Герман Бартельс, Карл Вольф и Генрих Гиммлер во внутреннем дворе замка

Многочисленные очевидцы не раз отмечали, что рейхсфюрер СС весьма ценил Бартельса (от прошлого разочарования не осталось и следа), так как «тот делал все, что хотел Гиммлер». Неколебимая вера Гиммлера в молодого архитектора была отнюдь не безосновательной. Тот действительно подавал большие надежды. Как мы уже упоминали выше, Бартельс стал победителем конкурса на застройку Хиддеской горы, которая располагалась между Детмольдом и памятником Герману, установленным на краю Тевтобургского леса. Кроме того, он стал победителем конкурса на оформление «партийного форума» в Мюнстере — этот город считался столицей национал-социалистического движения в областях Северной Вестфалии. И Гитлер, и Альберт Шпеер отдавали должное таланту Германа Бартельса. В феврале 1941 года Альберт Шпеер писал в своем отчете о состоянии застройки Мюнстера: «Градостроительное планирование завершено и одобрено фюрером. Здесь устройство гау являет собой полную противоположность большим городам, что в первую очередь проявляется в планировке новых городских кварталов. Гауляйтер поручил планирование застройки центра города, а также гау Бартельсу, который, по моему мнению, способен справиться с данным заданием». Бартельс хотел застройкой центра Мюнстера подчеркнуть «духовное величие национал-социалистического движения», а также его «фанатичную волю к победе и веру в истинность идеи». При этом, согласно его концепции, при перепланировке города церковный собор должен был утратить свое прежнее, центральное положение. В своем письме от 15 мая 1939 года, которое было адресовано гауляйтеру Майеру, Бартельс писал по данному поводу: «В течение последних лет я постиг, что более важно заниматься жизненными проблемами современности, нежели ползать по дырам истлевших вестфальских церквей».

Генрих Гиммлер и Герман Бартельс

Похожие антицерковные высказывания, которые, скорее всего, находили понимание у Гиммлера, можно было услышать и во время переговоров о приобретении СС здания старой католической церкви в Вевельсбурге. Остается открытым вопрос: было ли это собственным убеждением Бартельса, или же он все-таки из оппортунистических соображений пытался подстроиться под риторику господствующей национал-социалистической идеологии? Уверенно можно говорить только об одном: Бартельс пытался использовать все свои связи, чтобы, по крайней мере, закончить строительный проект в Вевельсбурге. Накануне войны из-за нехватки рабочей силы и недостатка строительных материалов постоянно откладывались строительные проекты в Мюнстере и на Хиддеской горе, пока окончательно не были заморожены. Угроза прекращения строительства не обошла стороной и Вевельсбург. По крайней мере, летом 1938 года все работы в замке стали сворачиваться. Чтобы закончить свой «любимый проект», Гиммлер в мае 1939 года распорядился использовать рабский труд заключенных концентрационных лагерей. Несомненно, что Бартельс приложил руку к принятию данного решения. На это указывают его последующие устремления увеличить количество заключенных в концентрационном лагере, расположенном близ Вевельсбурга. Он нуждался в новых «рабочих руках», что являлось необходимой предпосылкой для завершения строительного проекта. При этом Бартельс действовал весьма настойчиво и даже грубо, не считаясь с существующими строительными правилами. Так, например, зимой 1938–1939 годов он начал новые стройки в Вевельсбурге, не получив от властей на это разрешения. Только позиция Эйнхаузена заставила его в начале 1940 года согласовать все необходимые документы с окружным управлением. Поданный на имя Гиммлера «Меморандум о вопросах, возникших в связи с замком Вевельсбург», который Эйнхаузен составил в июле 1940 года, окончательно убедил рейхсфюрера СС, что «проект Вевельсбург» не должен был классифицироваться ни как имперская, ни как партийная стройка, а лишь как частное предприятие. Это могло развязать руки Обществу сохранения и охраны немецких памятников культуры, а также освободить от назойливого контроля властей округа Бюрен. Кроме того, Гиммлер смог добиться у Альберта Шпеера как главного уполномоченного по регулированию строительных вопросов разрешения на продолжение строительства замка в годы войны. При этом Гиммлер планировал освоить в Вевельсбурге сумму в 1 миллион 660 тысяч рейхсмарок.

Прежде чем мы приступим к детальному рассмотрению отдельных сооружений замка, дадим перечень всех строительных площадок, что имелись в замке Вевельсбург и его окрестностях.

С 1939 года почти на всех строительных площадках Вевельсбурга использовался труд заключенных концентрационных лагерей. Штабное здание, вахтенное помещение и многоуровневая терраса, расположенные на восточном склоне холма, являлись единственной органичной и взаимосвязанной группой строений в замке. В данном случае Бартельс исходил не только из их административного предназначения, но воспроизвел признаки национал-социалистического архитектурного стиля, присущего, например, Альберту Шпееру, Гислеру, а также архитекторам так называемых «национал-социалистических орденсбургов».

Обтесанный камень, добывавшийся в местных каменоломнях, должен был дополнить облик этих строений. Монументальная простота зданий, расположенных к востоку от замка, подчеркивалась широкой наружной лестницей, которая была проложена от деревни через здание штаба к вахтенному помещению. Если смотреть наверх от начала этой лестницы, то взгляд упирался точно в середину торцевой стены с «балконом руководителя», чьи двери больше напоминали створки большого платяного шкафа. Кованые двойные перила, которые ограничивали лестницу с левой стороны, являлись неким указателем на изваяние орла с эсэсовскими рунами, который был установлен перед входом в вахтенное помещение. Все эти элементы были увязаны воедино и придавали фасаду единую стилистику. В целом оформление штабного здания и вахтенного помещения по «своей ясной планировке и гармоничности восприятия» должно было символизировать «национал-социалистическую волю». Казалось, что эти строения были рассчитаны на века. В этой связи было весьма удивительно, что данные объекты не были нанесены на модель застройки замка и его окрестностей. Эта модель являлась последним утвержденным рейхсфюрером СС планом по реконструкции Вевельсбурга. Этот план был составлен в 1944 году. Вне всякого сомнения, этими архитектурными объектами было решено пожертвовать во имя расширения всего «проекта Вевельсбург». Социальная иерархия национал-социалистического «фюрерского» государства была предельно точно отражена в конструкции, внешнем и внутреннем убранстве созданных Бартельсом «дома руководителей № 1» — роскошной загородной вилле, а также более скромных домах эсэсовского поселения (всего их было построено семь штук). Впрочем, и вилла, и домики во многом напоминали по своему стилистическому оформлению здания прочих национал-социалистических поселений. Все они должны были использовать «здоровые», «почвеннические» и «этнические» элементы.