Есть огромное количество публицистических рассуждений на эту тему в европейской этике, политике и антропологии. Дескать, все разговоры о формальном равенстве и свободе индивидов — это чисто количественный подход, надо же смотреть на качество индивидов, кто более матери-истории ценен. Прогресс измеряется не количеством людей, как у китайцев каких-нибудь, а их качеством.

Эта проблематика волновала и русских мыслителей, например Достоевского. Что такое рассуждения Раскольникова: разве нельзя убить старую, вредную, ненужную бабку, чтобы вьтжил один молодой гениальный человек, который потом облагодетельствует человечество? А рассуждения Ивана Карамазова о «слезинке ребенка»? Разве справедлива история, которая идет к земному раю, если в этой истории пролито столько крови и слез, и справедлив ли будет земной рай, если он стоит на костях всех предшествующих поколений, которые не увидят результата и служили лишь средством для выживания тех, кто дожил? В то же время чистоплюй Иван, в чьи уста вложены эти рассуждения, невмешательством и, по сути, подстрекательством сделал так, что Смердяков убивает отца… То есть Достоевский усиленно ищет выход из апорий свободы.

Н. Федоров своей теорией оживления всех мертвых придумал оригинальное решение этой же проблемы «цели и средств»… Заметим, иных теорий, которые бы показывали, как все жертвы мировой истории могут быть искуплены, кроме теории Федорова, основоположника русской философии, до сих пор не было предложено ни в России, ни на Западе.

Теперь возьмем другую тему, которая накладывается на эту. Рост промышленности и богатства привел к взрывному росту населения. Ортега-и-Гассет описал это как «восстание масс».

Конкуренция за место под солнцем увеличивалась не только в Европе, но по всему миру, и зазвучали слова о перенаселении планеты. Вспомним творения того же Мальтуса и социал-дарвинистов, говорящих о «естественном отборе» и скорой смерти человечества от перенаселения. Мальтузианство и социал-дарвинизм на самом деле опровергаются простым указанием на то, что каждый родившимся человек в гораздо большей степени производитель, чем потребитель, и в долгосрочной перспективе перенаселение ведет к благу человечества. Но тогда этого не знали и были в ужасе от мрачных алармистских прогнозов.

Вернемся теперь к нашему примеру с маньяком и поставим вопрос иначе: никто ни на кого не нападает, но складывается ситуация, когда ресурса для жизни не хватает на двоих. Кто должен умереть, ведь у каждого есть права и свободы и все равны? Если во время кораблекрушения в шлюпке останется одно место, кому его нужно отдать? Логика тех, кто выступал за неравноценность человеческих свобод, за то, что нужно смотреть на качество, здесь проста: нужно, чтобы выжил ценнейший и цивилизованнейший. Другие говорят: «просто сильнейший» и, тем самым, оправдывают войны как способ решения такого рода теоретических споров о свободе на практике. В конце концов, цивилизованность и качество ничего не стоят, если они не дают силу в войне. Значит, война и решает, кто матери-истории более ценен.

В конце XIX века различные публицисты вводят термин «жизненное пространство». Он означает необходимое пространство для выживания и размножения индивида или народа, и это пространство не равняется самому индивиду. Человек — это не его тело, это целый мир человека, без которого он не может существовать. То есть его свобода не может заканчиваться там, где начинается «кончик чужого носа», она простирается дальше, где возможно, есть чужие носы. Пространства не хватает, поэтому свободы сталкиваются. Неважно, нападает на меня кто-то или нет, как в примере с маньяком. Реально он убивает меня уже тем, что живет, дышит моим воздухом, пьет воду моих детей, занимает рабочее место, которое может принадлежать моим братьям, вмешивается и портит культуру моего народа и так далее. Каждый родившийся где-то негр или индеец потенциально отнимает землю, на которой могли бы жить мои внуки, и тем самым он убивает их. Он уже напал на меня хотя бы тем, что он вообще есть. А значит, я могу убить его уже сейчас, и даже лучше, если это будет сейчас, чтобы не ждать, когда они размножатся и станут сильнее.

Это уже чистая логика фашизма и именно так писали многочисленные публицисты начала XX века, которых читал молодой Гитлер. Гитлер не думал, что призывая сокращать население, он призывает убивать потенциальных эйнштейнов или ученых, которые, возможно, сделают открытия, позволящие питаться десяткам миллиардов людей на Земле. Он рассматривал других как потенциальных потребителей и конкурентов. Он написал «Майн Кампф», где изложил эти идеи борьбы за жизненное пространство и обосновал поход для покорения славян и России еще тогда, когда не было никакого «сталинского режима», когда шла гражданская война и весь мир считал, что «Советы скоро рухнут». Коммунизм был совершенно ни причем, Гитлер рассматривал его исключительно сквозь призму расовой теории как «вредную идею равенства», которую придумали евреи, чтобы помешать великой идее неравенства. Поэтому и бороться надо с людьми, а не с идеями, а поход на Восток имеет смысл в любом случае, коммунизм там, монархия или либерализм.

Нападая на СССР, Гитлер обратился к нации. Он обосновывал войну борьбой за жизненное пространство, он видел это как войну между цивилизованной Европой и недочеловеками с Востока. Согласно плану «Ост», Гитлер планировал уничтожить большую часть славян за короткий период времени прямым убийством, изнурительными работами, табаком и водкой. Остальных планировалось использовать в качестве рабов и прислуги. Часть народов, например, прибалты, должны были быть частично уничтожены, частично онемечены. Речь идет об уничтожении десятков миллионов человек! Все это зафиксировано документально и на Нюрнбергском процессе, и в многочисленных исследованиях ученых.

Генеральному плану предшествовал проект, разработанный рейхсминистерством оккупированных территорий, которое возглавлял Альфред Розенберг.

9 мая 1941 года Розенберг представил фюреру проект директив по вопросам политики на территориях, которые должны быть оккупированы в результате агрессии против СССР.

План «Ост» был разработан в 1941 году Главным управлением имперской безопасности Гиммлера и представлен 28 мая 1942 года сотрудником Управления штаба имперского комиссара по вопросам консолидации германского народа оберфюрером СС Мейером-Хетлингом под наименованием «Генеральный план Ост — основы правовой, экономической и территориальной структуры Востока».

Текст этого плана фашисты успели уничтожить, на Нюрнбергском процессе доказательством существования плана были «Замечания и предложения «Восточного министерства» по генеральному плану «Ост», написанные 27 апреля 1942 года сотрудником министерства по делам восточных территорий Э. Ветцелем после ознакомления с проектом плана, подготовленным РСХА.

Немецкие историки полагают, что план предусматривал:

— Уничтожение или изгнание 80–85 % поляков. На территории Польши должны были оставаться только приблизительно 3–4 миллиона человек. Привет братьям Качиньским! Сейчас эти ребята, вместо того, чтобы говорить нам спасибо за спасение, готовы установить ракеты, которые могут лететь на нашу территорию…