– И на что ставишь ты? – прищурился Ретт.

– На себя. Вопрос, сделаешь ли ты ставку?

Герцог внимательно всматривался в лицо компаньона, гадая, может ли тот предать. Ретт был охоч до денег, но в то же время жил по своим принципам. Оставалось понять, попадает ли верность Честеру в эти принципы.

– Я не играю в азартные игры, ты же знаешь, – проворчал хозяин Темного квартала. – Но предупрежу своих людей, чтобы были начеку.

Герцог кивнул.

– Хорошо. И еще, пока Честер-холл опечатан, мне нужны деньги!

– Красавица-жена требует цацки? – ухмыльнулся собеседник.

– Она не красавица. И я не намерен жить за счет женщины. Тем более что мне предстоит устроить званый ужин!

Ретт недоверчиво взглянул на собеседника.

– Думаешь, кто-то туда придет?

– Уверен в этом. И я хочу, чтобы за моей женой присматривали твои… люди.

Хозяин таверны хмыкнул:

– Это обойдется тебе недешево.

– Что именно?

– Все.

– Хорошо. Сколько ты можешь вытащить из нашего дела?

Оборотень задумался и пошевелил губами, явно считая.

– Не слишком много. Монет двести, не больше.

– Пятьсот должно хватить на все.

– Чес!

– Еще пятьсот ты сейчас выдашь мне, – продолжил герцог, не обращая внимания на наигранное возмущение собеседника. – На первое время этого хватит, а потом я заставлю Вильгельма снять королевские печати с Честер-холла.

– Интересно, как ты собираешься это сделать, – проворчал Ретт. – Не думаю, что его величество жаждет встречи с тем, кто подозревается в убийстве его отца.

– Жаждет или нет, но Уилл не дурак, и понимает, что это придется сделать! – отозвался герцог. – Вопрос только, хватит ли ему смелости остаться со мной наедине, или же он предпочтет прикрыться охраной во главе с Калвиллом!

– Насколько начальник королевской стражи лоялен к тебе? – встрепенулся Ретт.

– Лоялен, но не станет нарушать присягу.

– Коронации еще не было, – заметил оборотень.

– Именно. Нам стоит поторопиться!

Ретт кивнул и поднялся. Прихрамывая, он подошел к стене, там, где штукатурка облупилась, обнажая красные кирпичи, и пробормотал заклинание. Иллюзия распалась, являя взглядам присутствующих огромный металлический сундук. Ретт откинул крышку, достал несколько мешочков, высыпал содержимое на стол и тщательно пересчитал золотые кругляшки.

– Вот. Пятьсот, как и просил.

– Спасибо. – Честер небрежно сгреб монеты в кошель, протянутый компаньоном, и сразу наложил пару заклятий для отпугивания воров. – С тобой приятно иметь дело!

– Это твои деньги. Я к ним не имею никакого отношения!

– Разумеется, – герцог кивнул и вышел.

Возвращаться в таверну не стал. Снова обернулся зверем и легко выпрыгнул в окно.

На этот раз путь лежал в Ллейт. Для огромного зверя крепостные стены не были преградой, а заклинания не удосужились обновить, и ни один магический сигнал не сработал на бывшего королевского ловчего, пока он лез вверх, цепляясь когтями за трещины в кладке. Обычной рыси такое было не под силу, но обычной рыси и нечего было делать в Ллейте, даже ночью.

Соскочив с другого края стены на землю, Честер направился к центральной части города. Скоро грязь под лапами сменилась булыжником, дома стали выше и ровнее, а тишину спящего города то и дело прерывали шаги ночного сторожа.

Пропустив его, герцог потрусил к одному из домов, крыльцо которого было украшено горшками с гортензиями. Розовые и голубые цветы усыпали ветки.

В окне второго этажа горел свет. Насколько Роберт помнил, там была спальня. Он обернулся и прошел к двери черного хода, через которую обычно ходили слуги. Замок там стоял попроще, и его легче было взломать при помощи магии. Конечно, бывшему заключенному следовало поостеречься применять запрещенные заклинания, которым его обучили в Темном квартале, но времени было в обрез.

Завтра утром новость об освобождении облетит всех, а Честеру хотелось сохранить эффект внезапности. Возиться с засовом пришлось недолго, помогло и то, что герцог прекрасно знал устройство изнутри.

Придерживая дверь, чтобы не скрипнула, он вошел и легко поднялся на второй этаж.

– Кто там? – мелодичный голос заставил сердце трепетать.

Роберт до крови прикусил губу, напоминая себе, что его обладательница – сирена. Она выглядывала из дверей спальни. Канделябр, поднятый над головой, освещал стройную фигуру. Тонкая ткань рубашки не скрывала ни пышную грудь с темными сосками, ни крутой изгиб бедер.

В глазах на секунду помутнело. Честер с трудом смог взять себя в руки, слишком уж свежими были воспоминания о прекрасном теле, прогибающемся под ним в порыве экстаза.

– Вивиан, это я, – он шагнул на свет.

Сирена вскрикнула и выронила канделябр. Свечи попадали на пол.

– Р-роб-берт… – заикаясь, произнесла она. – Ты? Что случилось? Ты бежал? Тебя ищут?

Последние слова были наполнены ужасом. Герцог усмехнулся.

– Нет, меня освободили, и я первым делом пришел к тебе!

– Но я… – Она облизнула губы. – Право, это так неожиданно… может быть, поговорим завтра?

– Почему завтра? Ты не рада меня видеть?

Вожделение прошло, уступив место раздражению. Надо же, он примчался сюда, словно мальчишка, совершенно не подумав, что содержанка вряд ли будет хранить верность тому, кто не должен был возвращаться.

– Просто я… я устала…

Вивиан томно потянулась.

– Кто он? – жестко спросил герцог.

– Кто?

– Мужчина, которого ты ждешь.

– Я не понимаю, о чем ты говоришь!

– Только не стоит изображать оскорбленную добродетель! Ты нарядилась явно не для меня!

– Тебя не было три месяца, Чес! – Сирена надула губки. – Думаешь, мне легко было? Деньги таяли на глазах, и меня даже допрашивали!

– И, поскольку ты на свободе, я делаю вывод, что ты ждешь барона Страйтоншира, не так ли?

– Нет! Хотя барон предлагал свое покровительство! – Понимая, что с притворством покончено, Вивиан заговорила резко. – Это совершенно другой человек! И я буду признательна, если ты покинешь мой дом до его прихода!

– К чему такая спешка? – хмыкнул Честер. – Неужели твой любовник не знает обо мне? И еще троих…

– Ты… ты знал? – сирена побледнела.

– Разумеется, я наводил справки! – Честер снисходительно взглянул на нее. – И еще я прекрасно знаю, что ты отсылала депеши его величеству.