Громко ржет Малой, отвлекшийся от телевизора, когда Дмитрий начал декламировать. Густо краснеет Валя, больше из-за недостойного поведения Малого, чем от Диминой пошлости. Хо-хо-хокает дама-собачка, кокетливо отмахиваясь. Дмитрий вопросительно глядит на меня.

— Хорошая пародия, — признаюсь честно. — Фишечная. Эта — фишечая, а то, что с Пиаф, — нет. Ты же сам юморист, ты же понимать должен…

— А я вот, кстати, вспомнил, настоящую цитату из Пиаф. — перебивает уже вошедший в раж рассказчика Дима. — Просили подлинников? Берите. Тем паче, что как раз про то, что нам предстоит. Пиаф говорила: «Момент, когда пьешь не для того, чтобы стало хорошо, а для того, чтобы не было плохо, наступает очень быстро»…

— Не хочу тебя огорчать, но она говорила не «пьешь», а «колешься», — смеюсь я, и сама уже недовольная своим всезнанием. — А в остальном, ты воспроизвел фразу верно. Порадовал… Колоться Эдит начала, между прочим, далеко не по своей воле. Такое может случиться с каждым. Она попала в автокатастрофу и чудом осталась жива. Врачи, сделав операцию, прописали ей на реабилитационный период морфий в качестве обезболивающего. Чтобы отказаться потом от наркотика, певице пришлось лечиться в клинике…

— Где ей, наверное, в качестве обезболивающего прописали кетамин, а чтобы избавиться от него, она лечилась уже в другой клинике и там подсела на ЛСД… — Зинаида решает завершить мой рассказ достойной шуткой. Вообще, я несколько перегибаю палку с биографиями интересных мне людей. Уже раза три ловила себя на том, что мои рассказы слушают просто из вежливости. Нужно будет постараться впредь следить за собой. «Впредь, если не поинтересуются — и не буду рассказывать», — думаю я, а Зинаида, тем временем, заканчивает мысль: — Так всю жизнь, бедняжка, от наркотика к наркотику переходила и из клиник не вылазила…

— Откуда такая осведомленность о разновидностях наркотиков? — наигранно поражаюсь.

Зинаида юмора не принимает, осекается, мрачнеет на миг, а потом несколько раз резко взмахивает веером, и смотрит на меня с насмешкою.

— Все мы — люди кабаре! — отвечает. И резко возвращается к прежней теме, — Глупости это все! «Пиаф, наркотики, алкоголизм…» — кривляясь, воспроизводит слышанное, — «В младенческом возрасте ослепла, потому что бабка — алкоголичка считала, что микробы боятся грязи, и потому ни разу Эдит не купала… А другая бабка — владелица публичного дома — якобы, забрала слепую девочку к себе на воспитание, и все ее работницы полюбили Эдит. И однажды отправились в церковь, устроили коллективное моление за здоровье малышки, и случилось чудо — к будущей покорительнице кабаре вернулось зрение». Ой, чего только про Пиаф не рассказывают! Откуда мы знаем, как было на самом деле? Или эта история с боксёром в двух часах…

Я вдруг понимаю, что Зинаида довольно много знает о судьбе Эдит Пиаф. А значит, наверняка, прекрасно разбирается в ее творчестве. Выходит, будто дама-собачка человек вежливый, а я — нет. Похоже, она действительно «раскусила» Дмитрия, но не акцентировала внимание на поддельности цитаты. Мне делается немного обидно. Зачем зря отстаиваю справедливость? Ведь все участники спора и так прекрасно знают правду, но желают временно поразвлечься ложью. Зачем, как дура, лезу ругаться?

— С чего мы взяли, что так и было? — продолжает, между тем, Зинаида, — Что газеты нарассказывали, в то и верим. А газеты пишут любой интригующий бред. Вот, кстати, явный пример. Я вчера купила местную газетенку… — Зинаида лезет в подхалатье, и я тут же думаю, что не удивлюсь, если изъяв оттуда все предметы, она окажется дамой стройной и миниатюрной. — Ну, точнее, не местную уже, а тамошнюю. Мы ж уже в другую Кацапетовку едем… Так вот, полюбуйтесь, какой бред пишут про нас!

Держась обеими руками за края газеты, Зинаида разворачивает ее в нашу сторону. Глядим на страницу с рекламой.

— Парикмахерская «Голгофа»! — хохочет Дмитрий, прочитав первое попашееся объявление. — Это ж надо так назваться! И слоган, смотрите, слоган: «Работа с головой!» Неплохо, между прочим. Не всякий киевлянин до такого додумается… Слушайте, я остаюсь жить в Краснограде — мне нравится это город. Ой! — Дмитрий, наконец, прочел нужный рекламный блок, — Вы заметили, вчера нас припарковали к платформе с надписью «место выгрузки радиоактивных грузов»… Я думал, к чему бы это, а теперь понимаю…

На полполосы в газете красуется реклама нашего концерта. В рамках несения искусства в массы проводится благотворительный концерт. «Алла Пугачёва, Алсу, Андрей Губин, Валерий Леонтьев, Гостья из Будущего и другие звезды!» — красовалось на рекламе. Ниже маленьким шрифтом, который нужно разглядывать с микроскопом, было приписано «и кабаре двойников».

— Вы понимаете? — спрятав газету и веер обратно, торжествующе интересуется Зинаида, — То есть люди, пришедшие на концерт, были уверены, что им покажут настоящих звезд. Не кабаре двойников звезд, а звезд и кабаре двойников. Удивительно, как нас помидорами не обкидали… Впрочем, для такого городишки и концерт двойников тоже за счастье, видимо, поэтому они и остались довольны. Но вообще, газетчики, конечно, сволочи! Отныне наотрез отказываюсь им верить. Как и любым журналистам в принципе!

— Вот это афера! — обалдело бурчит себе под нос Дмитрий, ценитель всевозможных инсинуаций и красивых подлогов. — Я бы до такого никогда не додумался…

Зинаидино неверие журналистам меня отчего-то совсем не взволновало, хотя раньше моя профессиональная честь не оставила бы этот эпизод без внимания. Задело другое: даже после такой рекламы, уже придя на концерт, уже поняв, что на сцене — двойиник, а не настоящие артисты — зал все равно искренне радовался нам.

Марина-массажистка в роли «Гостьи из будущего» открывала концерт. С учетом вранья в рекламе, зал вполне мог еще думать, что перед ними настоящая артистка, так что реакции зрителей тех моментов можно не рассматривать. Потом уже выходил конферансье, потом уже объявлял, что выступает кабаре двойников, потом уже народ начинал свое шоу. После первого отедления объявлялся небольшой антракт, в течение которого Григорий и Передвижной начальник толкали какие-то возвышенные речи о несении культуры людям, раз пять повторяли странные лозунги вроде «Будемо разом!» и «Пидтримуемо тих, кому потрибны!». Пока они говорили, аккуратного вида светящиеся девушки, похожие на монашенок (и как они только находили их, таких похожих друг на друга и на такую же группку, набранную в следующем городе), раздают зрителям плакаты и листовки с этими самыми лозунгами и текстами о том, как приятно, что получилось провести благотворительные концерты для маленьких городков. Что удивительно — никаких подписей под текстом не стоит. То есть, это не реклама организации, а действительно благотворительность? Как-то не верится, но разбираться было некогда. После речей и раздачи листовок, выступление артистов возобновлялось. «А сейчас артисты-двойники и их коллеги выйдут к вам со своими оригинальные номерами. Кабаре, кабаре, кабаре!» — объявлял нас Ерёмка, и я похихикивала над смешным звучанием украинского языка под недовольные взгляды националиста-Дмитрия. «Это номера для особо привередливых», — многообещающе подмигивал Ерёма. — «Сейчас даже скептики будут тронуты, обнаружив, что наше кабаре способно не только пародировать, но и петь свои песни. Живой звук, между прочим!» После этих слов включалась фонограмма общей песни, и все мы — ряженные, кто в огромные юбищи, кто в мини-бикини, кто во фрак, — толпой вываливали на сцену и, перебрасываясь микрофоном, «пели» приветственную песню. Потом шли сольные номера. Я выходила «петь» украинскую шуточную песенку, вертя тросточкой и попой, как заказывал Григорий. И людям нравилось! Все это наводило на грустные мысли о том, даже немого можно сделать суперзнаменитой поющей звездой, обеспечив ему должную раскрутку… Выходило, ненавистный Артур был прав.