— Если приглядывать будешь, как сегодня, то я не против. Помощники мне нужны, — сказал я.

Конечно, я не воспринял слова Лизы буквально. Её вообще было трудно воспринимать всерьёз с её забавными и милыми ужимками. Но при этом девушка оказалась не робкого десятка. Не сказать, что она много сделала сегодня. С бандитами расправились мы с Никой, а Лиза даже не выстрелила ни разу. Но зато на разведку сходила.

— Только хочу об одном попросить, — я остановился и посмотрел Лизе в глаза. — Не говори, пожалуйста, Оболенским. Чем меньше народу знает, тем лучше. Если надо будет, сам скажу.

— Ну хорошо, — пожала плечами Лиза. — Я не буду говорить.

Пошли дальше. Пешком мы добрались до Садового кольца, там поймали такси и через час были уже возле ворот Лизиной усадьбы.

Радовало, как всё случилось. Деньги есть, медальон — у меня, бандитское логово сгорело к чертям. Одно плохо: машина Ники осталась в Лазаревском переулке. Я рассчитывал, что мы уйдём через главный вход до приезда полиции, но знать бы, где упасть — соломки подстелил бы. Теперь придётся забрать через несколько дней. Я опасался, что полиция пробьёт номера и выйдет на Нику. Само по себе это не послужит доказательством нашего участия в налёте на игорный дом, но те, кто покровительствует банде, всё прекрасно поймут.

Впрочем, они и так рано или поздно поймут, что зря связались с нашим родом. Я всю эту шваль в покое оставлять не собирался. И Шереметев поплатится, и все его прихвостни.

Зато теперь я было при деньгах. Всего в мешке лежало шестнадцать тысяч. Три отдал Лизе, остальное забрал себе, как мне казалось, заслуженно. Заплатил Нике за два месяца вперёд, причём жалование поднял до трёхсот пятидесяти рублей, поскольку стражнице теперь предстояло выполнять значительно больше задач, чем раньше. Остальное запер на ключ в шкафу в моей спальне.

Тринадцать тысяч (а точнее двенадцать триста) были не такими уж большими деньгами, но теперь я хотя бы мог самостоятельно снимать жильё (если отсюда выгонят) и оплачивать учёбу в академии (если возьмут). Возможно, потребуется приобрести машину или ещё что-нибудь недешёвое. А вот для серьёзных вложений средств пока было маловато. Если, например, я захочу выкупить кофейни и доходные дома Валентина, которые тот продаст вскоре после переезда в Маратхскую империю, денег понадобится в разы больше.

В этот день новостей из академии не было. Вечером Лизе позвонил юрист Оболенских, говорили, в том числе, обо мне. Он обещал в ближайшие дни подготовить документы для оформления попечительства, а вот со сменой фамилии намечались некоторые трудности.

Поскольку родословная книга хранилась в департаменте герольдии Ярославской губернии, нам с Лизой требовалось поехать туда лично. Кроме того, чтобы признать решение моего отца ошибочным, необходимо было предоставить свидетельство с места учёбы, подтверждающий наличие у меня нужных способностей. То есть, мероприятие это откладывалось на неопределённый срок.

Впрочем, новая фамилия никак мне не мешала поступить в академию или другое учебное заведение, кроме тех, где родовитость являлась приоритетом. Тем более мой статус оставался прежним. Несмотря на новую фамилию, формально я был таким же не титулованным дворянином, как и прежде.

* * *

— Так, любопытно. Кто это сделал, уже известно? — голос Святослава в телефонной трубке не предвещал ничего хорошего. В тоне сквозило недовольство, и на то был ряд причин.

— Выясняем, Святослав Николаевич. Пока не вышли на след, — проговорил Анатолий.

— Хотя бы предположения есть? Хоть что-то? Кто это мог быть? Тагански? Басманские? Кто? Какая сволочь на моего человека посмела лезть?

Анатолий и сам задавался этим вопросом. Кто настолько наглый, что рискнул напасть на заведение Никитина, которому покровительствует сам главноуправляющий первого отделения? Вся Москва об этом знала, точнее, все, кто так или иначе связан с воровским миром. Да и сам Никитин был озадачен происшедшим, он тоже не имел ни малейших догадок, кто ему захотел досадить.

Если кто и мог это сделать, то только какие-нибудь гастролёры, которые не в курсе, как обстоят дела в Москве. Значит, надо искать в соседних городах, а это уже труднее.

— Скорее всего, иногородние, — предположил Анатолий. — Вряд ли Московские. Иначе мы бы знали.

— Второй залёт, Толя. Второй! — строго проговорил Святослав. — Паренька упустил, теперь ещё и заведение сгорело. Работай лучше. За что я тебе деньги плачу? За то, что фамилию нашу носишь? Давай, Толя, не разочаровывай меня.

— Те, кто это сделал, ответят. Я найду их, — обещал Анатолий. — Зацепки есть, но надо время, чтобы проработать их.

— Ну так прорабатывай. О результате доложишь. Всё, до связи, — в трубке раздались гудки.

Анатолий откинулся на спинку рабочего кресла и задумался.

Действительно, неудачно получилось. Второй промах — это слишком. Палач никогда не позволял себе такого. Однако зацепка имелась. Среди налётчиков был маг огня. По словам полицейских, здание вспыхнуло очень быстро. Они даже зайти не успели. Это точно не простой поджог.

А настоящий одарённый в банде — не столь уж частое явление. Эфирников полно, но тех, кто на каком-то минимальном уровне владеет чарами огня, по пальцам сосчитать можно. Причина проста: одарённых простолюдинов с малых лет содержали в приютах, а потом за ними велось достаточно строгое наблюдение. Когда они вырастали, то быстро определялись либо на государственную службу, либо в стражу к знатным родам. Какой идиот, владея магией, пойдёт в банду? Если только самоучка или какой-нибудь мелкий обнищавший дворянчик, утративший любое представление о чести.

Впрочем, были и такие. Даже у Никитина были пара человек, только не огневики, а маги земли и воды, но их уровень подготовки оставлял желать лучшего.

И тут Анатолий вспомнил о недавно сбежавшем пареньке. Он ведь происходил из рода, который владел магией огня. Да, Алексей был немощный, его даже выгнали из-за этого, но тем не менее, данный факт упрямо вертелся в голове Анатолия. Парень убил пятерых бандитов, в том числе, одного эфирника, которого просто задушил. Значит, способности есть.

А если он владеет эфирными техникам, может быть, и огнём умеет управлять? А вдруг ему захотелось отомстить. Да и куда он вообще пропал? Уехал из страны, как и остальные родственники? Или где-то здесь прячется? В третьем отделении на него пока не завели дело, да и вряд ли будут с ним возиться, особенно сейчас, когда там Орлов всем заправляет. Значит, придётся