– Как бы то ни было, мой папа сказал, что мы объехали все биомы Верхнего мира, и вбил себе в голову, что нам нужно исследовать и Нижний. Он купил обсидиан у того торговца, жившего у лавовой реки, и заполучил чертежи портала – он все наши сбережения на это потратил – и мы попали сюда.

– Где ваш портал? – с нетерпением спросил Макс.

Фрейя пожала плечами.

– Не знаю. Наверное, все еще где-то неподалеку. Но мы спустились сюда довольно давно. Мама отметила наш путь на карте, чтобы мы могли вернуться, но затем мы наткнулись на стаю ифритов. Или они на нас. С нами произошло то же, что с вами. – Она на секунду закусила губу. – Я… выбралась живой. Карта была у мамы, когда ее… – Фрейя откашлялась и продолжила: – И мне пришлось бежать. У меня остались Кусака, лук и броня. И это яблоко, – добавила она, указав на лежавшее на углу каменного стола яблоко, которое Элисон раньше не замечала.

– Мне жаль, – сказала она. – Я знаю, каково тебе.

Фрейя все не отрывала глаз от яблока дружелюбного ярко-красного цвета – оно выделялось на фоне мрачных бордовых и серых оттенков, окружавших ребят.

– Так… ты его до сих пор не съела? – спросил, нахмурившись, Макс.

Элисон бросила на него суровый взгляд.

– Это самое важное, по-твоему? Серьезно?

Он пожал плечами.

– Если это единственный фрукт в округе, то да, возможно.

– Оно напоминает мне о них, – сказала в свою защиту Фрейя.

У Элисон было мамино ожерелье и несколько старых писем отца. Она и не думала беречь еду. Но ей и не пришлось.

– Я-то думал, что в таком месте, как это, хочешь съесть всю еду, что можешь, – продолжил Макс.

– А я думала, что никто не проходит сквозь портал, пока не будет полностью готов к Нижнему миру, но мы все иногда делаем странные вещи, – отрезала Фрейя.

– Как ты добываешь воду? – спросила Элисон, стараясь разрядить насрастающее напряжение. – Она же не появляется здесь сама по себе, так?

Фрейя рассмеялась и утерла щеки.

– О да, здесь нет воды. Это я должна была нести всю воду, что мы захватили с собой. Когда я наткнулась на это место, я обнаружила несколько котлов воды и сделала еще. Я храню их в соседней комнате. – Она указала на дверь напротив стены, в которой начинался секретный туннель. – Если я встречу другого путешественника, я думаю, что смогу выменять у него еще воды. Я уже так делала.

– Почему ты не вернулась домой? – тихо спросил Макс. – Ты сказала, что твой портал все еще на месте. Ты что, даже не пыталась его найти?

Фрейя посмотрела вниз, на Кусаку, которая подняла голову в надежде увидеть, что у хозяйки есть для нее еще куски мяса зомби-свинолюдей.

– Теперь мой дом здесь, – ответила Фрейя. – У меня есть Кусака, крепость, грибная ферма.

– Но в этом же никакого смысла, – сказал Макс. – Это Нижний мир. Здесь никто не живет!

– У меня ничего не осталось! – крикнула Фрейя. – У меня была только моя семья. В Верхнем мире меня никто не ждет. Я знаю, как выжить здесь. Зачем уходить отсюда?

Элисон смотрела на нее, наконец понимая точку зрения Макса. Она указала на окно и взглянула на Фрейю.

– Зачем уходить отсюда? Да по миллиону причин! У тебя скоро кончится вода! Там огненное озеро! Толпы зомби-свинолюдей на курицах! Да ты даже не можешь ходить по комнатам своего же дома, потому что, ну ой, за дверью могут оказаться смертельно опасные мобы! А то, что придется до конца жизни есть только грибы и то, что можно добыть на охоте на опасных чудищ? Ты в своем уме? – Она посмотрела наружу, на каньон, где ходила по песку душ грустно кудахтавшая курица без седока.

Макс отошел от окна, потирая ухо, как и всегда во время раздумий.

– В словах Эли есть смысл, – сказал он Фрейе. – Никто в своем уме не захотел бы здесь жить. – Он оглянулся на Элисон и посмотрел на нее с нехарактерной для него зрелостью во взгляде. – Но Эли, – мягко продолжил он, – остался ли при тебе здравый смысл, когда погибли твои родители?

У Элисон сжались зубы, стоило ей только вспомнить о том кошмарном дне. Домик на дереве – стерт с лица земли. Овцы – сбежали. Ее родителей, сестры, бабушки нигде не видно. Самым осмсыленным решением было найти соседей, попросить помощи в поисках того, что осталось от дома, обыскать окрестности в поисках раненых членов семьи.

Но вместо этого она оцепенело бродила в поисках овец. Вскоре ее отыскали безутешная мама Макса и мистер Хатч. Они слышали звук взрыва и поступили правильно, учитывая ситуацию: пошли искать выживших. А Элисон лишь бесполезно шаталась по округе.

– Надо загнать овец в загон, – сказала она. Ей казалось, что глаза широко открыты, и она смотрела на взрослых, не видя их.

Мама Макса в течение мучительной минуты смотрела на мистера Хатча, а затем осторожно заключила Элисон в объятия. И в тот момент Элисон позволила себе заплакать.

Элисон помотала головой, стряхивая воспоминания, желая физически стереть их из мыслей. Она посмотрела на Фрейю, которая гладила свою волчицу и намеренно не обращала на Элисон и Макса внимания.

– Нет. Прости, – извинилась Элисон. – Мы можем уйти утром.

Фрейя подняла на них взгляд, на ее лице проступило непонимание.

– Уйти? Зачем вам уходить? Вы там погибнете! – Она уверенно покачала головой. – Нет, вы останетесь здесь, со мной. Я покажу вам крепость – те комнаты, в которых безопасно, – добавила она, увидев, как посмотрела на нее Элисон, – потому что вам, думаю, очень захочется посмотреть особую комнату.

– «Особую комнату»? – переспросил Макс, кладя ладонь на рукоять своего нового меча. Элисон даже не была уверена, осознает ли он то, что делает.

Фрейя уверенно кивнула.

– О да. Там все веселые штуки.

Изначально Фрейя повела ребят в комнату, которую Макс и Элисон приняли за кухню, потому что кроме тайной двери в наружный туннель там стояли печь для готовки и несколько столов. Но Макс быстро понял, что кто бы или что бы ни сотворил крепость, эту комнату он задумал всего лишь кладовой. Это стало очевидно, когда Фрейя вывела их в потрясающий огромный холл.

– Мне не нравится здесь есть, – заметила Фрейя.

– Что, правда? Почему? – с сарказмом спросил Макс – его голос в большой комнате показался тоненьким.

Потолок сходился аркой на высоте как минимум тридцати блоков, на дальней стене было вырезано огромное пламя. По обе стороны от него стекали по стене каскадом потоки лавы – они попадали в какое-то другое помещение, и Макс надеялся, что место это не в крепости, ведь и в этой комнате было достаточно жарко. Посередине комнаты стоял длинный каменный стол, за которым могли поместиться и пятьдесят человек, если не больше. Цвета залу добавляли только каменные стулья: примерно на десяти из них лежали разноцветные подушки, и эти пестрые стулья выделялись на фоне других.