отчаянно хотел узнать состояние нашего оборудования, но Игорь сомневался на этот счет. Я позвонил Дагу, и мы арендовали грузовик, чтобы привезти Игоря вместе с оборудованием обратно в Кортленд. Даг вызвал тягач, и мы собирались встретиться с Игорем на свалке автомобилей, чтобы посмотреть, что осталось от нашего средства к существованию. Когда мы приехали, отчасти травмированный Игорь отвел нас посмотреть на грузовик, большими руками он открыл задние двери, чтобы мы увидели масштаб бедствия. Мы посмотрели, и сердце замерло. Остались одни куски, как будто в кузове произошел взрыв. И снова мы были разбиты. Ни грузовика, ни инструментов, а теперь и работы нет.

Обратно в Кортленд мы ехали очень долго, и Игорь признался, рассказав правду. Мы с Дагом молчали, но внутри все закипало. Я отвез Дага домой, обещал ему позвонить и поехал к Игорю. Остановился возле его дома и медленно ждал, пока тот откроет дверь и выйдет из машины – никогда больше не возвращаясь. Неугодный. Изгнанный. Мы его простили. Навсегда. Выходя, он повернулся ко мне и спросил: «Означает ли это, что моя работа в опасности?». Ну разве он не милый?!

Из ребят, работавших со мной и нашей группой и действительно чего-то добившихся как профессиональные роуди, самым лучшим был Раймонд Д’Даррио. Раймонд стал нашим звуковиком и мастером на все руки, и в конечном итоге остался со мной на долгие годы, когда я играл в последующих группах. Он серьезно относился к своей работе, а также был еще и музыкантом. Надежность Раймонда перестала вызывать вопросы, когда по дороге на концерт у него нашли немного травы, но, даже проведя несколько часов в участке, он все равно устроил выступление. Раньше за хранение травы – пусть ее было совсем чуть-чуть – могли запросто посадить. И то, что Раймонд прямо из участка приехал на концерт и все нам установил, не делая из этого большого события, многое говорило о парне, который нужен тебе на гастролях, где все, что может пойти не так, обязательно случится, и не один раз.

Раймонд был настолько крут, что мы разрешили ему при необходимости нанимать и увольнять помощников, пока он не нашел ветерана Вьетнамской войны по имени Дэвид Нидл, ставшего неотъемлемой частью нашей большой и дружной семьи. Дэвид был бывшим фронтовым врачом, и время от времени, когда перебирал с алкоголем, страдал контузией. Но после всех «барных войн», которые мы прошли как группа, Дэвид казался нам вполне нормальным и очередным хорошим парнем, который поможет в трудные времена.

Все же в нашем парадизе назревали неприятности. По-прежнему задаваясь вопросом: «Как можно не хотеть заниматься музыкой вечно?», я не заметил музыкальные разногласия, возникшие между Гэри и Роком – и Дагом. Даг по-прежнему стабильно мог сочинять свои песни и показал несколько почти готовых композиций, к которым уже придумал аранжировки.

Наш первый сингл в качестве Electric Elves прилично задрал планку; гимну подобный номер, к которому Даг написал и придумал аранжировки, назывался «Hey, Look Me Over». Написан он был под вдохновением от песни The Who «Substitute», ставшей хитом в Великобритании и нескольких других странах – но не в Штатах. Может быть, если бы она стала хитом у нас, The Who сказали бы, что «вдохновлялись» группой Electric Elves. The Who ведь в тот же самый год впервые приехали в Америку. Только хитом песня не стала. Как и следующий сингл, еще одна песня Дага под названием «She’s Not the Same». Скорее, оркестрованная попсовая баллада, скорее, Walker Brothers, нежели The Who, но опять же – не хит. Несмотря на неудачу, в качестве следующего сингла мы записали еще одну песню Дага, еще одна бодрая оркестровая попса, в этот раз напоминавшая больше The Monkees, под названием «Amber Velvet» – «Красивое имя для красивой девушки…». Опять же, не хит.

Тем временем мы сократили название группы до The Elves (Эльфы). Даг решил составлять концертную программу, где были наши песни, но акцент по-прежнему делался на композиции, полюбившиеся публике. Он расписывал и выкладывал нам сетлисты. Нам же нужно было лишь их выучить, отрепетировать, затем прогнать перед выступлением. Когда выпадало несколько выходных, нельзя было сочинять и придумывать аранжировки или даже слишком много думать о музыке. Дагу идея понравилась, и мы были ему благодарны. Но не собирались весь день сидеть в четырех стенах,