мать. Пока царь провожал жену взглядом, я украдкой всмотрелся в него. Лицо его осунулось и приобрело печальное выражение. Он как бы увял и поник от той тяжести проблем и тех испытаний, которые ему уже пришлось перенести. Его постоянно терзали мысли о будущем страны и империи, предательстве со стороны родных и близких, и тех политиков и чиновников, которые раньше сутками сидели в приемной, добиваясь его расположения.

– Как вы съездили? − перешел он на деловой тон. − Какие настроения в Англии? Что они говорят о событиях в России?

Чтобы уйти от этой политической проблемы, так волновавшей его, я решил перейти сразу к делу:

– Трескотня, как и везде, Ваше Величество. Боятся, что большевистская зараза может перекинуться на туманный Альбион, а Россия не выполнит свои союзнические обязательства и выйдет из коалиции. Что касается моего основного задания, то, несмотря на все возникшие сложности транспортировки и сохранения секретности в это сложное время, груз доставлен в целости и сохранности и передан на хранение в английский «Бэрингс банк» на имя Вашего Императорского Величества. Вот копии банковских документов, а оригиналы я положил в банковский сейф, согласно Вашему распоряжению. Это шифр сейфа и ключ, − сказал я, передавая ему соответствующие бумаги. − Воспользоваться этими средствами можете только Вы и члены Вашей семьи.

Он молча взял бумаги и стал их внимательно рассматривать, затем вскрыл банковский конверт, вынул из него ключ от сейфа, повертел его в руке и медленно положил обратно.

– Знаете, что, − задумчиво произнес он, − эти новые «руководители» хотят побыстрее избавиться от моей особы. Насколько мне известно, без согласовавния со мной, они попросили моих ближайших английских родственников предоставить мне место жительства. Я об этом их не просил, хотя это может быть приемлемым вариантом. Однако нужно официальное подтверждение со стороны английского правительства и время для улаживания всех формальностей. К счастью, долгие сборы нам не грозят. Мы после всех этих событий готовились ко всяким возможным превратностям судьбы, и поэтому в Зимнем дворце уже стоят упакованные ящики нашего багажа. Естественно, там только личные вещи нашей семьи, фамильные раритеты, детские безделушки, в общем то, что представляет для нас большую ценность. Там даже есть первые распашонки нашего малыша и его игрушки, без которых он не ложился спать, когда был маленьким. Я помню, как я его учил скакать на деревянной лошадке, которая тоже кстати там, и когда он свалился с нее, я думал, что не найду себе места. К счастью, все обошлось.

Он на секунду задумался, крепко сжимая в подрагивающей руке конверт, стараясь сдержать подступившие слезы.

– Что-то я расчувствовался, − глубоко вздохнув, произнес он. − Так вот, я прошу вас, пока будут улаживать все формальности, связанные с нашим отъездом, доставить этот багаж в Англию. В ожидании вашего приезда, я написал письмо моему любимому брату − королю Великобритании. Кроме других семейных дел, оно содержит и просьбу разместить у себя наш багаж, который вы доставите туда. Я думаю, это не составит для него большого труда. − Он опять задумался на секунду, а затем, взяв меня за руку, повернул в сторону света, отбрасываемого горящей настольной лампой, и глядя прямо в глаза, медленно произнес: − Я знаю вас как порядочного и честного человека, патриота своей страны, те поручения, которые давались вам от моего имени, выполнялись с честью. Поэтому я хочу доверять вам и дальше и надеюсь, что вы оправдаете это доверие. Я теперь не могу приказывать вам, а хочу просить об одолжении. Права отдавать приказы так же, как и свободы, я уже лишен. В связи с новым поручением, я хотел бы обратить ваше внимание на ящик под номером 77 моего багажа. Дело в том, что там находится ларец с пророчествами и предсказаниями святого старца Авеля о будущем России и семьи Романовых. Когда после коронования я открыл ларец с его предсказаниями и прочел их, то мне стало страшно и больно за судьбу России и судьбы моей семьи и моих близких. Ведь до сих пор то, что предсказывал этот монах, сбывалось. Поэтому, когда произошли известные Вам события, я, нисколько не колеблясь, отказался от престола за себя и своего сына, чтобы как-то облегчить участь моей многострадальной страны и своей семьи. А то, что говорил об этом Григорий Распутин, было давно известно мне. Поэтому, этот очень важный документ не должен попасть в чужие руки. В нем описывается не только прошлое, но и будущее России, ее взлет через унижение, ее будущее через прошлое, а будущее изобилует такими подробными фактами и грядущими событиями, что, зная их, можно достаточно сильно навредить. Конечно, это не изменит общей картины развития, однако на определенных этапах может его сильно затормозить. В связи с этим я прошу вас ни при каких обстоятельствах не спускать глаз с этого документа и в случае реальной угрозы просто уничтожить его, даже с риском для жизни. В принципе, многие знают об этом предсказании, но в руках его никто, кроме меня, не держал. Поэтому особенно сегодня, когда будущее так туманно, очень много желающих захватить эту бесценную реликвию.

Пока он говорил об этом, я подумал про себя, сколько сил и энергии потратили мы, охраняя это национальное достояние. Сколько блоков и энергетических преград было поставлено вокруг того места, где хранился ларец, сколько попыток по его похищению предотвратили мы. За активное участие в охране этого раритета я даже был награжден орденом «Андрея Первозванного» и очень горжусь этой наградой. Вручал мне ее не Николай II, а мой начальник, так как нам не положено «светиться» и в этих вопросах. Однако я присутствовал на балу, который был дан в честь награжденных, и даже поцеловал ручку прелестной Анастасии, чем вызвал зависть у многих присутствовавших офицеров. Конечно, на мне был не офицерский мундир, а форма дворцового чиновника. Его Величество даже соизволил поднять рюмку водки, которую я ему налил, и произнести тост за здоровье награжденных. После этого Александра Федоровна с наследником и княжны по очереди поздравили награжденных. Затем вся монаршая семья отбыла из залы, а награжденные предались небольшому кутежу и разговорам за накрытыми в честь этого события столами.

«Да, − думал я, − поручение очень ответственное. Этот ларец как раз и был одним из тех предметов, которые подлежали особой охране. Все остальное, что входило в багаж, в принципе не стоило внимания. Значит, дела действительно обстоят не лучшим образом, если эта реликвия собирается покинуть свою страну. Мы не имеем права ни распоряжаться ею, ни удерживать