диалектику как метод философского познания через выделение противоречия и сформулирует ее законы. Декарт не мог знать о законах диалектики, зато он упоминает силлогизмы, которые используют диалектики. Для Декарта диалектика указывает лишь на форму суждения, но не дает никакого нового знания. Если он имел в виду силлогизмы логики, то они действительно не сообщают нового знания об объекте исследования и лишь указывают на то, какой должна быть форма логических суждений. Декарт недооценивает значимость средневековой диалектики очевидно потому, что самостоятельно формулирует логические принципы познания в своем учении о дедукции и энумерации.

В дальнейшем диалектический метод получает развитие в немецкой классической философии в русле традиции трансцендентализма. В отличие от формальной логики диалектический метод приложим только к умопостигаемым объектам и априорному содержанию сознания. Декарт, в отличие от представителей трансцендентализма, ставит иную задачу – не изучение априорного содержания сознания самого по себе, а постижение окружающего мира на основе анализа познавательных способностей человека. С учетом этого обстоятельства декартовское пренебрежение диалектикой вполне понятно.

Правило XI

После того как мы усвоим несколько простых положений и выведем из них какое-либо иное, полезно обозреть их путем последовательного и непрерывного движения мысли, обдумать их взаимоотношения и отчетливо представить одновременно наибольшее их количество; благодаря этому наше знание сделается более достоверным и наш ум приобретет больший кругозор

Декарт предлагает рассмотреть выводы из исходных простых положений в строгой последовательности, во внутреннем соотношении и максимальной полноте. Благодаря этому познание становится более достоверным. Это правило Декарт раскрывает на основе разбора основных способностей познания: интуиции, дедукции и энумерации.

Здесь представляется случай яснее изложить то, что нами было сказано в правилах III и VII относительно интуиции ума. В одном мы ее противопоставляли дедукции, в другом же – только энумерации, которую мы определили как собирание следствий, выведенных из многочисленных и разрозненных положений, говоря в том же месте, что простая дедукция одного положения из другого совершается посредством интуиции.

В этом различении мы основываемся на том, что предъявляем к интуиции два требования, а именно рассматриваемые положения должны быть ясными и отчетливыми и постигаться одновременно, а не последовательно одно за другим. Дедукция же, если мы будем рассматривать ее так, как это делалось в правиле III, является не одновременным действием, но как бы посредством некоторого движения мысли выводит одно положение из другого; это и давало нам право отличать ее от интуиции. Однако же, если мы будем рассматривать ее уже как завершенную, то, по сказанному нами в правиле VII, она не будет больше представлять собой никакого движения, но будет пределом движения. Поэтому мы и полагаем, что ее надлежит рассматривать как интуицию, когда она проста и очевидна, но не тогда, когда она сложна и темна. Мы называли ее в этом случае энумерацией, или индукцией, потому что она не может быть целиком охвачена интеллектом и ее достоверность в известной мере зависит от памяти, которая должна удерживать суждения, вынесенные о каждом отдельном члене энумерации, для того чтобы из всех этих суждений было возможно вывести нечто единое.

Декарт предлагает рассмотреть выводы из исходных простых положений в строгой последовательности, во внутреннем соотношении и максимальной полноте. Благодаря этому познание становится более достоверным. Это правило Декарт раскрывает на основе разбора основных способностей познания: интуиции, дедукции и энумерации.

Все эти различения мы приводим здесь именно в качестве пояснения к настоящему правилу, ибо в правиле IX говорилось только об интуиции ума, в правиле X – только об энумерации, между тем как настоящее правило объясняет, каким образом эти два действия способствуют друг другу и взаимно дополняют друг друга так, что кажутся слившимися в одно действие благодаря известному движению мысли, которая, внимательно вникая в один объект, одновременно переходит к другому.

В этом мы отмечаем для себя двойную выгоду, а именно: более правильно выводим заключения, которых мы добиваемся, и делаем наш ум более искусным в открытиях других истин, ибо когда память, от которой, по вышесказанному, зависит достоверность заключений, слишком сложных для того, чтобы их можно было обнять одним актом интуиции, оказывается неустойчивой и слабой, ее нужно освежать и подкреплять этим непрерывным и повторным движением мысли. Так, когда посредством многих действий я узнаю отношения сначала между первой и второй величинами, затем между второй и третьей, далее между третьей и четвертой и, наконец, между четвертой и пятой, то при этом я не могу увидеть отношения между первой и пятой величинами и не сумею его вывести из известных уже мне величин, если не вспомню их все, для чего мне необходимо мысленно снова обозревать их до тех пор, пока я не буду в состоянии настолько быстро переходить от первого отношения к последнему, что почти без участия памяти смогу охватывать их все одним актом интуиции.

Декарт иллюстрирует применимость методов познания примером, который приводил ранее – усмотрением закономерности в последовательности числового ряда. В одном случае принцип усматривается сразу в интуиции, в другом требует больших познавательных усилий.

Всякому ясно, что такой метод избавляет ум от медлительности, а также и расширяет его кругозор. Кроме этого нужно заметить, что огромная польза настоящего правила состоит в том, что мы благодаря обдумыванию взаимной зависимости простых положений приобретаем навык мгновенно различать, какие из этих положений более и какие менее относительны и на сколько ступеней они отстоят от абсолютных. Например, рассматривая несколько последовательно пропорциональных величин, я могу заметить, что только таким, а не более легким и не более трудным путем можно узнать об отношении между первой и второй величинами, второй и третьей, третьей и четвертой и т. д., тогда как мне не удастся с такой же легкостью уловить зависимость второй величины от первой и третьей одновременно и еще труднее будет уловить зависимость второй от первой и четвертой величин и т. п. Далее, из этого я пойму, почему я могу легко