Следующим моментом в съемках была длинная сцена погони по болоту с участием Жан-Пьера и двух человек, подосланных его женой. Джулия решила провести съемку этой сцены в два дня. После этого она хотела снимать эпизод, где жена героя, Доротея, которую играет Мадлин, выслеживает своего мужа и угрожает ему оружием; затем снова погоня по болотам, после которой она, вся грязная и обессиленная, добирается до стоянки мужа, где он ловит рыбу. У Джулии были задумки относительно еще нескольких сцен с Саммер и Жан-Пьером, в которых она хотела показать дальнейшее развитие их отношений, растущий интерес девочки к миру ее отца. На это, вероятно, у них уйдут все выходные, если не больше.

В следующий понедельник они продолжили бы серию сцен в рыболовном лагере — домике, заранее подготовленном для этой цели Офелией, — особенно ту, где Мадлин в роли Доротеи пытается уговорить Жан-Пьера вернуться в Новый Орлеан и едва не попадает под действие старых любовных чар. Эта последняя сцена должна была стать центральной, когда оба героя уступают страсти, сведшей их сначала вместе, но вынуждены признать непреодолимость их конфликта. Джулия подумывала о дополнительных двух неделях для съемок этих сцен. После этого останутся эпизоды, в которых Рей будет задействован как каскадер вместо своего друга Пола. Одна из них была особенно важной, так как в ней участвовала Саммер и в конце сцены звучал взрыв, завершающий всю историю. На нее понадобится два-три дня, потом Джулия переведет съемочную группу из болот в маленький городок, выбранный Офелией для уличных сцен. На них потребуется мало времени, если только Джулия не придумает что-нибудь еще — ей очень хотелось уделить больше внимания каджунскому образу жизни.

Она была поглощена подсчетом дней для съемки, когда в дверь ее кабинета постучали и в комнату заглянул Рей.

— Ты готова? — спросил он. — Тетя Тин приготовила обед.

— Минутку. Идите, я вас догоню, — она оторвала взгляд от сценария.

— Какие-то проблемы?

— Ничего особенного.

— Технические?

— Не совсем, — ответила Джулия, но, подняв на него глаза, она поняла, что он пытается предложить свою помощь. — Да, возможно.

Он подошел и присел на край ее рабочего стола.

— Да?

— Тут должна быть сцена купания на реке в лунном свете Жан-Пьера и Доротеи, то есть Вэнса и Мадлин, показывающая силу их прошлой страсти и затаенного сексуального влечения, которое по-прежнему движет ими в их борьбе за дочь. В результате происходит разрыв и все надежды на их возможное соединение оказываются тщетными. Мне хотелось придать этой сцене больше романтизма, сделать ее таинственной и эротичной. Но это было до того, как я сама попробовала искупаться ночью. А теперь я не знаю, что придумать взамен этой сцены, то есть, то, что могло бы родить подобные чувства.

Он удивленно поднял брови.

— А чем плоха начальная идея?

— Да ладно вам, — сказала она со смешком, — вода ледяная, кроме того, в ней есть пиявки.

— Когда плывешь, не холодно. А насчет пиявок — так я не нашел ни одной!

— Да, но если бы нашли?

— Маловероятно, — ответил он с неизменной улыбкой.

Она закрыла лицо руками.

— Не верю. Поищите снова.

— Летом намного больше пиявок, потому что вода теплая.

— Я в этом уверена. Во всяком случае, в воде слишком темно, можно наткнуться на корягу или другой плавающий мусор, не говоря уже о змеях и аллигаторах. Забудем об этом. Мне придется придумать другую сцену.

— Я думал, это дело сценаристов.

— В этом случае писатель — я. Итак, надо искать что-то другое.

Рей поднялся на ноги и нагнулся к ней.

— Не следует попусту ломать голову. Пойдем пообедаем. Кто знает, может, вас осенит гениальная идея над джамбалайей.

Однако этого не произшло, да она и не надеялась. Появление Рея развеяло ее сосредоточенность. Она поймала себя на мысли, что пытается представить его городским жителем, сопровождающим свою бабушку-аристократку. Это было нелегко. И трудность состояла не в его манерах или простой одежде, просто он исключительно вписывался в окружающую его жизнь с его мощным автомобилем, деревенской обстановкой и слегка обветшалым домом своей тетки. Среди этих болот он был как дома. Он принадлежал этой жизни. Неужели он мог чувствовать себя так же свободно где-то еще, в Пиквикском клубе, например, или на Ван Ривер Плейс?

Она говорила себе, что это ничего не меняет, и так оно и было на самом деле. И все-таки она продолжала удивляться этому.

Тетя Тин наварила целую кастрюлю супа с мясом и овощами с собственного огорода. Дома ее не оказалось, но она оставила записку, в которой сообщала, что отправилась поиграть в «Ла Плас». Джулия и Рей поели и вымыли посуду, продолжая одновременно спорить по поводу сцены купания.

Наконец, Рей произнес:

— Ладно, надевай купальник, и пошли.

— Вы хотите сказать… нет, спасибо! У меня уже была возможность пройти на веслах по Слепой реке, и я не уверена, что хочу испытать это вновь.

— Это не одно и то же. А как же твоя преданность делу? Что произошло с твоим стремлением все изображать достоверно? Что сталось с желанием придерживаться сценария, положенного в основу фильма?

— Отвергнуты ради безопасности.

— Трусиха. Значит, купаться не идем. По крайней мере, давай прокатимся на лодке. Я хочу показать место, идеально подходящее для твоей задумки.

Она еще пожалеет об этом, у нее не было на этот счет никаких сомнений. И все равно она пошла. Место, которое он хотел показать ей, должно быть особенным, раз он так настаивает. Кроме того, он еще не преподносил ей никаких сюрпризов, поэтому она боялась пропустить что-нибудь особенное для своего фильма.

Это место действительно оказалось особенным. Оно находилось в стороне от основного русла, в протоке, достаточно широкой для катера Рея. Узкий ручей извивался на протяжении нескольких миль, потом постепенно переходил в озерцо абсолютно круглой формы. Изолированный затон был окружен черными кипарисами, утопающими в траве и островках лилий, цветы которых отливали белизной. Озеро слегка туманилось в лунном свете, над его темной неподвижной поверхностью колыхалась легкая дымка, отсвечивающая опалом. Это был водяной Эдем, такой уединенный и призрачный, что казалось, он растает с рассветом.

Рей заглушил мотор, но они продолжали скользить к середине пруда. Джулия молча озиралась по сторонам. Она ощущала сладкий, с примесью мускуса аромат водяных лилий. Ночь была наполнена нежными звуками. Полоски мха на деревьях тихо шевелились, словно следуя в такт неслышной музыке под бледным светом луны, повсюду серебрилась роса.

Она не заметила, как Рей покинул лодку. В какое-то мгновение он скользнул за борт, оставив одежду на сиденье, и поплыл длинными саженями, рассекая воду мощными взмахами рук.