уже не девается. Когда ты достигаешь центра самого себя, то лицом к лицу становишься перед тем, кто ты есть. И ты понимаешь, что ты никогда никуда не девался. А внешний мир – он всегда видоизменяется. Очень хорошо, если есть возможность сделать больше, создать больше красоты. Не специально, а следуя событиям естественным образом. События случаются. Поэтому, если мы сильно хотим что-то для себя, мы можем пытаться это сделать. Но если этого не происходит, то нужно просто отпустить мир, не держать его. Мы не принадлежим себе. Мы принадлежим миру, Богу, или Богу в мире. Это и есть служение.

– Кто для тебя Баба?

– Саи для меня – это служение, поклонение. Это – мантра, это мать, внутри которой все существует. Это то, что тебя ведет в жизни, и то, что служит тебе постоянно. Господь каждое мгновение служит нам, и мы должны то же самое делать. Мы должны понимать, что благодаря Ему мы дышим, потому что это Он дышит в нас.

– Как повлияли на тебя опыты со Свами?

– Моя прежняя жизнь прекратилась. В тот момент, когда я понял, что я – не то, что существует отдельно, человеческая жизнь – такая простая, личностная – просто прекратилась. Осталась та жизнь, которая есть и всегда была. Я практикую присутствие Бога в каждый момент. Все события, которые случаются, все ощущения, которые у меня возникают, – это и есть служение, это и есть присутствие.

– Как ты теперь воспринимаешь себя?

– Я не имею имени, не имею формы. Обычно это называют словом «атман». Есть такое понятие – атман. Как его описать? Мы не тело, не ум, не чувства, не жизненная сила, не прана, которая формирует это тело. Мы – сознание, которое находится за пределами всего. Но сознание – это инструмент атмана. Есть горизонтальная плоскость существования, а есть вертикальная – это когда вы ищете связь с Высшим в себе.

– Тем не менее ты постоянно приезжал в Ашрам, чтобы увидеть форму Бабы, чтобы попытаться попасть на интервью… Каким ты помнишь Бабу? Какой Он был?

– Я могу сказать следующее: Баба каждый раз был разным. Запомнить Бабу – это значит зафиксировать Его какое-то одно состояние, одно из бесконечности возможных. Я Его никогда не воспринимал как физическое тело. Потому что до того, как физически я увидел Свами, Он много раз приходил ко мне как Бог. И у меня уже с самого начала сложилось четкое понимание, что это – Господь. Но когда я увидел Его физическое тело, то понял, насколько умело это тело передает все эти божественные качества. Насколько Он был возвышен, настолько Он был и прост. Это был сплошной юмор, это были радость и веселье. Эти Его взгляды, периодически пронизывающее нечто, эти искры света, окружавшие Его… При этом Он все делал и с любовью, и с очень сильным давлением, если нужно было для нейтрализации эго, для духовной трансформации. Баба – это же наше восприятие, Он же зеркало наше. И ты четко понимаешь, что Он в этом всем еще и лилы Свои творит. Он просто радуется, наслаждается и смеется. Это – Его игра. И юмор Саи, конечно, необычен, совершенно необычен. Физическое тело Бабы было очень маленьким, но, когда ты близко к Нему подходишь, оно кажется очень большим. Он был маленький – около полутора метров. С копной волос Он казался чуть побольше. Но когда ты к Бабе близко подходишь, то оказывается, что Он – очень большой.

– Какие с Ним у тебя случались истории?

– Вот пример, как Свами Сам закручивает истории и Сам же наслаждается этими Своими божественными историями. Однажды в Ашраме русские приготовили для Свами выступление хора. Там были разные музыканты и большое количество певцов. Я играл на клавишных, благодаря чему сидел прямо напротив Свами. У нас было две розы, которые должны были подать Свами. Эти розы положили на мои клавиши, пока Свами еще не выехал. Одну розу должен был подать переводчик, а другую – координатор Саи-Центра. Перед самым выходом Бабы одну розу забирает координатор, а другая остается для переводчика. И тут мне Свами говорит изнутри: «У тебя же есть очень много просьб. Почему ты не попросишь у Меня? Прямо на эту розу проси. Это будет письмо из цветка, это будет письмо-роза». И я стал молиться, интенсивно концентрируясь взглядом на этой розе, и просить за всех тех людей, которые меня провожали, когда я уезжал в это святое место. За всех близких, за Дагестан. Тогда там были проблемы… В общем, все, что можно было, я вложил в эту розу. Эта роза была просто пропитана моей энергией просьбы. В этот момент один преданный, который сидел на веранде, вскакивает, на глазах у бедного переводчика хватает цветок и убегает, смеясь. И показывает издалека, дразнит, а потом кладет ее себе в карман. Переводчик покраснел и заплакал. У него была мечта: подойти к Свами и отдать Ему цветок. Переводчику просто стало не по себе. Его эго было задето, конечно. Он мне говорит: «Я же хотел, я мечтал отдать Свами розу!» Я отвечаю: «Послушай, если ты мечтал – значит, ты уже отдал. Ты же искренне в сердце этого хотел. Оставь это теперь на волю Бога». И вот на веранду выехал Свами. Координатор Саи-Центра поднес Ему розу. Свами коснулся цветка и сразу вернул его координатору. И затем подходит этот преданный, укравший вторую розу, на которую я молился, и передает цветок Бабе. Свами взял розу и долго на нее смотрел, поворачивал, считывал. В тот момент, когда Он смотрел, читал, у меня все в сердце переворачивалось. Это настолько было очевидно – Он четко знал все мои молитвы. Когда Свами принял этот цветок, то дал мне понимание: «Принято. Все молитвы приняты». Это было непостижимое состояние! К тому же здесь была такая лила Свами: преданный, укравший розу, не знал, что я молился на этот цветок. Он просто забрал розу у переводчика, потому что Свами так решил эту ситуацию. Мы дружно отыграли наш концерт. Свами сказал: «Я вас видел семь тысяч лет назад, тогда вы были гопи. Я снова вас всех собрал, потому что хотел видеть на Свой День рождения». Мы были счастливы. У меня появилась возможность сесть очень близко к Свами, пока все не пошли фотографироваться. Я подошел к веранде и сел. И мне очень захотелось дотронуться до ног Свами и сделать паднамаскар. Баба сразу же на