Бабушка Соня позволяла нам брать ее бесчисленные шкатулки и примерять любые украшения, там хранившиеся. Но главными героями истории стали дядя Сандро, именно дядя, а не дедушка, хотя по статусу и возрасту должен был именоваться дедушкой, и пугливая молодая невестка Лика.

Лика все время ходила, будто не в себе. Она боялась ураганной активности тети Марины, своей свекрови, которую должна была любить как родную мать. Лика старалась стать хорошей невесткой, свекровь слушалась и пыталась угодить всем членам семьи, частью которой стала. Из-за того, что у Лики не всегда получалось угождать, и от страха сделать что-то не так, у нее всегда были слегка выпучены глаза. И чуть приоткрыт рот.

«Лика, счастье мое, что с твоим лицом? Разве ты его так удачно скрывала, что я не заметила? Зачем ты так глаза делаешь? Поверь, они у тебя и так большие. Налей дяде Георгию харчо и сделай так, чтобы в кастрюлю не упал твой глаз», – говорила тетя Марина. Глаза бедной Лики наливались слезами.

«Лика, дочка, зачем ты сидишь с открытым ртом? Ты хотела что-то сказать и забыла? Но ты же не бабушка Соня. Она может сидеть с открытым ртом, а почему ты делаешь так, что просто копия бабушки Сони? Она тебе даже не родная. Так что быстро закрой рот, пока мой сын, твой муж, не испугался».

Лика иногда тоже скрывалась от свекрови в комнате дяди Георгия и играла с нами в дочки-матери.

В тот вечер бедная Лика пришла домой с рынка и увидела, что дядя Сандро лежит на кровати и умирает.

– Лика, дочка, мне плохо. Подойди. – Дядя Сандро протянул руку и бессильно уронил ее на кровать. Лика бросила сумки и подбежала к умирающему дедушке. – Возьми бумагу и ручку, пиши, – велел дядя Сандро. – Я хочу оставить свою последнюю волю.

Лика, заливаясь слезами, бросилась искать листок и ручку. Нашла карандаш и салфетку и вернулась к дяде Сандро.

– Пиши, – велел тот.

После этого он полчаса диктовал несчастной девушке, как именно должны пройти его похороны, в каком костюме его похоронить, кого позвать на поминки, что из еды приготовить. Кто что должен говорить и в какой очередности.

Лика записывала.

– А теперь самое главное, – сообщил умирающий дедушка. – Ты будешь стоять и записывать, кто не пришел на мои похороны. Составь список и положи его в мой гроб. Я встречусь с ними на том свете и спрошу, как они могли не прийти и не проявить уважение?

– Дядя Сандро, можно я вызову «Скорую»? – Бедная Лика не знала, что делать. Боялась ослушаться диктовавшего последнюю волю дядю Сандро, но замутненным сознанием понимала, что нужно вызывать врачей.

– Зачем зря людей беспокоить? Только гонять туда-сюда, – ответил дядя Сандро, сложил руки на груди и вроде как умер.

Лика разрыдалась и побежала звать на помощь. В доме в тот момент никого не оказалось, что случалось крайне редко. Мы с Натэлкой гуляли, дядя Георгий ушел играть в нарды, бабушка Соня – к соседке сплетничать, а куда запропастилась тетя Марина, никто не знал. Себе дороже спрашивать. Если дядя Георгий выражал беспокойство, интересуясь, куда направляется его жена и скоро ли вернется, тетя Марина считала это вторжением в ее личную жизнь.

– Куда надо, туда и иду! Вот сейчас выйду и пойду налево, нет, пойду направо! Георгий, не души меня! Как звали эту женщину, которую негр душит?

– Дездемона, – тихо отвечал дядя Георгий.

– Вот, так, как ты сказал сейчас! Так я не она! Что за женщина, раз позволила так с собой обращаться, ты мне скажи? Зачем она его раньше не убила?

– Дорогая, это трагедия. Так должно быть, – ласково объяснял дядя Георгий.

– Ты хочешь сказать, что если ты начнешь меня душить, так я терпеть должна? – тут же возмутилась тетя Марина.

– Любовь моя, это Шекспир. При чем здесь я?

– Я бы этому… как его…

– Отелло… и он не негр, а венецианский мавр, – Георгий говорил совсем тихо.

– Георгий, что ты делаешь в своей комнате, куда я не захожу? Или мне надо зайти и посмотреть? Чему ты девочек научишь? Какой Шекспир пример им подаст? Что надо красиво лечь и позволить себя задушить? А этот негодный мужчина еще вопросы будет задавать? Зачем ты мне про мавра говоришь? Разве он не убийца?

– Любовь моя…

– Все, я решила – пойду прямо. И не надо мне свой контроль показывать! – прекращала тетя Марина разговор.

Дядя Георгий, возможно, тайно и желал в какие-то моменты задушить свою властную супругу, но не смог бы, настолько сильно любил и искренне волновался за ее здоровье и благополучие.

Так вот в тот день тетя Марина тоже отправилась то ли налево, то ли направо, то ли прямо. Лика не придумала ничего лучше, чем побежать к соседям и сообщить, что дядя Сандро умер. Соседка, не отрываясь от готовки, спокойно спросила:

– Совсем умер или как обычно – немножко?

Бедная Лика побежала к другим соседям, не понимая, как можно быть такой черствой и равнодушной. Но другая соседка, тоже не отрываясь от кастрюли, сказала:

– Девочка, если он наконец умер, то я первая прибегу. Иди домой, уточни у дяди Сандро – он наконец умер или опять не до конца?

У третьей соседки Лика столкнулась с тетей Мариной, которая пила кофе.

– Дядя Сандро умер, – сообщила Лика и залилась слезами.

– Бедная девочка, иди выпей кофе, успокойся. Разве можно так переживать? Смотри, глаза красные. Тебя мой сын увидит, что подумает? Зачем ему жена с красными глазами? Ты должна красивая мужа встречать с работы, чтобы он смотрел на тебя и радовался. Иди умойся, потом кофе выпей, – велела тетя Марина.

– Тетя Марина, может, надо «Скорую» вызвать? – спросила Лика, не понимая, что происходит.

– Надо, дорогая, обязательно. Мне надо. Иначе я сама в «Скорую» пойду и себе ее вызову. Что у тебя в руках?

Лика так и сжимала салфетку, на которой записала последнюю волю дяди Сандро.

Лика протянула свекрови завещание, изрядно помятое.

Тетя Марина читала и два раза чуть не опрокинула чашку от возмущения.

– Нет, ты посмотри на него! Он хочет черный список! Чтобы бедная девочка стояла и записывала! Кто сказал, что мой сын и его единственный внук должен говорить пятым? Это он так решил? Что он попросил? Чтобы я молчала? Харчо он хочет на своих поминках? Чтобы я три дня у плиты стояла? Он думает, что после этого я не смогу сказать, что думаю? Что? В гроб список положить? Больше ничего ему не надо положить? Может, хинкали, чтобы по дороге на кладбище не проголодался? Нет, я его обожаю. Так люблю, что сама сейчас приду домой и убью.

– Тетя Марина, вы не можете убить дядю Сандро, он уже умер, – расплакалась с новой силой Лика.

– Бедная девочка, я забыла тебя предупредить. Это моя вина. Наш дорогой дядя Сандро очень любит умирать. Только ему никто уже не верит, все ждут, когда он хотя бы полчаса будет мертвым, а ты не знала.