— За что попадают за решётку? За то, что не соблюдают законы, особенно те, которые удобны власть имущим. Если у тебя есть магические задатки — иди в церковь, и тебе позволено почти всё. Иерархи ценят ручных магов и закрывают глаза на многие их делишки. — Теперь голос, доносящийся из темноты, был полон горечи. — Но только как можно спать по ночам, зная, что твои способности используются для усмирения непокорных, пыток, в лучшем случае — ради забавы духовенства. В то время как ты мог бы помочь сотням больных! А приходится тратить силы и время, помогая становлению церкви и при разборках во внутренней грызне за власть. Это у них называется политикой. Игрушка для власть имущих, призванная развлечь их и занять чем-то свободное от ограбления ближнего своего время. А если ты срываешься и пытаешься что-либо изменить, мигом оказываешься — если простой человек, просто на задворках, а если маг — либо на том свете, либо здесь. В принципе, это одно и то же — просто так немного дольше. Я рассказал тебе что-то, чего ты сам не знал?

Элан неосторожно пожал плечами. Тут же вновь вспыхнула притихшая было боль и пришлось, скрипя зубами, терпеливо ждать, пока она хоть немного утихнет.

— Да нет, про природу власти мне ничего рассказывать не нужно — она везде одинакова. Однако магов мне до сих пор встречать не доводилось. В моём мире их нет.

Изумлённая тишина, минута молчания — и взрыв вопросов:

— Ты правда из другого мира?

— А что у вас вместо магии?

— Как жаль, что у меня нет инструментов…

— Ты просто обязан рассказать нам основные движущие законы своего мира!

Элан грустно улыбнулся. Неважно, как они называются — учёные, маги, доктора наук — в любом мире есть люди, для которых познание нового, открытие тайн природы, возможность прикоснуться к неизведанному важнее, чем собственная жизнь. Запертые в каменном мешке полутораметровой толщины, ждущие смерти, они забыли обо всём на свете, столкнувшись с чем то новым. Что бы не утверждали толстосумы и их прислужники, как бы они не кичились своей властью и силой, вот она — соль земли, те, кто ценит любые блага, да и собственную жизнь гораздо меньше, чем очередную загадку — или помощь ближнему…

Землянин говорил, пока окончательно не выдохся. Решив хоть как-то помочь этому миру, он рассказывал всё, что помнил из школьных уроков — по физике, химии, основам электротехники. Хранитель почти воочию видел, как горят глаза его собеседников. Дайте им силы и средства — и именно они сделают мир лучше. А потом скромно отойдут в сторону, кивая на простых исполнителей — мол, без них ничего бы не получилось…

Когда Элан выдохся, наступила долгая тишина. Каждый по своему переваривал то, что услышал, шепотом делались какие-то гипотезы, вполголоса возникали и так же тихо велись какие-то споры. Кажется, хранитель впал в забытьё — он очнулся, лишь когда почувствовал на себе влажную ткань.

— Извини, ты застонал и я испугался, что твои раны раскроются.

— Ничего. Долго я спал?

— Трудно сказать. Здесь у всех весьма приблизительное представление о времени. Слишком долго никто из нас не видел солнца. Ты можешь говорить?

— Кажется. А что ещё вы хотите узнать?

— Всё! Но, пожалуй, самый интригующий вопрос — как ты сюда попал?

На этот раз тишина после короткого монолога Элана абсолютной. Маги, считающие, что их божество — сказка, оказались совершенно не готовы к подобному.

— Потрясающе! Если бы не твой предыдущий рассказ, я бы тебе никогда не поверил. Однако слишком много из того, что ты говорил, было правдивым и необычным одновременно… Триединый, так значит, это правда! Пусть не так как талдычат монахи, но всё-таки. Творец, боги, воины, наконец — предел… И вы, как проявление высшего божества в нашем мире…

— Ну я ещё недолго смогу играть тут роль господа. Боюсь, я элементарно не справился. Скоро я умру и следующее пришествие придётся ждать очень долго… — Элан закашлялся и умолк, борясь подступающим забытьём.

— Подожди! — Строгий голос подошедшего — или, вернее, подползшего к нему мага заставил землянина вновь сконцентрироваться на мире живых. — В тебе есть всё необходимое, что бы найти выход из создавшегося положения. Твой дух — ему тысячи лет. В этом твоя сила. Да, твоя плоть слаба, но это просто оболочка, необходимая тени создателя миров, что бы путешествовать по миру — и при этом твой дух силён и он может решать задачи, связанные с твоим телом. Кроме того, ты мог бы черпать энергию прямо из предела… Ах, если бы не кермалит!

Темнота. Она давит на разум, заставляя сдаться. Спёртая и густая темнота подземелья. Элан закрыл глаза. Темнота осталась, хотя теперь она была отгорожена от него тонким слоем век. Преграда? Иллюзия преграды? Хранитель глубоко вздохнул и принялся смирять дыхание, замедляя биение сердца.

— Будьте готовы. Я попробую доставить сюда энергию. Запасайтесь кто сколько может — нам она понадобиться. На случай, если у меня не получится — прощайте.

Стук… Ещё стук… Тишина. Медленней… Ещё медленней. Сознание вновь стало чистым и звонким, свободным от суеты повседневных забот, даже если это — заботы о сохранении собственной жизни. Вдох стал медленным и чуть заметным, воздух почти не заходил в лёгкие — ритмы тела стали едва заметными. На этот раз Элан вышел из тела спокойно и буднично, словно делал это уже тысячу раз. Мрак сменился серым сумраком, стали видны измождённые тела соседей хранителя; похоже, они не ели уже дней десять — на глаз прикинул тот, медленно пролетая вдоль стен. Они были, в отличие от обычных, всё такими же твёрдыми и плотными. Хранитель даже не пытался пролететь сквозь них — нет, он искал воздуховод. Воздух в камере был чистым и свежим, несмотря тяжёлый запах давно не мытых тел — значит, вентиляции здесь поставлена на уровне. Монахам явно не нужны болезни среди опальных магов. А если есть воздуховод, то есть и ход, по которому он сможет подняться вверх…

Серая дымка перед глазами мешала, застилая взор. Скорее всего от усталости сумрак опять загустел, становясь плотным мраком. Элан терпеливо водил призрачными руками по стенам, выискивая проёмы отверстий. Есть! Хранитель чуть не рассмеялся. Он был слишком хорошего мнения о создателях этой камеры. Вместо воздуховода несколько трещин змеилось по стенам. Они были небольшие, в палец толщиной. Сможет ли он пройти сквозь них? Землянин постоял, готовясь к рывку и решительно двинулся вперёд. Боль, дикая, казалось, его разрывают на части! Острые края кермалита резали его астральное тело легко и свободно, словно хорошо отточенный нож — масло. Элан непроизвольно дёрнулся в сторону своего тела — оно выгнулось дугой, раны вновь разошлись, и кровь хлынула на грязный пол. Люди вокруг засуетились, меняя повязки.

— Если вернусь — второго захода не будет. Думай!

Элан решительно приблизился к стене, аккуратно ощупал самую большую трещину… и принялся менять свой облик, становясь тонким и длинным, словно мысленный шнур, которым привязал себя к собственному телу. Вроде всё. Он осторожно двинулся вперёд, заходя в трещину. Похоже, он превратился в гигантскую астральную змею — большую и длинную, легко скользящую между острых углов убийственного камня. Боль! Кажется, он поспешил с похвалой. Хранитель остановился, пережидая, пока спазмы утихнут — и не видел, как маги внизу разом остановились и с тоской уставились на кровь, которая перестала толчками выплёскиваться из ран. Теперь она сочилась медленно, словно то, что гнало её вперёд, остановилось.